Алексей Тохтариц - Стеймекс - Правда во Лжи [СИ]

Я ухмыльнулся.

— Будет видно, если интересы совпадут и на это будет время.

— Уж постарайся, чтоб совпали, — Гвен резко встала и проскользнув в сантиметре от меня выпорхнула за дверь.

Я сбросил оставшуюся одежду, затушил свечу. Лёжа на койке я рассматривал потолок прокручивая в голове сегодняшний день. Мышечной массы во мне прибавилось словно я переел Добродея разов в пять. Ничто не появляется из ничего. Если не из тарелки, то тогда откуда?

На ум пришел тот странный случай. Мурашки по коже, как вспомню что происходило после тренировки. Уморился я конкретно, уснул. Проснулся от болей по всему телу. И вот я стал каким. Вот только постоянное преследующее ощущение опустошённости, именно в такие моменты, когда требуются силы на восстановление. А после нечто неведомое заполняющее пустоту словно и не было потерь, горя, страха и отчаянья. В чем еще следует разобраться. Но не сейчас.

Не смотря на бодрость, ночь брала своё. Я так и уснул, заведя руки за голову.

Который раз жажду запечатлеть рассвет, но постоянно просыпаю. Это утро не исключение. Работа челяди и дворян протекала так же, словно и не было вчера общих посиделок. Но не для меня. Выполняя работу. Я с затаённым страхом ожидал подвоха, словно тело меня подведёт. Но оно послушно исполняло команды. Предел моих нагрузок вырос вдвое, если не больше. Добродей допытывался куда я вчера пропал. На что получил ответ об уборной и более не интересовался. Но всё же я был уверен, изменения он заметил, хоть и не подавал виду. Ликада встречаясь с нами покрывалась румянцем. Заискивающе улыбалась. Гвен на глаза не попадалась. Лишь раз я увидел её спускающейся со второго этажа людской. Ближе к вечеру я покормил лебедя и снова принялся за тренировки. Кто знает, если буду поддерживать нынешнюю форму, она не исчезнет на следующий день. Не доводя до изнеможения, чтобы вновь не испытать приступ, я тренировался каждый день. Царские особы на глаз не попадались, как и принцесса, которую я встречал всё реже и реже. Принц так и вовсе канул в неизвестность. Новостей так же никаких. Гвен ко мне больше не подходила. Забыла или нашла помощника лучше. Я только вздохнул с облегчением. Добродей постоянно старался находится рядом. Словно следил за мной. Но кроме этого более ничего подозрительного не происходило. Так не глядя пролетел месяц. Понемногу притесняя лето подбиралась осень.

Я проснулся от игривого лучика солнца, скачущего по лицу. С упоением перекосил рожу зевнул. Растянувшись во всю длину, чихнул и открыл глаза. В голове сразу прозвучал немой вопрос. Где я?

Взгляд упёрся в высокий словно небосвод потолок, отделанный резным узором белого мрамора. Укрыт я до пояса тёплыми перинами. Справа огромное зеркало с тумбой и всякими мелочами на ней. Вся комната отделана розовым оттенком. В голову закрались весьма не лучшие подозрения. Слева зашуршало. Я обернулся. Нечто попискивало укрытое почти с головой, лишь выразительные с длинными и густыми ресницами глаза янтарного оттенка, не без того, полные ужаса и страха, выдали девушку.

Минуты длились вечно пока мы играли в гляделки.

— Спокойно! — я выставил перед собой руки, — Давайте сыграем с вами в игру, — глаза округлились еще больше, напоминая два блюдца, — в игру что, где, когда, — поспешил уточнить я.

Кроме дрожи и волнительного созерцания, никаких признаков жизни.

— Вы ответите где я, и как сюда попал, и кто вы юная миледи? — что-то подсказывало, что именно юная, а если даже и нет, то это должно расположить к себе. По глазам видно, невинное и бесхитростное создание.

— Вы в моих покоях, — слабым дрожащим голоском ответил укрытый словно в попытке спрятаться от всех бед зверёк.

— Миледи, тогда простите за мой тон, но какого такого я делаю в ваших покоях? — поразмыслив я продолжил, — Неужели я был так настойчив?

— Нет, господин рыцарь.

В голову закралось подозрение что я выпил, и если сам ей сказал, что я рыцарь, то и вовсе попросту упился.

— Тогда кто вы и как я сюда попал?

Юное создание молниеносно моргнуло с десяток раз необычайно длинными ресницами и всё так же уставилось на меня словно на подкидыша. Бывают ли вообще подкидыши в постель?

— Миледи, вы меньше моргайте, а то меня с кровати сдует. Я не причиню вам вред. Мне лишь нужно знать, как я сюда попал, в каком состоянии и после постараюсь как можно скорее вас покинуть.

Словно в замедленной съёмке девушка опустила край одеяла.

Я окаменел, трудно было не узнать настолько легко запоминающиеся по-детски нежное личико, скульптором, которого достойна быть лишь сама природа.

— Принцесса!

— Молчите! — пропищала девушка. — Нас могут услышать. Я вам всё объясню.

Я выдержал паузу выразительно уставившись на неё.

— Вчерашним вечером прогуливаясь по дворцу, я услышала разговор неизвестных мне мужчин. Не спрашивайте кто и что они. Я не знаю, — скороговоркой выпалила она.

— Сперва я не хотела подслушивать, это недостойно, — задрала к верху глазки и учительским тоном проговорила принцесса, — но речь шла о человеке, которого совсем недавно приняли к нам рабочим.

По нутру разлилось нехорошее предчувствие.

— Я не поняла всего, но они говорили, что лучше всего подмешать в еду или питьё. А дальше всё само случится. Из новых рабочих я знаю только вас. И решила, что вас хотят отравить. Но я не успела, — девушка виновато опустила голову, вытирая кулачком проступившие слезинки.

Внутренности пробрал мороз. Даже не моргая, прислушиваясь к организму я спросил.

— И что же случилось дальше?

— Наш начальник охраны — Крон. Я ему доверяю. Я попросила вас найти. Вы были у себя, что-то съели и были без чувств. Мы не знали куда лучше вас спрятать, — грудь надулась от воздуха и потупив глазки, принцесса продолжила, — мне стоило больших усилий уговорить Крона спрятать вас у себя, — красный как жар огня румянец разлился по её лицу, — я долго думала и лучшего места где вас искать точно не будут, не придумала, — виновато закончила она.

Я вздохнул, меня немного трясло.

— Что насчет яда, я ведь был отравлен?

— Крон сказал, что это не яд, тот, кто вас отравил, желал, чтобы вы как можно быстрее уснули. И мы скорее прям из-под носа ваших недоброжелателей вас унесли, — задрав гордо носик закончила принцесса.

Вот только из-под чьего носа. Но в слух я сказал.

— Ваше высочество, зачем вам меня спасать?

— Когда мы наедине, называйте меня Альдин, — и без того пунцово-красная принцесса, залившись еще большей краской грозила поджечь постель.

Чутьё подсказывало, что нужно спешить.

— Я премного вам благодарен и просто не знаю, как выразить то счастье что снизошло вот так нежданно, но я прерву столь сладкий миг и повторюсь, зачем?