Светлана Бланкина - Прощай, Нью-Йорк? [СИ]

— Он просто хочет вас защитить, — пустым от поражения голосом говорю я. — Послушай, — поставив всё ещё полный бокал вина на пол, решительно говорю я, — у меня проблемы, Молли, большие проблемы и Джек… он просто помогает мне, но он должен быть уверен, что помогая мне, он не подставляет опасности свою семью.

Я не буду говорить ей, что случилось, почему Джек во всё это лезет и какие именно у меня возникли проблемы, но я думаю, она имеет право знать хотя бы часть правды, пусть и самую малую, пусть даже самую незначительную.

— Какие у тебя могут быть проблемы, с которым тебе может помочь мой муж, если твой жених сенатор? — не скрывая своего удивления и недоверия ко мне, спрашивает Молли.

— Поверь, если всё разрешится и закончится хорошо, то ты сама обо всём узнаешь, ни мне, ни Джеку даже не придётся тебе рассказывать.

Молли внимательно всматривается в моё лицо, наверное, она пытается понять, вру ли я или может, что именно имею в виду, но она мне не верит, она просто не хочет мне верить.

— Нет, Клэр, — после недолго молчания, уверенно говорит она. — Я верю, что у тебя проблемы, я верю, что Джек помогает тебе, что именно потому что он хочет защитить свою семью он и попросил меня и Кристофера уехать к его родственника в Англию. Но… Джек… — устало усмехается она, — я бы могла спросить у тебя, почему он помогает тебе и ты бы ответила, потому что у вас есть большое прошлое, и вы не чужие друг для друга люди и это бы звучало вполне нормально ведь так оно и есть, но Джек помогает тебе не потому что вы старые друзья, а потому что он любит тебя, потому что он хочет защитить тебя и вернуть тебя, Кларисса, — кивает Молли. — Ты думаешь, я такая дура и не вижу этого? Ты думаешь, что за все эти почти четыре года нашей с ним семейной жизни я не поняла, что он не любит меня, а лишь едва терпит? Джек ненавидит меня, Кларисса, я не слепая, я это вижу, я это чувствую и я это понимаю. Так же как и понимаю то, что он и тебя ненавидит, но Джек ненавидит тебя также сильно, как и любит тебя. — Её слова эхом отдаются в моей голове, а боль в её глазах заставляет подумать, что её чувства к Джеку всегда были реальны. — И ты даже не представляешь как это больно — любить человека, который даже смотреть на тебя не может без чувства ненависти. Каждый день я видела его спокойное лицо и кричащие глаза, в которых отражалась ненависть ко мне, в которых отражалась боль от твоей потери…

— Но ты сама виновата, — не сводя с Молли мёртвого взгляда, перебиваю её я. — Ты просто воспользовалась моментом. Я уехала, Джек был… разбит и ты… не стала терять шанса, переспала с ним и забеременела, делая ставку на то, что Джек не кретин и не заставит тебя делать аборт. Ты надеялась на то, что в худшем случае он не женится на тебе, но будет заботиться о ребёнке, переводит вам деньги и постоянно вас навещать. Ну, а в лучшем случае ты надеялась на то, что Джек женится на тебе.

— Ты права, — отведя взгляд, ухмыляется Молли. — Я воспользовалась моментом, но лишь потому что я любила Джека, я хотела его заполучить и моя главная преграда — ты, вдруг сама собой исчезла. И да, я делала ставку на то, что он сделает мне предложение и если не сразу, то со временем он полюбит меня, но… Джек не хотел этого ребёнка, он со всей серьезностью просил меня сделать аборт, Кларисса, он предлагал мне деньги, много денег и хоть я далеко не бедная, то даже те деньги, которые мне тогда предлагал Джек за аборт, были для меня просто огромны.

Джессика говорила мне, что Молли не хотела делать аборт, но я не думала, что Джек так настойчиво просил её его сделать.

Я помню, как Джек был рад узнать, что у нас будет ребёнок, он действительно искренне хотел стать папой. И я знаю, что он был также разбит, как и я, когда я… когда мы потеряли нашего ребёнка. И мне с трудом верится, что именно так он отреагировал на своего же ребёнка, но от другой женщины.

— Но ты не продалась, — говорю я, пытаясь уложить всё это в своей голове.

— Но не потому что у меня такие высокие моральные принципы, — приподнимая брови, вдруг говорит она. — Не потому что я уже тогда полюбила этого ребёнка, а потому что я надеялась на то, что Джек всё же сломается и… не бросить меня одну. Это был бы громкий скандал и его родители это понимали лучше, чем он.

— Ну и что из этого вышло? — не выдерживая, раздражаюсь я. — Ты разве счастлива?

Молли молча смотрит на меня несколько секунд, её взгляд гаснет и улыбка сходит с её лица.

— Джек не полюбил меня, как я надеялась, здесь даже время не помогло, — усмехается она. — Но я безумно сильно полюбила Кристофера, и Джек его сильно любит… — тихо говорит она. — И я не хочу его терять, Кларисса, — смотрит на меня она. — Я ненавижу тебя за то, что он любит тебя и я не понимаю почему он всё равно любит тебя даже после того как ты бросила его…

— Ты ничего не знаешь, — встаю я.

— Да ты ничего для него не сделала в отличии от меня. Я…

— Ничего? — смеюсь я. — Ты понятия не имеешь, о чём ты говоришь! Ты ничего не знаешь обо мне, о нас с Джеком и ты никогда не узнаешь ни меня, ни Джека, ни нашу с ним историю, — наклонившись к ней, чётко выговариваю каждое слово я. — И я, правда, не понимаю, зачем ты пришла. Неужели, чтобы узнать, зачем я солгала тебе, когда сказала, что не собираюсь разрушать вашу с Джеком семью? А ты не думала, что у вас нет никакой семьи? Лишь её иллюзия и разрушать мне просто нечего? — Меня всё это откровенно бесит, меня бесит Молли, её слова, её наивность, её… нелогичность и её нездоровая увлечённость Джеком — человеком, который её открыто ненавидит. — Ты вроде не дура и понимаешь, что Джек ненавидит тебя, и я не понимаю, зачем ты хочешь удержать человека, который даже смотреть на тебя не хочет!

— Потому что я заполучила его, Клэр! Заполучила его тяжким трудом и просто так отдавать его тебе я не собираюсь! — встаёт она.

— Но ты здесь ничего не решаешь, — смеюсь я. — Джек не приз, он не вещь, он всё равно уйдёт от тебя, он ушёл бы от тебя даже если бы я не вернулась, но я здесь и поэтому он уйдёт от тебя намного раньше.

Молли неприятно это слышать, но зато мне приятно это говорить, мне приятно понимать, что она для него действительно ничего не значит и мы все это понимаем.

— Ты мне не нравишься… никогда не нравилась, — сощуривается она.

— Ну, это взаимно, — скрещиваю руки на груди я, и на секунду мне кажется, что мы с Молли сейчас подерёмся.

— Ты сказала, что у тебя большие проблемы, Кларисса, — делает шаг ко мне она. — И я тебя поздравляю, Олдридж, теперь у тебя ещё одна большая проблема… — я.

Я едва сдерживаю смех. Если бы она только знала, с какими проблемами я сталкиваюсь, то она бы сама засмеялась от своих слов. Но улыбка всё же появляется на моём лице и поражённая моим равнодушием, Молли вскидывает брови, что-то бубнит себе под нос и, наконец, уходит.