Маргарет Роджерсон - Магия шипов

– А, «Хроники Мертвых». – Эшкрофт постучал по колонне, задумчиво улыбнувшись, когда сердце сжалось в ответ на стук. – Те, кто попытается открыть сей гримуар, тут же становятся жертвой его чар. За исключением тебя, Натаниэль. Это твоя книга. Она взывает к тебе, в этом нет сомнения. Не желаешь познакомиться с работой своего предка поближе?

– Не смей, – прохрипел Натаниэль, схватившись за прутья решетки так, что костяшки пальцев побелели.

Элизабет ощутила прилив ярости.

– У тебя ничего не выйдет! – закричала она сквозь решетку. – Тебе не удастся подчинить себе Архонта! Он разрушит наш мир. Когда ты призовешь его, то будешь первым, кого он прикончит.

Эшкрофт остановился, вытаращившись на них и приложив ладонь за ухо.

– Признаюсь, у меня никогда не получалось читать по губам, – произнес он наконец и издал грустный смешок. – Вы просите меня остановиться, не так ли? Ах, мисс Скривнер, вы не понимаете. Вы не сможете понять меня. Это предназначение перешло ко мне от моего отца, а ему – от его отца и так далее, на три сотни лет назад. Я – лишь часть чего-то большего. – Он откинул голову назад, глядя на верхушку колонны. – Имея мощь Архонта в своем распоряжении, человечество преобразится. Не будет болезней, нищеты или войн. Наступит изумительная, блистательная эпоха, в которой все будет возможным и любая мечта станет реальностью…

Он замолчал. Воодушевление блистало в его глазах. Даже сквозь обличье Хайда прорывался магнетизм Эшкрофта.

Канцлер в самом деле верит в то, что говорит, в ужасе подумала Элизабет. До всей глубины души он считал себя не злодеем, а героем.

Эшкрофт прокашлялся.

– Посмотрим. – Он вступил в круг, разглядывая знак Духовенства на полу. – Корнелиус столкнулся с какими-то проблемами при постройке этой библиотеки. Как же освободить гримуар из переполненного железом склепа, похороненного в нескольких сотнях метров под землей? К счастью, само Духовенство и обеспечило решение проблемы.

Он потянулся, чтобы вытащить меч Хайда из ножен, и резко остановился. Рука Наставника сомкнулась на рукояти, ее мышцы надулись от оказываемого сопротивления. Лицо покраснело от того, как два сознания одновременно боролись за контроль над телом. Надежда наполнила Элизабет.

– Видимо, железо ослабляет магию Эшкрофта. – Она повернулась к Натаниэлю, уставившемуся на Хроники с лицом, белым как лист бумаги. Девушка поняла: он не услышит то, что она скажет ему. Вместо этого Элизабет задала вопрос Сайласу. – Ты сможешь как-то туда попасть?

Демон стоял в нескольких шагах позади них, словно призрак в темноте. Он шагнул вперед, потянувшись к решетке. Тревога переполнила ее, однако его рука остановилась в нескольких миллиметрах от толстых прутьев из закаленного железа.

– Боюсь, нет, – ответил он. – Эти ворота были созданы для того, чтобы не впускать туда существ, подобных мне. Даже если бы я мог туда попасть, это отняло бы большую часть моих сил.

Неудивительно, почему Сайлас стоял в сторонке. В дьявольском красном сиянии расплавленного железа он выглядел совершенно изможденным и больным.

Звон металла, ударившегося о камень, вернул ее внимание обратно к Эшкрофту. Он сильно наклонился вперед, почти выронив оружие, но все же ему удалось высвободить меч Хайда. Пока она с тревогой наблюдала, он со скрежещущим звуком подтащил клинок к символу Духовенства и установил его вертикально, опустив на него весь свой вес. Затем, подобно ключу в замочной скважине, конец лезвия меча утонул в скрытом в центре символа механизме. Покрывшись потом и дрожа от прилагаемых усилий, Эшкрофт повернул его по часовой стрелке.

Какую-то долю секунды ничего не происходило. Затем резкий металлический звук разнесся по пещере. Земля содрогнулась, заработали невидимые шестеренки пробудившейся ото сна огромной машины Великой библиотеки. Иззубренная трещина расколола потолок. У дальней стены склепа огромный обсидиановый ангел с бесстрастным и неподвижным лицом повернулся, движимый не то магией, не то действием шестеренок. Поток расплавленного железа из его ладоней сократился до пары капель. Повернувшись, он перекрыл канал, и ров у его ступней медленно осушился.

В том месте, где прежде стоял ангел, образовался проход. Но глаза Элизабет были прикованы только к потолку, трещина на котором прошла по стене пещеры и расколола камень над решеткой. Схватившись за прутья и расшатывая их, она почувствовала небольшой сдвиг.

Эшкрофт согнулся пополам. Лицо Хайда странным образом искажалось. Спотыкаясь, он поплелся в сторону колонны с Хрониками, в последний момент оперевшись на нее ладонью, которая то и дело сжималась в кулак. Другой рукой он неуверенно поднял ключ Наставника и направил его к отверстию в колонне.

У Элизабет все еще оставалось время. Эшкрофт промахнулся раз, другой, скользя ключом по камню. Девушка с разбегу бросилась на решетку. Та прогнулась под ее плечом, и металл заскрежетал, отойдя от стены с одной стороны на пару сантиметров.

Оскалившись, Эшкрофт, наконец, с силой вставил ключ в скважину. Когда канцлер повернул его, от колонны отодвинулась панель, выпустившая клубы зеленого тумана, разлившегося по земле у ног Хайда.

Бум-бум. Бум-бум. Бум-бум. Звуки биения мертвого уже на протяжении многих веков сердца наполнило всю пещеру, пробирая Элизабет до самых костей. Распространившийся смрад почти сбил ее с ног. Она словно стояла у входа в могильный склеп, вдыхая запах гнили, камня, древней магии, черепов, переполненных роившимся в них жуками, и мха, покрывавшего раскрошившиеся надгробия.

Решетка взвизгнула, когда Элизабет втиснула свое плечо в образовавшуюся расщелину, используя стену прохода в качестве рычага. Но она опоздала.

Эшкрофт запустил руки внутрь и впился пальцами в бьющееся сердце.

Изумрудно-зеленые вены на сердце запульсировали и начали расползаться, расти, обвиваясь, подобно корням, вокруг цепей и распуская свои побеги. В парализованных мыслях Элизабет появилась иллюстрация нервной системы, которую она запомнила с одного из занятий по анатомии, которые проводил мастер Харгрув. Начиная с сердца, Хроники перерождались в малефикта.

За несколько секунд огромный силуэт малефикта заполнил все внутреннее пространство колонны. Когтистые пальцы ухватились за край щели, из вспученных на них жил сочились чернила. Элизабет помнила тени этих рук, вытянувшиеся на стенах Королевской библиотеки, протянувшиеся к хранителям, катившим клетку с гримуаром по коридорам подземелья.

Эшкрофт отшатнулся, схватившись рукой за грудь. С безумным взором он бросился к мечу, лежащему у символа в центре. Это был уже не Эшкрофт – это был Хайд. Канцлер завершил свою работу и покинул тело, оставив Хайда на растерзание «Хроникам Мертвых» так же, как он поступил с Иреной после того, как высвободил Книгу Ока.