Павел Корнев - Межсезонье (сборник 13 в 1)

— Давайте сюда. — Старик забрал у меня стеклянную литровую бутыль с медицинским спиртом. — Как разбавлять?

— Один к одному. — Шурик, который и умудрился неведомо как добыть спирт в медсанчасти, подозрительно уставился на деда. — И если сольешь, голову откручу!

— Больно надо! — Хозяин скрылся в прихожей. — Больно надо…

— Больно, но надо! — хохотнул Тополь.

— Ну, так я раздаю? — вновь начал тасовать карты Кот.

— Да погоди ты! — Я достал с полки граненые стаканы. — Пальцы толком не гнутся, дай хоть согреться.

— Так и скажи, что трубы горят, — усмехнулся картежник.

— Прям, горят, — скривился я. — Замерз, как цуцик.

— Дед идет, — предупредил нас стоявший в дверях кухни Шурик.

— Спирт. — Иван Петрович выставил на стол запотевшую двухлитровую пластиковую бутыль.

— А горячее? — сглотнул слюну неравнодушный к выпивке Виталик.

— Минут через десять сын принесет, — ответил внимательно оглядывавший кухню хозяин. Боится, что дебош устроим? Или потырим чего?

— Да ты погоди, — остановил деда Кот. — Тут подозрительных личностей не видно было?

— Не считая нас, само собой. — Скрутив крышку, я начал разливать разбавленный спирт по стаканам, но вдруг нахмурился. Понюхал бесцветную жидкость — да нет, спиртом пахнет. Одно непонятно: если спирт водой разбавлять — жидкость, как ни крути, хоть чуток, но нагреется, потому как тепло, по-любому, выделяться в этом случае должно. Химический закон. А тут — пластиковая двухлитровка как из холодильника. Либо с химическими законами завал начался, либо это вовсе не наш спирт. Но запах…

— Не было никого из подозрительных. По дороге, может, и проезжал кто, но к нам не сворачивал.

— Иван Петрович, а выпейте с нами, — предложил я, напряженно размышляя, что именно не нравится мне в этой ситуации. Ну, впарил дед нам вместо качественного спирта какой-то денатурат. Каждый крутится, как может. Не убивать же его теперь за это, с кем не бывает. Но… Вот! Денатурат! — Стас, будь добр, достань еще один стакан для нашего хозяина.

— Не пью я, — резко отказался старик. — Возраст не тот.

— Да пять капель, чтоб спалось крепче. — Я набулькал полстакана подозрительной жидкости. — И для здоровья полезно.

— Нет, и не уговаривайте! — Иван Петрович попятился к двери.

— Я понимаю, что мы с вами еще не в том состоянии, чтобы дойти до этого вопроса, — глянув в глаза перегородившему дверной проем Ермолову, улыбнулся я, — но… Вы нас не уважаете?

— Лед, чего пристал к человеку? — одернул меня Петров. — Не хочет…

— А придется, — правильно истолковав мой взгляд, Шурик легонько подтолкнул хозяина в спину.

Тот, споткнувшись, пролетел через кухню и едва не врезался в стоявшего у стены Тополева. Стас непонятно с чего влепил старику правой и завалившийся на спину хозяин рухнул на пол.

— Да что с вами такое? — вскочил на ноги Петров. — Совсем охренели?

— О! Це гарная штука! — присвистнул вдруг Кот, в тусклом свете лампады, разглядевший выпавший из руки потерявшего сознание старика тупорылый револьвер. — Вот дает старый!

— Да он как рванет, и раз — пистолет в руке! — Тополев хлебнул воды из стоявшего на умывальнике кувшина. — Ну, я ему, как учили, прямой в челюсть…

— Готов, — опустившись на колени рядом со стариком, я увидел неестественно вывернутую шею.

— Во блин, не хотел! — расстроился Стас. — Но у него ж волына…

— На хозяйской половине слышно было? — подхватив АК-74, Кот подошел к Шурику.

— Вряд ли, — задумался здоровяк. — Стас его технично завалил.

— Тогда вяжем сына, — сразу просек тему Петров. — Только живым. Неизвестно, сколько там народу.

— Это мы чего? — подавился водой Тополь. — Нашли, что ли?

— Лед?.. — уставился на меня Виталий.

— А че я? Спирт он не наш принес. Ну, думаю, пусть выпьет с нами, а то еще траванемся денатуратом каким.

— Ты свой спирт от чужого уже на глазок отличаешь? — не на шутку удивился Шурик.

— На запах. — Я поднял с пола двустволку. — Сын-то хоть выйдет? Или сразу группа поддержки завалится?

— Выйдет, ситуацию пробить однозначно захотят.

— Стойте, а может, дед просто ствол достал, чтобы мы от него отстали? Сказал, мол, пить не буду — и не буду, — предположил Кот.

— Сам-то веришь в это? — Приоткрыв дверь в прихожую, Шурик выскользнул из комнаты и вновь вернулся уже с нашей одеждой. — Ага, этот божий одуванчик без задней мысли с собой эту дуру взял. Купить нам хотел предложить, наверное. Может, кстати, те караваны вовсе не в Еловом, а здесь останавливались. Тут к ним попутчики напрашивались, и вся недолга…

— Нам-то зачем отраву подсунуть решили? — понюхал стакан со спиртом Кот.

— У нас стволов одних…

— Тихо! Идут…

Несший на подносе супницу с горячим борщом хозяйский сынок даже пикнуть не успел, когда его очень жестко встретили в дверях кухни Кот и Ермолов. Супницу тут же передали по цепочке на стол, а спеленатого парня уложили на пол рядом с мертвым стариком.

— Проверьте кляп, — посоветовал Шурик, прежде чем вернуться к выходу в прихожую.

— Нормально. — Петров подергал торчащую у парня изо рта кухонную тряпку. — Стас, иди к Шурику. Кот, полей его водой. О! Очнулся! Крепкий, зараза.

— У этого финка и ПМ. — Обшарив карманы, я выложил на стол оружие и отметил, как расширились глаза парня, когда он увидел лежащий рядом труп. — И кастет.

— Джентльменский набор, — усмехнулся Виталик. — Слушай сюда! Ответишь на вопросы, доживешь до утра. Не ответишь, начнутся серьезные проблемы со здоровьем, и до утра точно не дотянешь. Два раза один и тот же вопрос не повторяю. Запираться не советую. Усек? Тогда поехали. Сколько там людей и чем вооружены. Что? А кляп! Это не проблема.

Кот приставил к горлу парня его собственную финку и выдернул тряпку.

— Сколько?

— Что вы…

— Заткнись! Сколько?

— Мы…

— Отвечай!

— Я не знаю… — Пару раз получивший по морде парень пытался говорить шепотом, но, судя по бившей его крупной дрожи, нервы у него были на пределе.

— Кляп, — распорядился Петров и забрал у Кота финку. — Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

— Да перестань ты, — остановил его я.

— Чего еще? — удивился Виталик.

— Ткнешь не туда, и загнется.

— И что делать?

— Что, что… — Кочергой сбив защелку, я распахнул дверцу печки. — Кляп проверьте, чтоб не заглотил, и суйте руку.

— Добрый мальчик, — странно усмехнулся Кот, но послушался. Впрочем, приводить эту угрозу в действие почти что и не пришлось. Стоило плясавшим на березовых поленьях языкам пламени обжечь пальцы хозяйского сынка, как тот сразу же начал мычать и трясти головой. — Все, что ли? То-то же.

— Сколько?

— Семеро.

— Оружие?

— Четыре автомата, пять охотничьих ружей.