Геннадий Яковлев (фантаст) - Провал аналитика 1

- Не убежит. Там народец и так ученый, умеет сброд перемалывать, - виконт, словно для подтверждения мысли, перевел взгляд на коменданта Академии, - но я еще и Сойку приставил к нему.

Полковник при этих словах поморщился, еще одно назойливое вмешательство в жизнь Академии. Если бы не личный проступок он может быть и нашел бы в себе силы на противостояние с виконтом, но сейчас ощущение собственной правоты покинуло его, и Дим Праст молчаливо проглотил все навязанные ему махинации со штатом рекрутов и наставников Академии.

- Целую Сойку ради какого-то коротышки? - дряблое лицо графа изобразило искреннее удивление.

- Пусть тренируется. Из имперской канцелярии ее прислали, не советуясь с нами, а подходящего места не видно. И пузанчик больно интересный, есть мысль одна на его счет, - на последней фразе виконт бросил быстрый взгляд в сторону графа и стал еще тщательнее подбирать слова.

Владетель Лойя вопросительно вздернул бровь.

- Подросток. Посвящен хоть и сумасшедшему, но все же богу. Маленького роста, но двойной комплекции. - Почувствовав, как граф напрягся, виконт тут же замолчал.

Разом посмурневший Флорин Фонтебель впился глазами в собеседника, - думаешь, неудачная инициация?

Виконт, отлично зная болезненность этой темы для графа, постарался сгладить разговор.

- Как вариант. Это бы объяснило не все, но большую часть странностей. Конечно, если бы где-то в империи пропал малолетний аристократ с неудачной инициацией, мы бы узнали. Но есть же и другие государства. Так что пусть вьюноша сядет на короткий поводочек, может где-нибудь всплывут какие-нибудь слухи. Да и серорясники могут вскинуться, вдруг притащат отдарки за него. В общем, пусть поближе под рукой будет.

- Ну, тебе виднее, - граф мрачно ополовинил кубок, все-таки собственная неполноценность серьезно отравляла ему жизнь. Хмель почти сразу ударил в голову, и сюзерен, явно теряя интерес к разговору, вернулся к ощупыванию глазами своих новый игрушек.

Полковник увидел, как Гес Кисье тяжело вздохнул, поняв, что сегодня уже не добьется от нахмурившегося графа серьезного разговора.

Рекрут Кир, Лойская пехотная академия

Бежим уже минут сорок. Поначалу бодрая плотная толпа человек в семьдесят теперь растянулась на две сотни метров. Бегущие среди нас сержанты и капралы потихоньку зверели, глядя на такой бардак. Но окрики уже не помогали, перегруженные амуницией новобранцы, жадно хватая воздух, еле переставляли ноги, слабо соображая и почти не реагируя на окружающие раздражители. Еще минут двадцать, исходя из опыта предыдущих пробежек, и наш плановый кросс закончится там же где и начинался, возле казарм.

Здесь принято тот же интервал времени обозначать как «десять уйсю»,но я еще не на столько ассимилировался, с трудом местные единицы измерения воспринимаю. Хорошо хоть система счисления тут десятичная, но это и логично, учитывая, что пальцев у аборигенов на руках столько же сколько и у меня. Даже не представляю, как бы переводил все в какую-нибудь там восьмеричную, крыша бы точно поехала. Хотел сплюнуть в сердцах на песок, но во рту было сухо, пробежка давалась не очень легко, несмотря на все мои расовые бонусы.

Усмехнулся пересохшими губами, расовыми бонусами я про себя называл очевидные отличия себя от аборигенов, замеченные еще неделю назад, при попадании в этот мир. Не зря все окружающие казались мне высокими, худощавыми и заветренными. Комплекция местных аборигенов и правда очевидным образом отличалась от привычной мне. Чего стоит хотя бы тот факт, что я, вполне себе рослый дядька, бегу тут в колонне самым маленьким!

Вдали показался лагерь, остекленевшие глаза моих товарищей чуть оживились, еще десять минут и будем дома. Лень все-таки минуты в эти хреновы уйсю переводить.

Пятнадцать килограмм дубленой кожи бег не облегчали, но мысль, что остальным еще хуже, несколько утешала. Пятнадцать килограмм поверх моего родного центнера не то же самое, что поверх шестидесяти. А средний вес моих товарищей, как оказалось, был именно таким.

Вспомнил, как намучился со мной сержант за эту неделю и непроизвольно ухмыльнулся. Да уж, тот еще подарочек ему достался.

***

Очнулся неделю назад в прекрасном состоянии. Уже привычное ощущение полного здоровья и свежести - явно опять попал под массовое исцеление. Здорово все-таки! И это искреннее счастье не могли поколебать ни нестандартный способ пробуждения, на который намекали моя мокрая голова и стоящий рядом хмурый вояка с пустым ковшиком, ни что-то орущий здоровенный сержант.

Едва сдерживая счастливую улыбку, вытянулся по стойке прямо в том виде, в каком находился, то есть голышом и с мокрой головой. Судя по тому как легионы стояли на плацу, стойка «смирно» этого мира не отличалась от знакомой еще с уроков физкультуры. Так что ход был беспроигрышным.

Глядя на сержанта, который орал мне в лицо все тише, а потом и вовсе переключился на вопросительную интонацию, понял, что сделал все правильно.

Вот только ответить толком было затруднительно. Поэтому, дождавшись паузы, поддерживая канонический придурковатый вид, проорал банальное

- Новобранец Семилапов для прохождения чего-то непонятного прибыл!

Сержант мое старание оценил и молча выпал в осадок. Пауза затянулась неприлично долго, потом он все же пришел в себя и выдал серию участливых вопросов. Насколько понял, что-то в ключе: «Как же тебя, сынок, так угораздило-то?»

Решил принять предложенный чуть менее формальный стиль общения и, чуть расслабив стойку, повернулся к сержанту и доверительно пояснил ему, активно жестикулируя:

- Тут такое дело, товарищ сержант. Я сделку завалил, а этот придурок, Руслан, взял и расстрелял меня прямо в офисе. Вот сюда, сюда и сюда. Совсем крышу чувак потерял. А меня в картину впечатало, а там такой колдун на столбе горел. Ну, то есть это уже потом он колдуном стал, а сначала он некромантом был. А потом мы с ящерицей бегали наперегонки там. Я ее бах фигуркой оземь, а она фьють алебардой. И тут я этому колдуну как дам по щам и бац, к вам попал. А тут меня ваши спеленали и в клетку посадили. А потом жаба меня в новобранцы записала.

Договорив, на всякий случай снова стал по стойке смирно. Сержант выслушал меня терпеливо и с участием. Покивал головой. Внимательно рассмотрел все пулевые шрамы, на которые я в процессе рассказа показывал, поцокал языком и о чем-то посовещался с хмурым воякой, так и державшим в руках ковшик. Еще раз поцокал и обернулся ко мне.

Я внутренне сжался, вот в этом месте мне как раз и прилетит, скорее всего, педагогическая оплеуха. Руки у сержанта и правда чесались, но он пересилил себя, дал короткую команду Хмурому и вышел в проем.