Бронислава Вонсович - В паутине чужих заклинаний [≈ Список]

— Где-нибудь эти символы можно посмотреть? — уточнила я. — Я пока даже похожих не видела.

— Открыто их нет, — ответил он. — Знаете ли, Линда, эти символы, они как раз к запрещенной магии относятся.

— И что могли у нас в академии маркировать символом из запрещенной магии?

— Мне почему-то кажется, что запрещенные действия, — непонятно ответил Дитрих. — А знаете что, Линда, давайте мы навестим Карла? Помните менталиста, который пытался восстановить утраченный вами фрагмент памяти?

Менталиста я прекрасно помнила, но навещать его или кого другого мне не хотелось.

— Честно говоря, мне не до визитов в гости, — честно ответила я. — Я устала и хочу есть.

— Мы ненадолго. Только спросим, знаком ли ему этот символ, и уйдем. А потом пойдем ужинать в кафе. Что скажете?

— Скажу, что с вашими финансами кормить девушек в кафе неразумно, — невольно улыбнулась я.

— Так я не всех девушек собираюсь кормить, а только одну конкретную, — возразил он. — Линда, сейчас с деньгами у меня не самый легкий период, это да, но от одного посещения кафе в вашей компании я не разорюсь.

Было заметно, что его обидело мое желание сэкономить ему немного наличных. Что ж, хочет меня накормить — пусть кормит, возражать больше не буду. Ему лучше знать, разорится он на ужине или нет, а я постараюсь ничего дорогого не заказывать.

— Хорошо, пойдемте к вашему Карлу, — покладисто сказала я.

Дитрих расцвел в улыбке, взял меня под руку и спросил:

— Больше в деле ничего интересного не было?

— Сплошные похвалы, — ответила я. — Но вот что мне показалось подозрительным. Там было указано имя невесты брата Штефана — Магдалена. Оно, конечно, не слишком редко встречается…

— Не слишком. Но в нашем деле пока одна Магдалена, — задумчиво сказал Дитрих.

Одна, наглая рыжая инора Кремер, которая спит до полудня и использует в своих целях Штефана. И мне почему-то казалось, что именно она была невестой Эггера-старшего…

По дороге Дитриху пришло в голову, что Карл может быть еще на работе, тогда лучше сначала поужинать. Но меня саму гнало вперед любопытство, поэтому я возразила, что можем сначала проверить и уж потом, если окажется, что менталиста нет дома, пойти в кафе. Да, голод меня сейчас мучил намного слабее, чем любопытство. Что говорить, я почти забыла, что хочу есть, когда поняла, что могу узнать что-то тайное, то, что испугало невозмутимую архивистку до потери контроля над собой.

Менталист был дома. Более того, он даже обрадовался нашему приходу.

— Дирк, хорошо, что тебя принесло! — Он радостно стукнул по плечу Дитриха. — Я уже сам думал тебя искать.

— А что случилось?

Карл посмотрел на меня, недолго подумал и сказал:

— Пожалуй, разговор не для чужих ушей. Потом расскажу, не срочно. Зайди завтра-послезавтра, хорошо?

Я невольно обиделась, что меня считают чужой, хотя и прекрасно понимала, что у них могут быть секреты.

— Линда не чужая, — запротестовал Дитрих. — Мы с ней партнеры.

— Уже партнеры? — усмехнулся Карл. — Прошлый раз еще была секретаршей.

— Согласись, что держать квалифицированного алхимика в секретаршах по меньшей мере странно.

— Соглашусь, — ответил менталист. — А также не удивлюсь, если при нашей следующей встрече у твоего партнера будет уже другой статус. Кстати, что там с твоей лицензией?

— Что-что… Проверяется. Это отзывают быстро, а возвращать будут неизвестно сколько, — проворчал Дитрих и недовольно поморщился. — Так что ты хотел мне сказать?

— Давай пока выкладывай, зачем пришел, — попытался отвлечь нас Карл. — Ты же не просто забежал узнать, как я себя чувствую.

— Чувствуешь ты себя великолепно, я вижу, — усмехнулся Дитрих. — Но забежали мы не поэтому. — Он взял тетрадь, в которой я изобразила странный символ, раскрыл в нужном месте и протянул собеседнику. — Встречал такое?

— Ох ты ж, — присвистнул Карл. — Это во что вы вляпались, что при расследовании такое вылезло?

— Такое что? — почти хором спросили мы с Дитрихом.

— Знак означает блокировку Дара по решению Совета Магов, — пояснил менталист.

— И за что блокируют? — деловито спросил Дитрих.

— За серьезные нарушения магической этики, чаще всего — за занятия запрещенной магией. Но вот ведь какие дела — блокировка делается как раз одним из запрещенных заклинаний.

— То есть сами же и нарушают, — влезла я в разговор.

— Именно, — серьезно ответил Карл. — Но нарушают вынужденно, поскольку в классической магии нет заклинаний пожизненной блокировки. Только временной. Но одно могу сказать точно — блокировка применяется редко, а причина для такого решения должна быть очень и очень серьезной. Более того, все члены Совета должны дать свое согласие.

— А кто у нас члены Совета?

— Тебе весь список огласить? — ехидно сказал Карл. — Начиная с придворного мага и далее? А то сам не знаешь…

— Не интересовался раньше, — огрызнулся Дитрих. — Надобности не было — меня туда почему-то никто не пригласил.

— Странное дело, — согласно кивнул Карл, — тебя — да вдруг и не пригласили посидеть в мягком уютном креслице.

— Непорядок.

Менталист чуть насмешливо прищурился и сказал:

— Тебя кто-то конкретный интересует, или так, общий вопрос?

— Конкретно, была ли там Вернер, это раз. Кто блокирует Дар, если решение принято, это два. Ну и по возможности, за что был заблокирован Дар у Эггера. Это три. Пока все.

Карл расхохотался.

— Дирк, ты всегда был нахальным, но это перебор даже для тебя. Вернер была, да, поэтому и устроили такой шмон после ее смерти. Члены Совета не должны быть замешаны в такие истории. Это раз. Кто блокирует Дар, знают только несколько особо проверенных членов Совета, я к ним не отношусь. Это два. Кто такой Эггер и за что ему заблокировали Дар, я не знаю. Это три.

— А жаль, — мрачно сказал Дитрих. — Ты обычно все знаешь.

— Дирк, магическое сообщество скрывает как может все случаи, когда приходится блокировать Дар как последнее средство, — терпеливо пояснял менталист. — Боятся, что обыватели воспримут это как новую «магическую угрозу», пойдут гонения на людей с Даром, как после магических войн. Узнать, что там случилось, практически нереально. Удивительно, что вы вообще узнали, что кому-то заблокировали Дар.

Дитрих зло сощурился:

— То есть он совершил что-то противозаконное, а ему просто заблокировали Дар и сделали вид, что ничего не было?

— Для человека с Даром нет хуже наказания, — выделяя каждое слово, ответил Карл. — Это не жизнь, жалкое существование.

— Преступник должен понести наказание по закону, а не по решению кучки магов, — упрямо сказал Дитрих.

— Кучка магов, как ты любезно выразился, и есть для нас закон, — грозно сказал Карл. — Главный закон, Дирк.