Aeru Astal - Обретённое счастье [СИ]

— Командир? — быстро перебираю в голове все спорные моменты, приближаясь к мужчине, на лице которого гуляет плутовская улыбка. Задумал какую-то шалость и ему нужна моя помощь в её свершении? Если да, то это будет интересно. — Что-нибудь нужно?

— Да, солдат! Завтра к двенадцати возле кафе «Вишнёвое кофе», — по привычке склоняю голову к плечу, пытаясь осмыслить смысл его слов, но он доходит как-то совсем уж с трудом. Зачем? Почему? Там будет захват какой-то цели? Не стоит взять с собой оружие? — И не опаздывай! — Подождите у меня же завтра выходной!

Впрочем, я не сильно-то и против. Сестра все уши прожужжала, что мне свою личную жизнь устраивать надо. Например, парня найти. Вот только где и кого именно? Я ведь так и не сказала ей о том, что Саша стал для меня не просто другом. Хотя, думаю, она и сама всё знает. Сложно было не заметить. А теперь вот подтрунивает, чтобы расшевелить немного. Мол, даже у неё есть кто ей нравится. Словно я не вижу, на кого она смотрит, и кто ей оказывает грубоватые знаки внимания. Может я и не сильна в этом, но отнюдь не глупая.

Итак, вот оно! То самое кафе, в которое меня пригласил командир. Останавливаюсь перед стеклом и осматриваю свой внешний вид. По сравнению с привычным военным стилем, на мне сейчас лёгкий сарафан, кофта, что скрывает руки, капроновые колготки телесного цвета и босоножки на ровной подошве. Под юбкой скрыты ножики, которые я ношу всегда. Чуть отросшие волосы распущены, но они никак не мешают. На плече сумка, внутри кошелёк с деньгами и документы. Выдохнув и подумав, как же глупо я сейчас выгляжу, плюю и захожу в кафе. Осматриваюсь по сторонам.

Тут тихо и спокойно. Играет приятная мелодия, которая погружает в относительный миролюбивый транс. Стоит ненавязчивый запах выпечки и чего-то сладкого, что оседает на языке. Вздохнув полной грудью, смакую этот запах, после чего открываю глаза и смотрю на командира, который тоже выглядит очень необычно, если сравнивать с тем, что надевает каждый божий день. Джинсовые штаны, фиолетовая рубашка, волосы, тронутые сединой, но ещё не полностью покрытые ею, собраны в хвост. Никогда не интересовалась, но сколько ему лет? Сейчас и не скажешь точно, однако, если мне не изменяет память, то около сорока.

— Здравствуй, — приветствует Пётр Геннадиевич, смотря мне прямо в глаза. — Сегодня ты выглядишь прекрасно, специально для меня наряжалась? — подкалывает командир, заставив нахмурить брови, выказывая своё лёгкое недовольство словами. Хотя в душе проступает смущение, видь в самом деле долго нудела по поводу одежды.

— Вы тоже решили сегодня отступить от своего привычного образа? — подмечаю, ещё раз окидывая мужчину взглядом. — Видимо, не одной мне захочется этот день хоть чем-то разнообразить, — улыбка скользит по моим губам, выдавая лёгкое веселье. — По какому поводу вы принарядились?

— У тебя сегодня День Рождения, хочется тебя поздравить! — удивлению моему нет предела! Какой День Рождения? Подождите, с чего он вообще решил, что он у меня именно пятнадцатого апреля? — Ты забыла, — констатирует факт мужчина, доставая из-под стола какую-то коробку с бантом. — Не знаю, стоило и нужно ли тебе это, но как только увидел, не смог пройти мимо, — осторожно беру коробочку и тут же решаю распаковать её. Там лежат добротные перчатки из довольно дорогой кожи! Эта вещь мне нужна, ведь из-за холодного оружия мозоли на руках — неотъемлемая часть меня. Настасья мне уши прожужжала о том, что женские руки должны быть нежными, а у меня наждачная бумага из-за мозолей от меча.

— Спасибо! — благодарю от всей души и даже обнимаю в порыве эмоций, чуть ли, не запрыгивая на него, как обезьянка. Знаю, что неприлично, но ведь это же Командир! Через пару секунд меня обнимают в ответ, заставляя счастливо улыбнуться. — Кстати, вы знаете, сколько мне лет, а вот я не знаю сколько вам. Нечестно! — осведомляю Петра, посмотрев на него требовательно и немного капризно.

— Сорок, — буркает про себя, словно стесняется своего возраста. Совсем не похоже! Максимум двадцать пять! Седина… — Что ж, давай выпьем кофе? — стоит ему это произнести, как на стол тут же опускается поднос с двумя чашками ароматного напитка и кусочек шоколадного тортика с вишенкой. Он точно всё про меня знает, а если не всё, то многое! — Не знал, что тебе понравится, так что выбрал на своё усмотрение.

— Что ж, смею вас обрадовать, вы угадали с выбором, как всегда, — мужчина довольно щурится, наблюдая за мной и отпивая из чашки. Как всегда, с ним невероятно спокойно. Прикрываю глаза, наслаждаясь вкусом приятного кофе с ликёром, что немного удивляет меня, но вида я не подаю, мало ли, зачем он это сделал, к тому же это совершенно не портит вкус напитка и пирожного, наоборот придаёт ему какую-то странную сладость. — Вкусно.

— Могу ли я пригласить тебя прогуляться со мной, а потом отужинать? — удивлённо посмотрев на Петра Геннадиевича, чуть заторможено киваю и, допив напиток, поставляю чашку назад на блюдце. — Тебе идёт этот сарафан и кофта, — я неопределённо передёргиваю плечами, на которых заметны шрамы, но принимаю его похвалу.

— Сестра выбирала, она отчего-то решила, что я на свидание иду. Хотя не могу с ней не согласиться, я очень рада этой состоявшейся встрече и прогулке, — мы идём по улицам города, любуясь красивыми зданиями. Но всё кажется скучным и до омерзения белым. — В старой части города хоть и порушено многое, но всё же красивее. Зелень делает своё, привлекая глаз своим причудливым разнообразием, — генерал покосился на меня и неопределённо хмыкает, выражая своё мнение по этому поводу. Неопределённое. На похожие пейзажи мы уже успели насмотреться за пределами Города. — А пошлите в парк?

Не знаю, как мы выглядим в глазах других людей: как два незнакомых человека, что идут рядом, или как племянница с дядей, а может некоторые думаю, что мы пара. Хотя последнее заставляет чуть заалеть и даже смутиться. Но всё же нет той скованности в общении и движениях, что я чаще всего чувствую рядом с другими парнями. С командиром легко. Может потому, что он видел меня разной? Так что неважно, что я скажу или сделаю. Уверена, он посмотрит на меня добрым, чуть укоризненным взглядом, и улыбнётся. Знает, что детскую непосредственность я показываю редко, только рядом с ним. Возможно, для него я ребёнок — большой, многое переживший, но всё-таки ребёнок, которому просто не хватает теплоты и заботы. Да сильного плеча под боком. Поэтому он всегда оказывается рядом, подолгу стоит молча, не говоря ни слов упрёка, ни одобрения. Зачем? Я и так всё понимаю и ценю.

— Не хочешь прокатиться? — предлагает командир и тянет меня на какую-то карусель, что ближе всего. И мы идём на этот чёртов паровоз, который называется Американской горкой. — Прошу, маленькая Леди, — предлагает мужчина, галантно подавая мне руку, чтобы я смогла без проблем взойти в это орудие смерти.