Вероника Батхен - Сказки старого зоопарка [СИ]

Плечом к плечу они плыли от зимы к лету — товарищ директор и его верный попугай. Звери приходили и уходили, моды менялись, новые песни звучали из репродукторов, но эта пара казалась вечной. Попугай замечал, что кудри друга превратились в белесый пушок и на трость приходится опираться все тяжелее. Директор видел, что перья жако тускнеют, слух слабеет и отдыхать на жердочке приходится все чаще. Но оба молчали — пустяки, мелочи…

Пока директора в одночасье не выпроводили на пенсию — времена изменились, они требовали молодых эффективных менеджеров, высоких доходов и новых принципов. А товарищ директор, помимо прочего, был стар как египетские пирамиды и так же непоколебим. Он был слишком уважаемым человеком, чтобы просто вылететь на панель — проводили по-человечески, дали пенсию, наградили уродливой вазой и даже устроили юбилейный банкет — сорок лет службы, не ежик прикопал. Перед тем, как сдать ключи и бумаги, директор навестил попугая:

— Может забрать тебя, Ромочка? Поживешь с нами, жену повеселишь, внучку порадуешь. Нам, старикам, лучше держаться вместе.

Предложение выглядело заманчиво, но жако не поддался соблазну — от добра добра не ищут. Он лишь пробормотал: «Ррромочка, сахарррок» и ущипнул друга за палец.

Первые месяцы после увольнения директор частенько навещал бывших подопечных. Грузно опираясь на трость, он ковылял по дорожкам, подсовывал в клетки вкусненького, чесал и гладил подставленные морды. О попугае тоже не забывал — заходил поболтать, вспомнить старые времена. Но затем как водится у людей, стал появляться реже. Или попугай не замечал визитов — жако все чаще дремал на жердочке подле обогревателя, возвращаясь во снах в любимую жаркую Африку. Он видел изысканных жирафов, бредущих по желтой саванне, черных марабу, вышагивающих вдоль берега, сонных крокодилов в зеленой мутной воде, белую корону Килиманджаро. Разрисованные охотники прятались в зарослях, держа наизготовку острые копья, беспечные слонята кувыркались в пыли, пачкая бока и смешные хвостики, павианы, собравшись на холме пели гимны восходящему солнцу и тянули к небу сморщенные ладошки. Попугаи пугали лесных зверушек, в шутку сбрасывая на них плоды, переругивались с обезьянами, воспитывали непослушных птенцов. И жаркое солнце проплывало над ними словно бог в золотой ладье.

…Одышливый грузный старик с тяжелой тростью, прогуливался по зоопарку. За рукав немодного пальто цеплялся кудрявый мальчик лет трех.

— Деда, деда, покажи льва!

— Сейчас, малыш, только зайдем к птицам.

В попугайском вольере как водится царил гвалт. Кореллы кувыркались на жердочках и качелях, важные ара вышагивали по бревнам. Молодой серый жако упоенно потрошил грушу, трудясь над ней и клювом и лапками. У директора дрогнуло сердце.

— Ромочка! — тихо позвал старик.

Молодой попугай закачался, закивал головой:

— Ррромочка! Ррромочка! Ррромочка хорроший!

— Деда, какой умный попугай! Он знает, как меня зовут, деда! Почему ты плачешь?

Бывший директор утер лицо клетчатым старым платком.

— Здесь жил мой друг, один попугай.

— Разве можно дружить с попугаем?

— Конечно можно. Подрастешь и поймешь, — улыбнулся дед и погладил кудрявые волосы внука.

Все проходит — и это пройдет. Время стирает в песок города, меняет власти и флаги, что великим жерновам одна старая птица?

— Пойдем, милый? Нет, погоди-ка…

— Ррреволюция! Перррестройка! Ромочка, сахаррок! — раздался хриплый голос из-под потолка.

Большой серый жако неуклюже спланировал на пол, вскарабкался по решетке и осторожно ухватил друга за палец.

Лев Тамерлан появился на свет в саванне, в тени акации под шум дождя и завывание ветра. Вместе с сестрами и братьями он рос под защитой прайда — любимой мамы, четырех львиц-охотниц и грозного воина-отца. Мама смотрела за львятами пока самки охотились на буйволов, гну и водяных козлов, отгоняла гиен и коварных леопардов, награждала шлепками и затрещинами расшалившуюся малышню. Грозный отец возлежал в тени чуть поодаль, закатное солнце наполняло огнем его роскошную гриву. Он баловал малышей, делился с ними мясом, позволял скакать по себе, бить лапами и не стерпел лишь однажды — когда братишка со всей дури вцепился папаше зубами в хвост. Лев вознамерился наподдать лапой шкоднику, свирепая мать встала на его защиту, примчались другие львицы и поднялся такой рев, что разбежалась вся дичь в округе.

В жизни львенка появлялось только хорошее — сладкое материнское молоко, веселая возня с братьями, карабканье по стволам баобабов, погоня за ящерицами и крысами, вкуснейшие антилопьи ребра и мирный сон в привядшей траве. Бесчисленные стада буйволов и гну медленно шли через саванну, хищные птицы парили в раскаленном небе, выли шакалы, хохотали гиены, стрекотали кузнечики, трескалась от жары земля. Огромное звездное небо навевало мечты — львенок надеялся вырасти, стать большим как отец и охранять от врагов своих близких. Прайд собрался сильный, львицы оказались хорошими матерями, семья благоденствовала. Львенок взрослел, он первенствовал во всех играх, обещал вырасти могучим и храбрым…

Жаль, судьба диких зверей переменчива. На очередной охоте львицы окружили жирную буйволицу — дело житейское. Вот только спасать недотепу примчалось все стадо. Отец-лев разогнал рогачей грозным рыком и сам бросился в схватку. Он задушил добычу, но, падая, буйволица повредила льву лапу и тот захромал. Обошлось даже без перелома, покой и отдых справились бы с недугом за месяц. Чужой лев, молодой и наглый, явился раньше и напал без предупреждения. Львицы вмешались и отогнали противника, а отец остался лежать и больше уже не встал.

Прайд без самца не живет. Вскоре чужак вернулся, свирепый и гневный. Львицы приняли его. А спустя пару ночей новый вожак начал убивать львят — таков закон прайда. Мама подозвала своих малышей и сказала: бегите или погибнете. Они побежали.

Сестренка оказалась слишком робка. Она скоро запыхалась, соскучилась по маме и повернула обратно. Больше львенок ее никогда не видел. Брат держался молодцом, храбрился, обещал, что однажды они вдвоем станут королями саванны и отомстят за отца. Он рычал на проходящих антилоп, стукнул лапой пустынную черепаху и сумел задушить чахлого поросенка. Братья поели досыта — впервые в жизни им не пришлось ни с кем делиться. Они провели ночь в колючих кустах и отправились дальше, полные надежд. Преисполнясь отваги, брат стукнул лапой большую змею. И умер за считанные минуты.

Так львенок остался один. Он брел по саванне, не зная куда, лакал воду из луж, прятался от буйволов, гиен и леопардов, голодал и слабел. Если бы не крикливые чернокожие люди на старом джипе, скорей всего будущий царь зверей стал бы пищей для марабу. Но его подобрали, отвезли в неопрятный лагерь, где в тесных клетках ютились пленники самых разных пород, дали мяса и таблетки от паразитов. Потом был долгий путь по жаре, еще более долгое путешествие через большую воду и мытарства по людям и странам.