Коротыш Сердитый - Под маской зверя [СИ]

— Да, отец. — Тихо ответил подросток.

— Не слышу?! — Мав повернулся к сыну.

— Да, отец! — ответил тот уже громче.

— И впредь запомни — будь тише воды, ниже травы. Ты охотник, а не кымская сопливая баба, которая визжит от страха при одном виде мава и ревет белугой, если получит по шее от него же!

— Кмар, ты мог бы говорить на кымском. — Тихо попросила жена. — Сейчас ты не лучше Смарра и проявляешь неуважение к госпоже и ее слуге.

— Я обращаюсь к сыну, не к ней. — Заметил отец, после чего добавил. — В его воспитании есть и твоя вина.

— Это правда. — Жена склонила голову. — Но давай не будем выносить семейные дела на всеобщее обозрение.

— Меня не интересует мнение слуги госпожи. — Фыркнул Кмар. — А ее — и подавно. Я сделал так, как ты просила. Хотя до сих пор считаю, что мавы не достойны унижаться перед кымами и всякими, — он впрямую посмотрел на Рурка, — изгоями.

— Понятно, в кого пошел сынок. — Не выдержал Рурк. — Такой же несдержанный на язык как и папаша.

— Что ты сказал, лишенный рода?! — Кмар уже было придвинулся к охотнику, но тут Фрайя подала голос.

— Я все слышала и все поняла. — Спокойно произнесла она и мав-отец удивленно на нее уставился. Его вертикальные зрачки расширились до такой степени, что глаза стали полностью черными. Хвост начал нервно дергаться, подметая пол. Рурк направил усы вперед, а его глаза чуть прищурились — ему было приятно видеть недоумение и испуг собеседника. — Ваши извинения приняты, этого достаточно. И давайте не станем усугублять взаимные претензии. Теперь идите отсюда и не мешайте мне завтракать.

Возникло неловкое молчание, результатом которого стал поспешный выход обоих мужчин-мавов из комнаты. Рурк сел на свое место, следя за задержавшейся женщиной. Ей явно было что сказать.

— Еще раз простите, госпожа. — Поклонилась она. — Моего мужа и сына. Такова уж наша природа. — Она развела руками. — Мужчины мавов всегда хотят быть первыми на охоте, в семье и в роду. И когда они встречают кого-то чужого, то им очень тяжело признать, что этот кто-то может быть сильнее их. Пусть он и изгнанник. — Кошка поклонилась. — Не принимайте мои слова как оскорбление. — Она посмотрела на Рурка и тот кивнул. Глупо отрицать очевидное. — Еще раз извините.

— Погоди. — Фрайя утерла губы платочком. — Раз ты наиболее здравомыслящая из всей вашей семьи, то подскажи мне, где мой слуга может охотится так, чтобы не пересекаться с твоими… мужчинами?

— Угодья семьи включают в себя весь Торнбьеф с посадами и окрестностями до этой стороны реки. Такова договоренность с владетелем. Он может легко добывать мясо, просто переправившись на тот берег. Это будет самым лучшим решением для всех. — Женщина снова поклонилась и собралась уже уходить, но Фрайя снова ее остановила.

— Не спеши так, у меня есть к тебе разговор и касаться он будет моего второго слуги. — Кошка внимательно слушала, не спеша уходить. — Дело в том, что ночью некие бандиты напали на хаса, который рыбачил на реке по моему приказу. Завязалась драка, которую разняли стражи. Они же увели всех в Башню. Так вот, если у тебя будет возможность узнать, кто устроил нападение, то я щедро оплачу твои труды.

Женщина размышляла недолго и тут же дала ответ.

— Вам не стоит заниматься рыбным промыслом, госпожа. Это может кончиться для вас плачевно. Также как и для вашего слуги.

— Это еще почему?

— Реку и все пути, что с ней связаны контролирует Хъялгар, а он под Большим Отцом ходит. — Тихо произнесла кошка.

— Понятно. — Кивнула Фрайя, сделав вид, что поняла, о ком толкует ей женщина. — Что ж, спасибо и на этом. Вот, возьми. — Она протянула серебряную монетку. — Это за причиненное вашей семье беспокойство. Нанимая его я не подумала, что ваши родичи отреагируют на его появление… так бурно.

— Я не стану брать ваши деньги, госпожа. — Отказалась кошка. — Примите это как полезный совет. Вы одна из немногих в городе, кто делает хоть что-то для его процветания, а не окончательного превращения в бандитскую дыру. — Женщина еще раз поклонилась и вышла, прикрыв за собой дверь.

— Она не врет. — Тут же сказал Рурк. — В Торнбьефе действительно творятся черные дела и даже присутствие ящера тут не причем.

— Поэтому Владыка и прислал сюда нас. — Фрайя посмотрела на мава, — чтобы разобрались с делами, которые наворотил владетель за столько лет. Бандиты почувствовали себя силой и это плохо для власти. И для закона. Ты наелся?

— Да.

— Тогда собирайся — пора выкупать хаса. — Она мысленно обратилась к кольцу и неожиданно для себя ощутила, что токи тела ящера слабеют. — Скорее, пока он еще жив!!

Фрайя чуть было не открыла портал прямо в Башню, но вовремя сдержалась. Солнце уже встало, рыбаки вышли на реку проверять поставленные на ночь сети, ремесленники распахивали окна своих лавок, готовясь к рабочему дню, ночные грабители и воры отправились отсыпаться после тяжелой трудовой ночи. Редкие прохожие с удивлением провожали взглядами чуть ли не бегущую госпожу Вернон и следовавшего за ней мава. Многие любопытные зеваки, отложив свои дела (похмелиться с утра или же понежится под теплыми лучами солнышка), последовали за ней и с разочарованием выдохнули, когда та исчезла за воротами Башни. Снедаемое их любопытство наоборот, разгорелось с еще большей силой, едва только госпожа миновала порог и самых упертых пришлось разгонять страже. Понятно, что происшествие тут же обросло всякими слухами и домыслами, серьезно отличающимися от реальности происходящего.

Фрайя же немедленно направилась в каморку смотрителя, где позевывающий после ночной смены Вулфруд пытался навести порядок в собственных записях. Кроме устроивших драку налетчиков и хаса к нему приволокли двух дебоширов-пьянчуг и одного пойманного с поличным вора, которого немедленно определили в камеру. Пьянчуги же отдыхали в яме и после полудня их выпустят, как только те проспятся. Ну, присудят им исправительные работы, пускай повкалывают на благо города, он, Вулфруд, будет не против. Поэтому когда перед ним появилась госпожа Вернон, он не особо и удивился — устал уже за ночь удивляться.

— Чем могу служить? — вежливо спросил смотритель.

— Этой ночью стража доставила к вам хаса и двух бандитов. — Начала Фрайя. — Хас — мой слуга. Какова сумма залога за него?

— Э-э, — замемекал Вулфруд, соображая. Незаметно пришлось слегка влить ему в башку немного энергии для стимуляции мозга, а то пока смотритель разродится, то ящер подохнет. Хотя кольцо сообщало ей о его стабилизировавшемся состоянии, но Фрайя все же переживала за наемника, без которого все ее потуги шли прахом. — Он сейчас в шестнадцатой камере. — Вулфруд перебирал листки. — Сумма залога не указана. — Говорил он все живее и живее.