Алексей Вязовский - Властелин воздуха [СИ]

А я летел все дальше, пока не оказался над северным побережьем княжества. Здесь власть теплого течения заканчивалась и климат был совсем другим. Большие морские волны с грозным ревом обрушиваясь на длинный каменистый берег, чтобы отползти назад и уступить место следующим. Я снова взмыл вверх и, оставив берег далеко позади, вскоре добрался до тех мест, где бушевали шторма, и куда даже жители Свободных островов не рисковали заплывать на своих приземистых неповоротливых кораблях. Суровый северный архипелаг до сих пор не имеющий своего названия – вот она, Ойкумена этого мира. Штормовые порывы ветра и высокие волны, разбивающиеся о грозные скалы, гортанные крики морских птиц, разносящиеся над суровым северным краем….

Мой полет прерывает громкий стук в дверь, и я просыпаюсь. А проснувшись, долго думаю: был ли этот полет простым сном, навеянным разговорами с Хранителем, или же это первые результаты принятия мною родовой магии Тиссенов. Ведь птица, которой я себя чувствовал, явно карагач – именно так здесь называют крупных морских орланов.

Воспоминания о ярком сне не отпускают меня все утро. Я раз за разом возвращаюсь к нему, заново переживая фантастическое ощущение свободного полета в безбрежном синем небе. А еще бережно перебираю в уме все увиденное мною с высоты, стараясь припомнить малейшие подробности. Неужели это он – реальный Западный Эскел? Или лишь выверты моего сознания, выдающего во сне желаемое за действительное? Олаф, заметив мое задумчивое ковыряние в тарелке, обеспокоенно спрашивает:

– Княжич, что не так? Творог кислит или яичница сыровата?

– Нет, с едой все в порядке. Сон странный под утро приснился, вот пытаюсь его разгадать.

– Что за сон? – интересуется входящий на кухню Лукас, потирая заспанные глаза. Судя по их красноте, маг снова возился со своими артефактами до рассвета.

– Снами нельзя пренебрегать, они для нас, магов, часто бывают подсказкой или предупреждением о грозящих бедах.

– У старых, опытных воинов тоже такое бывает – соглашается с ним Олаф.

Киваю. Да, я и сам знаю. Хотя, на мой взгляд, это просто интуиция как-то так по-особенному срабатывает. Но сегодняшний сон не был каким-то явным предупреждением, скорее уж «обзорной экскурсией» по княжеству. И в пользу того, что я видел реальную картину, служит старый охотничий замок в предгорьях. В воспоминаниях Йена он ведь именно так и выглядел. Интересно, а на следующую ночь путешествие продолжится или это была, так сказать, разовая «акция»?

Через полчаса мы уже выезжаем, торопясь добраться до ближайших развалин по утренней прохладе. Днем сейчас очень жарко, по моим прикидкам градусов тридцать пять, не меньше. На дворе вторая половина лета, примерно как у нас конец августа. В местном календаре здесь всего десять месяцев, но зато по сорок дней в каждом, то есть год длиной примерно как у нас. У каждого месяца есть какое-то свое название, но местные к этому относятся без пиетета. У крестьян вообще деление года простое – на сезоны. Два серых месяца – это у них как бы зима, но поскольку снег на землях княжества только в горах выпадает, они называют сезон по цвету земли. Два месяца желтых – весенний и осенний, один назван так из-за повсеместного цветения первоцветов, а второй из-за желтой листвы. Шесть оставшихся месяцев относятся к длинному зеленому сезону. Да, лето у них здесь действительно не только жаркое, но и продолжительное. Некоторых овощей крестьяне успевают аж по два урожая за сезон вырастить. И если бы не приятный ветер с моря, то днем от такой жары повеситься можно, особенно в городе. Эскельцы уже привычные, а для меня, родившегося и прожившего всю свою недолгую жизнь в средней полосе, это как-то чересчур.

Короче, пылим мы на лошадях по грунтовой дороге, солнце припекает в затылок. Лукас то и дело поглядывает на какой-то хитрый амулет сродни нашему компасу. Только он у него настроен не на магнитный полюс, а так, чтобы чутко улавливать малейшее изменение магического фона и определять расположение ближайшего места силы. И хорошо, что пока дорога ведет в нужном нам направлении, иначе пришлось бы чесать напрямки, а это по такой холмистой местности не всегда удобно – и овраги здесь часто встречаются, и ручьи, и балки с подтопленными низинами. Не говоря уже о том, что провалиться лошадиным копытом в кротовину, тут как нечего делать, а лошадок жалко.

После часа скитаний по сельским дорогам, мы, наконец, подъезжаем к нужному нам месту. Ну, что сказать? Здесь и с первого взгляда понятно, что к Айрану этот бывший храм никакого отношения не имеет. Совсем другая архитектура. Храм построен из белого камня, стоит на высоком холме, и открыт всем ветрам. Нынешние его руины, выглядят как останки высокой восьмигранной башни. Была ли у этого здания когда-то крыша, вообще непонятно, а вот четыре входа, четко ориентированные по сторонам света, и большие оконные проемы на четырех остальных стенах сохранились неплохо. И каждый из восьми углов башни до сих пор украшен изящной колонной. Спешиваемся, взбираемся на холм. Интересно, что ни кустарник, ни плющ рядом с древними стенами не растет, только невысокая трава, да вкрапления луговых цветов в ней. Словно чья-то заботливая рука не дает деревьям взбираться выше подножия холма. Заходим вовнутрь башни, осматриваемся.

Внутри храма гуляет приятный сквознячок и поэтому здесь не так жарко, как снаружи. Над всеми дверными порталами видны останки древних мраморных барельефов, как и в храме Айрана. И точно так же не понятно, что на них когда-то было изображено – время все стерло. Угадываются лишь смутные очертания каких-то фигур, но вот кто это? Зато маскароны над окнами сохранились гораздо лучше – отчетливо видны молодые мужские лица с надутыми щеками. Почему молодые? Ну… хотя бы потому, что в отличие от сурового Айрана они все безбородые. А что щеки у них надутые, так наверное… Оборачиваюсь к Лукасу, чтобы спросить, что он думает по этому поводу, и вижу, как наш толстячок застыл соляным столбом перед одним из изображений. А лицо у него такое, словно чудо увидел.

– Йен, это же…

Он опускается на пол у окна и начинает рукавом мантии протирать фрагмент древнего мозаичного пола. Потом снимает с пояса флягу и дрожащей от нетерпения рукой льет воду на расчищенное место. Через мгновенье на мозаике начинает проступать более темный рисунок – это стилизованное изображение завихрения, спираль. Таким символом у нас обычно обозначают воздух. И большого ума не нужно, чтобы сделать правильный вывод.

– Храм Воздуха?

– Да, святилище бога Эолмара!

Ну, теперь хотя бы понятно странное поведение Лукаса – человек же храм своей родной стихии обнаружил! И сдается мне, пока он этот источник не пробудит, мы отсюда не уйдем. Да, и для меня теперь стихия Воздуха не чужая, рано или поздно, но все равно придется проходить инициацию. Вздохнув, обвожу взглядом ритуальный зал, оценивая объем предстоящей работы. Без уборки здесь не обойтись точно. Храм хоть и небольшой, но мраморный мозаичный пол под слоем засохшей грязи совсем не видно, словно кто его специально заляпал. А судя по отсутствию в зале алтаря, все самое интересное скрывается именно там. И без воды нам здесь никак не обойтись. Пригнать местных крестьян вместе с новым магом? Нет, преждевременно. Пока Лукас пребывает в прострации от свалившегося на него счастья, беру командование на себя: