Урсула Ле Гуин - Хейнский цикл

Подавленные ее бесконечностью, Роканнон и Яхан молча сидели у своего маленького костра под огромным куполом вечерних сумерек. Разделенные долгими интервалами, откуда-то с высоты, как удары пульса самой ночи, доносились негромкие крики. Это совершали весенний перелет с юга на север барило, большие дикие двоюродные братья хэрило. Их огромные стаи загораживали свет звезд, но больше одного голоса из стаи не раздавалось с вышины никогда, и звук похож на короткий всхлип ветра.

— С которой из звезд ты, Скиталец? — тихо спросил, глядя в небо, Яхан.

— Я родился на планете, которую соплеменники моей матери называют Хэйн, а соплеменники моего отца — Давенант. Вы называете солнце этой планеты Зимней Короной. Но оттуда я улетел давным-давно...

— Так, значит, у вас, Звездожителей, тоже разные племена?

— У нас сотни разных племен. По крови я целиком принадлежу к племени матери; мой отец, землянин, меня усыновил. Таков обычай, когда женятся разноплеменные, у которых общих детей быть не может. Как в случае, например, если бы твой соплеменник женился на женщине фииа.

— Такого у нас не бывает, — резко сказал Яхан.

— Я знаю. Но земляне и давенантцы так же похожи друг на друга, как мы с тобой. Миры, где живет столько разных племен, сколько у вас, встречаются редко. Гораздо чаще на планете только одно племя, и это племя обычно больше всего похоже на нас, а остальные существа неразумные.

— Как много миров ты повидал! — с завистью сказал юноша.

— Слишком много, — отозвался Роканнон. — Ваших лет мне сорок, но родился я сто сорок лет назад. Сто лет ушли непрожитыми, их заняли путешествия от звезды к звезде. Если я вернусь на Давенант или на Землю, окажется, что люди, которых я там знал, уже сто лет как умерли. Я могу только идти вперед или где-то остановиться... что это?

Казалось, даже ветер, свистевший до этого в траве, затих, ощутив чье-то — не их — присутствие. Что-то шевельнулось за кругом света от костра — какая-то тень, какое-то пятно тьмы. Роканнон привстал на колени, Яхан отпрыгнул от костра.

Больше не произошло ничего. В сероватом свете звезд снова свистел между травинок ветер. Теперь звезды над горизонтом сняли опять, их ничто не заслоняло.

Роканнон и Яхан снова уселись у костра.

— Что это было? — спросил Роканнон.

Яхан пожал плечами.

— Пиаи рассказывал... здесь... что-то...

Спали они по очереди, понемногу, каждый старался скорее сменить другого, чтобы тот мог поспать. Когда медленно-медленно начало рассветать, оба были очень усталыми. Посмотрели, нет ли следов там, где, как им показалось ночью, они видели тень, но молодая трава нигде не была примята. Роканнон и Яхан затоптали костер и продолжали свой путь на юг.

Они думали, что скоро им опять попадется какая-нибудь речушка, но никакой воды не было. Равнина, которая все время была одинаковой, сейчас с каждым их шагом становилась чуть суше, чуть серее. Кусты пейи исчезли, и теперь, куда ни посмотри, была только жесткая серо-зеленая трава.

В полдень Роканнон остановился.

— Ничего у нас не выйдет, Яхан, — сказал он.

Яхан потер шею, огляделся кругом и остановил взгляд на Роканноне: изможденное молодое лицо «среднерослого» было страшно усталым.

— Если ты хочешь продолжать путь, Повелитель, я с тобой пойду.

— Без воды и пищи до цели нам все равно не дойти. Лучше мы украдем лодку на берегу и вернемся в Халлан. Здесь у нас ничего не получится. Пойдем назад.

Роканнон повернулся и пошел на север. Яхан пошел с ним рядом. Высокое небо пылало синевой, в траве, которой не видно было конца, свистел и свистел не умолкая ветер. Роканнон мерно шагал, чуть ссутулившись, и каждый шаг уносил его все дальше в глубины поражения и изгнания. Он не заметил, как Яхан внезапно остановился.

— Крылатые! — крикнул юноша.

Тогда Роканнон посмотрел вверх и увидел их, трех огромных то ли грифонов, то ли кошек; выпустив когти, они кругами спускались к нему и Яхану, и крылья на фоне обжигающей синевы были черными.

6.Спрыгнув с крылатого прежде даже, чем лапы того коснулись грунта, Могиен бросился к Роканнону, обнял его и прижал, как брата, к своей груди.

— Ведь это Повелитель Звезд, клянусь копьем Хендина! — закричал он голосом, в котором звучали чувство облегчения и огромная радость. — Почему ты голый? И почему, оказавшись так далеко на юге, идешь на север? Ты, случайно, не...

Могиен увидел Яхана и оборвал фразу на полуслове.

— Яхан теперь мой раб, и он поклялся мне в верности, — сказал Роканнон.

Могиен молчал. Было видно, что он с собой борется, но наконец он заулыбался, а потом громко захохотал.

— Так вот для чего ты хотел узнать наши обычаи — чтобы красть у меня слуг, да, Роканнон? Но кто у тебя украл одежду?

— У Скитальца не одна кожа, — сказал, подходя к ним, Кьо. — Привет тебе, Повелитель Огня! Прошлой ночью я услышал твой голос в своей голове.

— Да, если бы не Кьо, мы бы тебя не нашли, — подтвердил Могиен. — С тех пор, как десять дней назад мы ступили на берег Фьерна, и до вчерашнего вечера Кьо не произнес ни слова, но вчера ночью на берегу залива, когда взошла Лиока, он прислушался к ее свету и сказал мне: «Вон там!» Рано утром мы полетели куда он показывал, и вот так мы тебя нашли.

— Где Иот? — спросил Роканнон, видя, что поводья крылатых коней держит один только Рахо.

— Погиб, — бесстрастно ответил Могиен. — На берегу на нас напали в тумане ольгьо. Вооружены они были только камнями, но нападавших было много. Иота убили, а ты потерялся.

Мы спрятались в пещере в одной из прибрежных скал и стали дожидаться, пока крылатые отдохнут. Рахо пошел на разведку и от местных ольгьо услышал о пришедшем издалека человеке, который стоит в горящем костре и не загорается и носит на шее синий камень. И когда крылатые отдохнули, мы полетели к Згаме, но тебя не нашли, и тогда мы подожгли его жалкие крыши и прогнали в лес всех его хэрило, а потом начали искать тебя по берегам залива.

— Послушай, что я скажу о драгоценном камне, — перебил его Роканнон. — О «Глазе моря». Мне пришлось выкупить им наши с Яханом жизни. Я его отдал.

— Отдал «Глаз моря»? — воскликнул Могиен. — Сокровище, принадлежавшее Семли? Выкупая не свою жизнь (ибо кто сможет причинить вред тебе?), а жизнь этого вот жалкого, недостойного получеловека? Дешево же ты ценишь мои фамильные драгоценности! На, возьми этот камень — к счастью, его не так легко потерять.

И, рассмеявшись, он подбросил вверх что-то сверкающее, поймал этот предмет и кинул Роканнону; ошарашенный, тот стоял и смотрел не отрывая глаз на драгоценный камень, на золотую цепочку, и ему казалось, что они обжигают его ладонь.

— Вчера, еще на противоположном берегу залива, — продолжал Могиен, — мы увидели двух ольгьо, а рядом третьего — мертвого, и мы остановились спросить, не проходил ли мимо нагой путник со своим недостойным слугой. И один из двоих пал ниц и рассказал, что произошло, и я взял у другого ожерелье. И заодно жизнь, потому что он сопротивлялся. Так я узнал, что ты пересек залив, и потом Кьо привел меня к тебе. Но почему ты шел на север, Роканнон?