Анна Платунова - Твое имя

Не каждое кладбище для этого годилось, но Мара давно научилась различать годную землю. То ли молитвы Всеединому делали свое дело — на таких кладбищах всегда располагались молельни, то ли просоленная за годы земля — давно уже известно, что покойники редко восстают там, где могилы щедро посыпают солью и пеплом, то ли оба эти фактора вместе, а может, и еще что-то неведомое Маре. Одно было ясно — кладбищенская земля всегда должна быть под рукой у каждого уважающего себя некроманта.

Да и сам Великий Тракт был защищен именно этим простым, но действенным средством: по обе стороны от него были прорыты канавки, засыпанные такой землей, на которую к тому же были наложены заклятия. Правда, дожди и сточные воды частенько размывали их. Для того и существовали специальные бригады некромантов, которые должны были следить за порядком. Они разъезжали по Тракту, пересекающему всю Симарию с юга на север, от границы с Каладалом на юге до Чернолесья на севере.

Тракт не был полностью безопасным местом, но все же относительно надежным для тех путников, которые хотели совершить путешествие через Корни-Кэш, Соувер, Тарк и Фермаго — четыре больших города Симарии. Тракт пересекал их все.

Если же страннику необходимо было посетить маленький городок или селение, то… помогай ему Всеединый. Обычно на такие авантюры пускались купцы в надежде хорошенько подзаработать. Организовывали купеческий обоз, нанимали нескольких некромантов и отправлялись в опасный путь.

Угрозу представляли не только шатуны. В лесах обитала масса другой нечисти. Мара даже не знала названий всех смертельных тварей, с которыми могла столкнуться, но предположительно должна была расправиться с любой из них. Предположительно. Потому что на практике ложная виверна, на территорию которой они случайно забрели, оставила на плече Бьярна тот самый шрам. И просто чудо, что первым делом она вцепилась в плечо, а не в голову.

Однако люди вполне приспособились к тому миру, в котором вынуждены были жить. К шатунам или тварям, бродящим в лесах, ведь посевную никто не отменял. Жизнь продолжалась и каждый раз оказывалась сильнее смерти. Люди женились, растили детей, строили дома и надеялись на лучшее. Они только привыкли не рисковать зря.

Маленькие городки Симарии были разобщены. В каждом царили свой порядок и свой уклад. Пользуясь тем, что Вседержитель далеко — аж в самом Корни-Кэше, — наместники устанавливали свои правила. Мара диву давалась, как причудлива бывает человеческая мысль. Она до сих пор с содроганием вспоминала деревеньку Зик, где в случае смерти мужа с ним вместе хоронили жену. И это в нынешнее время, в их просвещенном государстве!

Симария, конечно, небольшая страна, но зато в каждом крупном городе располагалось учебное заведение. Академия темных искусств, где готовили некромантов, находилась в Корни-Кэше. Когда-то давно, еще девочкой, Мара мечтала учиться в Соувере, в Академии медицины. Но жизнь сложилась так, что о мечте пришлось забыть.

К тому же медикусом она смогла бы стать только спустя много лет, а некромантом Мара являлась от рождения. Только один из нескольких тысяч детей появляется на свет с этим даром. Так что ей повезло, наверное…

Все эти мысли вертелись в голове у Мары, пока они шагали по Тракту в сторону Чернолесья. Позже, когда придется свернуть с дороги, Мара снова станет сосредоточенной и внимательной, а пока можно немного расслабиться.

С дороги сошли ближе к вечеру. До Скира рукой подать, если поторопятся, на ночевку остановятся позже, а выйдут с рассветом — к полудню дойдут. Идти было не тяжело: в сосновом лесу почти отсутствовал подлесок, стволы деревьев стояли далеко друг от друга. Их кудрявые вершины покачивались от ветра, скрипели, будто жаловались. Мара подняла повыше воротник куртки: ветер сегодня совсем ледяной, в нем чувствовалось дыхание приближающейся зимы.

Бьярн уверенно шагал впереди, Мара следом. Дорогу они оба знали — бывали в Скире уже несколько раз. Обычно там удавалось неплохо заработать, некроманты редко добирались в дальний городок, стоящий на границе с Чернолесьем. В последние годы умершие восставали все чаще, а всякая нечисть так и лезла к границе города.

— Если там денег не заработаем, — пробормотала Мара, обращаясь скорее к себе, чем к своему спутнику, — то можно в обоз наняться на остаток осени.

Голос ее звучал небрежно, словно ей было все равно, но на самом деле Мара волновалась, как к этому отнесется Бьярн. Напарник считал наемных некромантов посредственностями, которые не могут работать в одиночку. Но в нынешних обстоятельствах выбирать не приходилось.

— Посмотрим, — односложно ответил Бьярн и позже, когда Мара уже решила, что продолжения разговора не будет, добавил: — Говорят, в Скире выдалась сложная осень. Наши услуги понадобятся.

Для ночлега выбрали небольшой участок земли, огороженный с одной стороны упавшим стволом дерева. Остов сосны лежал здесь уже давно и весь был опутан молодыми побегами, словно живая изгородь.

Быстро, в четыре руки, развели костер. Воду принесли с собой: набрали, встретив небольшой родник по пути. Мара села, прислонившись к стволу, достала кинжал и принялась с невозмутимым видом полировать его обрывком ветоши.

— Сегодня твоя очередь готовить ужин, — заявила она, натолкнувшись на пристальный взгляд Бьярна.

— Моя? — то ли удивился, то ли возмутился он. — Если мне не изменяет память, она вот уже третий раз — моя.

Мара вздохнула.

— Хорошо, давай вместе.

Они начистили и накидали в котелок клубни земляной груши и кусочки вяленого мяса, большой шматок которого купили накануне в деревне. Бьярн по дороге нарвал побегов медвежьего лука и теперь добавил к похлебке. Мара с чувством выполненного долга вернулась на облюбованное место, а Бьярн остался рядом с костром, помешивая варево деревянной ложкой, и время от времени, обжигаясь и дуя, пробовал его на готовность.

— Знаешь, — сказал он спустя какое-то время, — в тех местах, откуда я родом, приготовление пищи посчитали бы занятием, недостойным мужчины.

Мара обвела кончиком кинжала, который до сих пор держала в руке, костер и готовящийся на нем ужин, и ответила:

— М-м-м? А ничего, что деньги на это все появились только благодаря моим умениям?

На самом деле подобные небольшие препирательства между ними происходили уже не в первый раз. Раньше Бьярн сильнее кипятился, а теперь уже почти свыкся и возмущался скорее по привычке, понимая, что Мару не переделать. Он даже самому себе не смог бы внятно объяснить, что его так сильно задевает. Вовсе не необходимость заниматься женским делом, в конце концов, наемники не брали с собой в походы женщин, обходились без них. Нет, не это… Скорее что-то неуловимое, что время от времени проскальзывало во взгляде Мары, когда она смотрела на него. Без тени улыбки, внимательно и будто изучая. Они провели рядом два года, а глаза ее словно говорили: «Ты, конечно, мой напарник, и я должна тебе доверять. И ты вроде еще меня ни разу не подвел, но, будь добр, не приближайся без крайней нужды!»