Мария Бородина - Плач земли [СИ]

Нери снова развернулся лицом. Бровь его задёргалась, а глаза странно заблестели. Застигнут врасплох, и, кажется, готов признаться.

— Неудачная попытка вывести нас из равновесия, — озадаченно хмыкнула Миа.

— Вы из портала, ребята, — выдохнула Анацеа, внимая страшной догадке. — Из мира, не похожего на наш. Вас привела Длань, так?

— Мы всю жизнь прожили на Третьем Холме, — возразил Нери. — И мы не знаем ничего о Длани. Разве только то, что вы считали ею Мию, но допустили ошибку.

— Я прошу вас, не нужно обманывать меня, — Анацеа положила руку на грудь, пытаясь унять докучающее сердцебиение. — Кто привёл вас сюда?

— Мы пришли сами, — отрезал Нери.

— То есть, вы утверждаете, что родились на Девятом Холме, как говорила моя дочь?

— Я не помню детства, — глаза Нери сверкнули.

— И я — тоже, — Миа почему-то обрадовалась.

— Умоляю, — Анацеа начинала выходить из себя, и пыталась не разреветься от отчаяния. — Скажите мне, где Длань? Кто Длань?

— Я открыла портал с Третьего Холма, — ляпнула Миа невпопад.

— Да, — Нери беззвучно кивнул.

Столь откровенная и прямолинейная ложь ударила по сердцу раскалённым прутом, оставив глубокую кровоточащую рану. А дальше Анацеа не помнила сама себя. Перешагнув порог, она ухватила Мию за руку и поволокла за собой. Та, визжа и вырываясь, заелозила босыми ногами по доскам.

— Стойте! — закричал вслед Нери, пытаясь отбить подругу. — Оставьте мою сестру.

— Я вынуждена, — отрезала Анацеа, таща за собой упирающуюуся Мию. — Вынуждена посадить Мию под руническую печать. До тех пор, пока вы не сознаетесь, где зарыта собака.

— Так посадите меня! — вымолвил Нери, обгоняя их. — Хотите, на колени упаду?! Какая вам разница?!

— Но это же она открыла портал! — процедила Анацеа. — Вы оба сказали мне это сейчас. Открыла — выйдет сама.

Они вывалились в коридор друг за другом, как мешки с картофелем. Помешкав, Анацеа двинулась к комнате Мии. Девчонка елозила и выкручивалась, едва поспевая за ней. Ногти Мии больно впивались в ладони — как бы до крови не расцарапала! Кто знает, какие миазмы у неё под ноготками?

— Это тирания! — завопила Миа, дёргая Анацеа за руку. — Я требую свободы!

— Требуешь — так возьми, — Анацеа едва узнавала собственный голос: холодный и безучастный. — Открой портал и выйди. Может, ты настолько уникальна, что у тебя три потока, Длань Покровителей?!

Рассвирипев, она буквально втолкнула Мию в комнату. Когда руки разжались, Мию отбросило назад.

— Не думайте, что я оставлю это! — выкрикнула Миа. — Если мне не удастся открыть портал, я подожгу ваш дом! Пусть я сгорю сама, но от этого хотя бы будет прок!

— Не посмеешь, — отозвалась Анацеа холодно. Мысли потеряли приторную вязкость. Теперь они шли стройным потоком, быстро сменяя друг друга. — Здесь твой брат, Миа. Но я и не заставляю тебя сидеть взаперти. Можешь уйти отсюда прямо сейчас. Только скажи: где Длань Покровителей, и кто она, и ты свободна.

— Это я, — неуверенно проговорила Миа. — Наверное, я…

— Миа, я серьёзно. Ты понимаешь, как важна для нас Длань? Как нужен нам её талант?! Только из-за этого я иду на такие меры. Я хочу уберечь свой город от недуга с её помощью!

Миа замолчала. Лишь нахально засверлила Анацеа разноцветными глазами. Бессилие покрыло её лицо маской, блеск зрачков погас, и Анацеа была рада этому. Она непременно выжмет признание, и цель уже близка. А если уж Миа откажется говорить — скажет Нери. Этот мальчик готов на всё ради сестры, и странно, как он не набросился на неё с кулаками минутой ранее. Может быть, понял, что иначе поступить она не могла. Когда нет другого выхода, нужно, прогнав сомнения, переходить к активным действиям. Пусть даже это противоречит всем принципам.

Ох, рано она поблагодарила Покровителей! Ибо в ту же секунду Нери подлетел и потянул ручку двери на себя.

— Я не позволю вам её закрыть, — проговорил он твёрдо.

— Я и не спрошу тебя, мальчик, — тихо ответила Анацеа.

Губы произнесли заклятие. Нери вскрикнул, когда ручка провернулась в его ладони, содрав кожу. Дверь, гонимая неведомой силой, изо всех сил стукнула о косяк, идеально войдя между перекрытиями. Ключ, надменно звякнув, провернулся в замке. Анацеа ещё раз дёрнула ручку, пытаясь убедиться в надёжности. Миа сразу же затихла с другой стороны. Странно, но Нери её свобода была нужна больше, чем ей самой.

— Давайте прекратим это, — проговорил Нери, поглядывая на раскрасневшуюся ладонь.

— Я не могу поступить иначе, — выдохнула Анацеа.

— Я понимаю ваше негодование, но это не выход.

— Ты ещё издеваешься, мальчишка?! Так может, ты скажешь мне, где Длань? — Анацеа обернулась, стараясь не встречаться с ним глазами. — Кто привёл вас на Девятый Холм? Я сразу открою дверь. И не думай: несмотря на ваше хамство, я не прогоню вас из своего дома, пока вы не адаптируетесь на наших землях и не получите почву под ногами.

— Я не знаю, — отрезал Нери.

— Значит, мне ответит Миа.

— Не смейте давить на Мию, — прошептал Нери в ответ.

— Хватит делать из меня дуру. Просто прекратите.

— Мы и не начинали, — а в душонке этого парня, кажется, кипит раздражение. — Всё совершенно не так, как вы думаете!

— Что же мешает объяснить мне всё? — перебила Анацеа. — Знаете ли вы, каково терпеть эти выходки, когда судьба города на волоске?!

Нери демонстративно развернулся и ринулся к лестнице, на ходу застёгивая рубашку.

Нери бежал и задыхался.

Боль отчаяния распирала виски. Она стучалась в грудину, нарастая с каждым ударом сердца, царапала рёбра, стягивала кожу, как рыболовная сеть. Она рвалась наружу слезами, переливаясь через края. Она занавешивала глаза серым покрывалом безумия. Всё существо трещало по швам и требовало разрядки. Казалось, ещё немного, и он взлетит на воздух.

Ноги отсчитывали ступени вниз. Деревянные перекладины трещали, подхватывая его раздражение. Сколько их осталось позади? Десять? Двадцать? В детстве Нери любил считать ступени — особенно на бесконечной лестнице Утиных Гор — но не теперь. Сейчас все мысли занимало лишь то, что позади осталась Миа. Одна. Без поддержки. В опасности.

Нери с силой укусил нижнюю губу, стараясь спастись от слёз. Обветренная кожица хрустнула, и рот ошпарила боль со вкусом безусходности и металла… Надо же было поступить, как последний слабак! Не суметь защитить подругу. Чего стоят его обещания?!

На счастье, в гостиной никого не оказалось. Лишь рояль ухмылялся Нери из угла полным ртом зубов-клавиш. Крышка отбрасывала на стену треугольную тень, напоминающую крыло. Приставить бы такие к лопаткам и унестись отсюда прочь! Лететь на пределе, пока они не истреплются, а потом — бежать, пока ноги не перестанут нести. Прорвать бы с разбега упругую, непрозрачную завесу, что разделила миры! Упасть бы в родную траву, пахнущую гарью и экотопливом! Желания казались громкими, пронзительными и способными перевернуть реальность. Но пустая мотивация, рождающая их, скрывала самое главное: это не избавило бы Нери от боли. Куда бы он ни бросился, с кем бы ни повёлся, её придётся нести с собой. И никчёмность — тоже.