Сергей Мясищев - Трон Империи [publisher: SelfPub]

– Я не знаю, пап. Мне неспокойно.

– И что ты уже предприняла? – поинтересовался Владыка, отпив очередной глоток.

– Ничего.

– Анариэль!

– Ну, ладно. Связалась с Вестой и наговорила ей всякого, – потупилась девушка, – что Алекс любит только меня и обещал завтра вернуться сюда.

– А он обещал?

– Не совсем… Ну, а что она? Я не позволю дурачить моего мужчину, – с вызовом посмотрела принцесса на отца.

– Не сомневаюсь.

Помолчали.

– Папуль, но ведь Алекс может жить в Светлом лесу? Неужели у нас нет дел, которыми он мог бы заняться? Зачем ему эта Империя?

– Конечно, мог бы, если захочет. Только, я сомневаюсь в этом, – нейтральным голосом ответил Морохир.

– Почему? Вот завтра приедет и я с ним поговорю.

– Поговори, – кивнул Морохир. – Только не забывай, что Алекс не из тех мужчин, которые легко подчиняются чужой воле, если эта воля идёт напролом. Кроме того, он своих не бросает. Ты ведь знала, что у него несколько женщин, и все они носят его детей, так что ты знала, что придётся его делить с кем-то.

– Я не думала, что это так неприятно, – совсем тихо проговорила Анариэль. Потом добавила, – может, их ликвидировать?

Морохир внимательно посмотрел на дочь, нахмурился и сказал официальным тоном:

– Будем считать, что я ничего не слышал.

– Пап, я знаю, у тебя есть особый отдел для деликатных поручений. Что им стоит убрать нескольких человеческих женщин? Это же просто люди, их прорва в Империи!

– Во-первых, это любимые женщины твоего Алекса. Не перебивай! – повысил Владыка голос. – Подумай, как ты будешь с этим жить. Во-вторых, люди физиологически ничем не отличаются от эльфов, и ты это знаешь не хуже меня. Наша исключительность обусловлена совсем не биологическими факторами, поэтому не нужно считать людей чем-то, подобным животным. Они такие же, как и мы. Так что, убийство будет убийством, как ты это не назови. И последнее, если Алекс узнает о насильственной смерти своих беременных жён, а он обязательно когда-нибудь узнает, он не успокоится, пока не уничтожит последнего эльфа. И это не преувеличение. Надеюсь, я понятно объяснил свою позицию?

– Понятно, – вздохнула Анариэль. – И что мне тогда делать? – подняла она на отца глаза, полные слёз.

– Не мне тебя учить, – Морохир встал, поднялась и Анариэль. – Покажи своему возлюбленному, как ты его любишь, сделай так, чтобы ему было очень комфортно рядом с тобой. Комфортней, чем с любой другой. И запасись терпением. Если ты его любишь так, как рассказываешь мне, то год или десять лет ожидания ничтожно малы. Любовь эгоистична. Если ты не сможешь справиться с её эгоизмом, то правильней забыть Алекса и жить дальше.

– Я хочу быть счастливой сейчас, а не через десять лет! – капризно ответила принцесса. – А если он никогда не захочет жить со мной? Выбросить десять лет жизни? Чтобы в конце концов быть брошенной?

– Это тебе решать. Твоя жизнь, твои чувства, твои желания. Никто тебе в этом не поможет и не подскажет, – твердо сказал Морохир и направился к своему столу. Уже сев за стол, он посмотрел на дочь, стоящую с поникшей головой и мягко сказал, – я поддержу любое твоё решение. Возможно, не одобрю, но поддержу. Постарайся быть благоразумной.

– Пап, зачем мне эта любовь, ведь жила без неё?!

– Это вопрос не ко мне, а к Матери Природе. Возможно, это твоё наказание, а возможно, и награда. Всё зависит от тебя.

Замок Алекса. Зула.

Роды у Зулы прошли довольно тяжело. Сказалось ли множество ранений, полученных девушкой, в бытность работы телохранителем, или это была чисто физиологическая особенность, но Милёна, выполняющая роль повитухи, в какой-то момент хотела уже обратиться к своей бабке, и лишь упрямство и уверенность в своих силах, остановили её от такого шага. Хвала высшим силам, всё закончилось благополучно. Друидка, несмотря на свою беременность и некоторую неуклюжесть, сумела правильно принять ребёночка, почистить роженицу, остановить открывшееся было кровотечение, и в нужных местах наложить швы.

Одетая в чистое белье, пахнущее травами и свежестью, Зула лежала в своей комнате. Рядом с ней сладко сопела дочь Лейхо, курносая, с тёмными кучеряшками на голове. Милёна устало сидела в кресле, подвинутом поближе к кровати. Друидку одолевал сон.

– Милён, ты бы шла к себе, – в который раз предложила роженица. – Мне уже лучше, да и телефон, вон, рядом. Если что, я скажу тебе.

– Да? – сонно проговорила друидка. – И то верно! Что-то меня в сон клонит, – она, опираясь на подлокотник, тяжело встала. – Тебя не тошнит?

– Нет, нормально уже, – вымучено улыбнулась Зула.

– Хорошо, пойду я. Напугала ты нас всех.

– Сама испугалась, – шёпотом вторила орчанка, прикрывая туго спелёнутую дочь одеялом.

– Только, ты смотри мне, не геройствуй! Чуть что, сразу зови. И не придвигай дитё близко. Ты намучилась, ещё придавишь во сне, – тихонько поучала подругу друидка.

– Ну, ты скажешь тоже, – отмахнулась Зула.

– Не спорь, я всякое повидала, – твёрдо сказала Милёна. – Отодвинь подальше.

– Ладно-ладно, – не стала спорить орчанка, отодвигаясь от дочери. – Иди уж!

Молодая ведунья вздохнула и медленно побрела из комнаты. Как только Милёна вышла, телефон, лежавший на прикроватной тумбочке, мелодично звякнул. Зула посмотрела на артефакт. Шевелиться не хотелось. Телефон ещё раз требовательно звякнул. Вздохнув, орчанка аккуратно повернулась на бок. Взяла артефакт и, нажав зеленную кнопку, приложила артефакт к уху:

– Кто это?

– Сообщение от Алекса. Прослушаешь? – негромко пропищал телефон.

– Конечно-конечно, – торопливо согласилась орчанка.

– Привет, Золушка, – раздался из артефакта жизнерадостный голос Алекса. – Я немного задержусь. Пришлось подавить очаги выхода тварей по всей границе с Проклятым лесом. Занялся этим сам. Не ругай меня, воинов нужно беречь, им хватит дел по зачистке. Люблю тебя и нашу дочь. Береги её! Как только закончу – сразу к вам! Целую вас, мои хорошие!

Зула, слушая голос любимого, непроизвольно заплакала.

– Я же говорила, он не мог сбежать с поля боя! – шмыгнув носом, прокомментировала она сообщение, повернулась к Лейхо, осторожно наклонилась и чмокнула дочь в лобик. – Наш папка, знаешь какой смелый и сильный? Вот такой!

Милёна.

Выйдя от Зулы, Милёна хотела пойти в свою комнату, но, поразмыслив, решила вернуться в имение. Не любила она каменные стены.

«Зулке уже лучше, если что – позовут, – подумала она, повернувшись в сторону лестницы. – А дома я хоть высплюсь, да и в лазарете моя помощь может потребоваться».

Уже у самой лестницы она встретилась с Марианной. Графиня, в домашнем халате, спешно семенила навстречу.

– Ой, Милёна! Всё нормально?