Павел Корнев - Межсезонье (сборник 13 в 1)

Сидевший на подоконнике крепкого сложения парень встрепенулся при нашем появлении и зажатым в руке бутербродом с копченой курятиной указал на одну из дверей. Туда мы и отправились.

В небольшом кабинете с распахнутым настежь окном тоже оказалось не протолкнуться. Кроме четверых липовых проверяющих из казначейства здесь маялись два школьных администратора. Выделялись на общем фоне они не столько серо-зелеными мундирами, сколько кислыми выражениями осунувшихся лиц.

— Как успехи? — прямо с порога поинтересовался и не подумавший поздороваться Пратт.

— Просматриваем дела лучших выпускников последних пяти лет, — доложил один из проверяющих — длинный, словно жердь, парень с испачканными чернилами пальцами. Выходит, казначейские свое дело сделали: собрали материал на руководство школы, и теперь тем волей-неволей пришлось позабыть про армейский гонор.

— Почему только пяти? — удивился Джек.

— Потому что лучшие ученики предыдущих лет в большинстве своем уже покинули этот мир, — подсказал я. — Закатная кампания, знаешь ли. Лемское поле…

— Так и есть, — буркнул усатый капитан. — Лучшие остались на Лемском поле. Третий сводный. А судя по обстоятельствам покушений, такой стрелок просто не мог остаться незамеченным нами.

— Одно непонятно, — потеребил длинный ус его коллега. — При таких вводных нормальный лучник никогда бы не взялся исполнять заказ. Слишком много факторов. Слишком высок риск промахнуться.

— Но он попадал, — кивнул я. У меня и самого появились подобные сомнения. Больно уж нестабильно стрелял убийца. Да — он всегда попадал, но пару раз едва не запорол дело. — Хотя не должен был и пытаться. Так? Получается, либо он чертовски самоуверен, либо у него не было выбора.

— Или и то, и другое, — поддакнул тоже, несомненно, почуявший неладное Джек.

— И на один блестящий выстрел в очень сложных условиях приходится стрела, едва не улетевшая в «молоко», — вслух высказал свои опасения я. — Быть может, мы не совсем то ищем? Что, если стрелков было двое?

— Эд Рох! — хором воскликнули чиновники королевской школы.

— Кто? — уставились мы на них.

— Эдвард Рох-младший, — повторил капитан. — Прирожденный лучник, но страшный разгильдяй.

— Тот, кто никогда не промахивается, — добавил его коллега и пояснил специально для нас: — Так его называли.

— Здесь есть его личное дело? — Джек оглядел коробки с документами.

— Нет, — мотнул головой капитан. — Эдварда к лучшим выпускникам отнести нельзя, при всем уважении к его отцу. Вот тот знатный был стрелок.

— Но вы же сказали, парень никогда не промахивался?

— Попадать в мишень и быть хорошим стрелком — разные вещи, — объяснил капитан. — Попадал он всегда. Из любого возможного положения. При любых условиях. В мишень попадал. В яблочко не мог попасть и с двадцати шагов.

— Личное дело на него, быстро! — распорядился Джек, и один из проверяющих выскочил в коридор. Все верно — почерк один в один.

— Только это не Рох, — заметил вдруг подчиненный капитана. — Он в прошлом году подстрелил хахаля своей подружки и ближайшую дюжину лет проведет на каторге. «Ржавая кирка», слышали о такой?

— Доводилось, — задумчиво протянул Пратт и, прищурившись, глянул на меня. Я только кивнул. Убитый надзиратель служил именно на этой каторге. Простое совпадение? Или нечто большее? Надо проверить.

— Как думаешь, это он? — Джек остановился на крыльце главного корпуса и махнул рукой сидевшему на козлах кареты кучеру. Дождь лил, не переставая, и бежать через весь двор было не самой лучшей затеей. Только-только немного пообсохли.

— Проверить надо, — пожал плечами я. — Слишком много совпадений.

— Совпадений много. — Рыжий повернулся к вышедшему вслед за нами на свежий воздух крепышу, который давно умял бутерброд и сейчас зябко ежился в невесть где раздобытой форменной куртке охранника королевской стрелковой школы. — Выясните все, что сможете, о связях убитых, их родственников и деловых партнеров с «Ржавой киркой». Мы едем в тюрьму.

— Не очень удачная идея, — хмыкнул я. — Ты вот так прямо заявишься и потребуешь встречи с Рохом? Тебе не откажут, нет. Просто он возьмет в это самое время да и повесится в камере.

— Ладно, Пьер, сделай нам патенты адмиралтейства. И бумаги о выделении на нужды флота полутора десятков заключенных. — Расчет Джека был прост: постоянно испытывавший нехватку людей флот частенько привлекал в гребцы или для работ в доках и ремонта кораблей каторжан. Никого наш визит насторожить не должен. — Мы будем ждать тебя…

— В «Черной ладье», — подсказал я.

— В «Черной ладье», — повторил вслед за мной рыжий. — И шевелись, в тюрьму надо успеть засветло. Да! Фургон и полдюжины охранников отправить не забудь.

— Останови, — стукнул я в стенку, когда колеса кареты застучали по булыжной мостовой.

— Ты куда? — удивился Джек.

— Скоро буду. — Мне пришла в голову идея заскочить к обитавшему неподалеку старому знакомому. — Закажи что-нибудь перекусить.

— Не пропадай! — предупредил рыжий.

— Постараюсь. — Я выскочил из кареты и бросился бежать к размещавшейся на первом этаже углового дома бакалейной лавке. Привели меня сюда, разумеется, вовсе не покупки, а желание пообщаться с хозяином этого скромного заведения. Надеюсь, со времени нашей последней встречи он успел остыть и не станет хвататься за нож. Если уж на то пошло — пусть спасибо скажет, что сломанной ногой отделался. При другом раскладе запросто мог на корм рыбам пойти.

— Привет, Сурок, — поздоровался я, прикрыв звякнувшую колокольчиком входную дверь.

— Здравствуй, Себастьян, — мельком глянул в сторону подсобки хозяин лавки. Высокий, нескладный, лысоватый с давно уже наметившимся брюшком. Когда-то — не самый удачливый уличный головорез. Теперь — добропорядочный буржуа. И весьма заметный деятель столичного преступного сообщества. — Давно вернулся?

— Пару дней назад. — Я уселся на стоявший перед прилавком стул. — Все сидишь в своей норе?

— Ногу, знаешь ли, в такую погоду ломит. Просто сил никаких нет! — выразительно уставился на меня Сурок.

— Да, погодка ни к черту… Дождь этот. Так и кажется, будто уже утонул, — не остался в долгу я.

— По делу? — понял намек хозяин.

— Есть немного. — Я наклонился к Сурку и, понизив голос, попросил: — Пусть твой мальчик выйдет из подсобки и погуляет на улице.

— В такую погоду?

— За пять минут не растает. — Я облокотился о прилавок. — Мы же серьезные вещи обсуждать будем, еще узнает кто. Греха не оберешься.

— Пика, пройдись до мясной лавки, — распорядился Сурок и, когда за низкорослым крепышом захлопнулась дверь, нахмурился: — Тебя Мешок Костей прислал?

— Успокойся, — невольно скривился я. — Знаешь ведь, с господином Ошем я больше дел не веду. Никаких. Никогда.