Сергей Барк - Бутылка [СИ]

— Это лишнее. У меня дела, — решил добавить я.

— Ладно, тогда я просто тебя подвезу.

— В этом тоже нет необходимости.

И чего он ко мне прицепился?

— Я настаиваю. — Вампир видел, должно быть, что соглашаться у меня нет никакого намерения, и потому продолжил: — Энди, я просто хочу объяснить, что случившееся действительно ошибка. И хочу загладить свою вину. Я виноват в том, что ты чувствуешь усталость и тебя постоянно клонит в сон, поэтому будет честно, если сегодня тебе не придётся идти пешком.

— Откуда ты знаешь? — удивился я чужой осведомлённости. Мне действительно постоянно хотелось спать, а утром я с трудом отрывал голову от подушки.

Тёмно-русые брови Ласа чуть сошлись над переносицей.

— Так бывает, если довести донора до края.

Значит, я донор. Ну хотя бы не бутылка.

— Я просто подвезу тебя до дома.

«Твердолобый кровосос.»

— Ладно, — согласился я.

Наверное, даже у вампиров есть совесть. Ведь не преследовал же он меня, чтобы довести незаконченное дело до конца? Значит, следует позволить ему сделать небольшое одолжение, чтобы успокоить совесть.

И-ОТСТАТЬ-ОТ-МЕНЯ-НАКОНЕЦ!

— Отлично, — улыбнулся он. — Жду тебя на парковке. Ищи чёрный Шелби.

С этими словами вампир ушёл, оставляя меня одного. Мне понадобилось долгих несколько секунд, чтобы выкинуть из головы дурацкую улыбку и отправиться приводить себя в порядок.

Очутившись на парковке, я на миг остолбенел. Большая часть учеников уже разъехалась по домам, но и оставшихся машин хватило для того, чтобы у меня отвисла челюсть. Такое количество новеньких тачек я видел разве что сквозь витрину автосалона.

Я не был до конца уверен, что такое Шелби, но догадка, что машину мне следует искать не самую простую, оправдала себя. Чёрный спорткар с двумя широкими белыми полосами поверх капота и крыши ждал в сопровождении хозяина.

Лас, облокотившись о дверцу, подогнув ногу, беседовал с кем-то. Завидев меня, он слегка улыбнулся и кивнул в сторону машины. Стараясь не смотреть вокруг, я поспешил к пассажирскому сидению, теряя уверенность.

В салоне приятно пахло свежестью, тонированные стёкла немного успокаивали. Через несколько секунд водительское сидение занял Лас. Одно невидимое касание кнопки, и машина низко заурчала, готовая отправляться.

— Пристегнись, — бросил Лас, выводя машину с парковки, и я послушался.

В спорткарах я ездил очень редко, точнее сказать, никогда. Когда-то у нас была машина, но из-за болезни папы её пришлось продать, поэтому никаких привычек у меня не сохранилось.

Я сильно сомневался, что в Истрет Виль была необходимость пользоваться ремнём безопасности. Это не автострада, чтобы развить приличную скорость. К тому же сам Лас не спешил следовать своему совету.

Мы скользили вдоль пустых улочек в молчании. Наблюдая за переменами за окном, я всё же решился посмотреть на альфу. И тут же пожалел. Тот разглядывал меня исподтишка.

— Кажется, водителю полагается следить за дорогой, — сконфуженно пробурчал я, стараясь скрыть лёгкое замешательство.

— Я знаю эти дороги как свои пять пальцев. Тебе ничего не угрожает.

Тон вампира был спокойным и уверенным, почти менторским.

Ощущать себя сопливой мелочью было довольно неприятно. Насколько я знал, в старшей школе вампир учился последний год, а значит, был старше меня всего на два. Я больше не стал ничего говорить, надеясь, что поездка закончится и я распрощаюсь с настырным кровососом навсегда.

Решив убедиться, что до счастливого момента осталось всего ничего, я снова бросил взгляд за окно и обнаружил, что мы почти приехали!

— Откуда ты знаешь, где я живу?

Вампир бросил на меня недовольный взгляд.

— У нас маленький городок. Приезд гостей не мог остаться незамеченным. — Внес ясность вампир, видимо полагая, что всё объяснил. Машина затормозила у калитки.

— Отлично. Спасибо, что подвёз, — бросил я, хватаясь за ручку.

— Энди, постой. — Ледяная рука перехватила запястье, удерживая на месте. — Я не хотел тебя обидеть.

— А что ты хотел?

Губы Ласа сжались в тонкую полоску, словно вампир с трудом сдерживал терпение.

— Я хотел извиниться за то, что случилось в тот вечер. Я не хотел причинить тебе вред, — в очередной раз повторил он.

— И что же тебе помешало? — Недовольство на самонадеянное поведение вампира прекрасно развязывало язык.

— Энди, с тобой сложно, — неожиданно выдал Лас и запустил пятерню в волосы. — Мне трудно всё тебе объяснить, понимаешь?

— Нет, — честно ответил я.

Альфа вздохнул. Его руки лежали ладонями вниз, на коленях. Он поминутно сжимал кулаки и разжимал их снова, словно борясь с собой.

— Я хотел сделать один глоток, как и было условлено. Собственно, больше никто из нас не берёт, особенно при первом… знакомстве, но…

— Но, — подталкивал его я.

— Но я не смог с собой справиться, — сдаваясь, ответил Лас и недовольно уставился на меня.

— Я не очень понимаю.

— Конечно, не понимаешь, — пробурчал он под нос. — Я лакомлюсь кровью регулярно с малых лет. Иногда кровь приходит в пакетах, иногда я беру её у доноров напрямую. Я знаю все правила и прекрасно себя контролирую… — вампир споткнулся на полуслове, — контролировал. Твоя кровь — она другая. Я впервые не хотел останавливаться. Не мог, — сокрушённо закончил он, кладя руки перед собой на руль.

Он не смотрел на меня, глядя куда-то сквозь лобовое стекло.

Отчего-то признание Ласа показалось очень личным, словно вампир раскрыл свой секрет.

— То есть, моя кровь очень вкусная?

Вампир фыркнул, перевёл на меня вымученный взгляд.

— Невероятно вкусная, — он сглотнул, и в машине сразу же стало тесно.

Сладость роз не давала нормально мыслить.

Ещё тогда, в особняке, навязчивый запах цеплял ноздри. Я решил, что хозяева вечера перестарались с услугами флориста, но, сколько бы ни оглядывался вокруг, так и не нашёл ни одного злосчастного цветка.

— Тебе плохо?

— Голова кружится. Давай выйдем на воздух.

Лас тут же кивнул. Пока я путался с ремнём безопасности, он оказался с моей стороны, раскрыл дверь и предложил руку. Несмотря на то, что чувствовал себя очень глупо, я не стал комментировать жест и молча принял помощь.

Говорить, стоя посреди дороги, не хотелось, и я предложил переместиться в сад. Отца всё ещё не было, и я не боялся гнева родителя. Но вряд ли ему бы понравилось, что я вожу дружбу с тем, кто чуть меня не убил.

В глубине сада, поросшего сорной травой и репейниками, были импровизированные качели. Пара верёвок, привязанных к подгнившему деревянному сиденью, служили кому-то давным-давно, но даже сейчас оставались довольно крепкими. Я без опаски сел на сидение и легко покачнулся вперёд.