Aeru Astal - Демон Кодеи. Новая война [СИ]

— Вы так легко поняли? — удивляется мужчина, смотря на меня карими глазами, видимо стараясь понять, почему я сказала именно так.

— Не сложно догадаться. Счастливо оставаться. — и после этих слов, быстро удаляюсь назад в лагерь, где меня ждёт моя тёплая постелька и подушечка. Рядом летит сова, которая сопровождает меня радостным уханьем, заставляя и еле заметно улыбнуться.

Сегодняшняя ночь очень странная, хотя она стала странной в тот момент, когда я вообще захотела спать в лесу, но сейчас меня не хотело оставлять чувство, словно сегодня я что-то потеряю. Что-то очень важное для меня! Из-за дурного предчувствия, долго ворочаюсь на жесткой и неудобной кровати, пытаясь понять успокоиться и найти удобное положение тела. Переворачиваюсь на спину, смотрю на потолок шатра… Неудобно. Ложись на левый бок, запихнув руку под подушку… Неудобно, подушка мешает лежать. Легла на другой бок… ОПЯТЬ НЕ ТАК! ДА ЧТОБ ЕГО ТРИ РАЗА ГОЛОВОЙ ОБ ЧТО-НИБУДЬ ПРИЛОЖИЛО! Вздохнув, глубоко и в какой-то степени обреченно, понимаю, что одеяло перекрутилось… Это издевательство, я просто уверена.

— Кода, ты чего ворочаешься, как сибеки в сетях? — спрашивает гризли, подойдя к моей кровати и внимательно посмотрев в глаза, которые навряд ли видел.

— Уснуть не могу… Умер, кто-то очень дорогой мне. — тихо прошепчу, садясь на кровать, откидывая треклятое одеяло и подтянув к себе ноги, утыкаюсь в них носом. Демон, как-то слишком понимающе хмыкает и отходит от постели, оставляя меня на время одну, сидеть на кровати, тщетно пытаясь вспомнить что-то смешное из своей жизни. Не получатся и я как-то запоздало осознаю, что в жизни праздников у меня было мало, только на периферии сознания мечутся какие-то смутные и почти нереальные картинки, столовой войны.

— Вот, держи, это должно помочь. — серьезно проговаривает мужчина, который вернулся в палатку, с приятно пахнущей субстанцией в стакане, которую выпиваю в пару глотков, чувствуя, как тревоги отпускают, и я погружаюсь в сон.

Сон… Воспоминание…

Снова привычная тьма, вызывающая панику раньше и успокаивающая сейчас. То тут, то там мелькают какие-то картинки чьего-то прошлого, то ли моего, то ли Кодако, демиург его разберет? Однако некоторых воспоминаний я ещё не видела и не понимала к какому периоду жизни те или иные кусочки относятся. Вот мимо пролетает воспоминание о саде и прекрасных цветах, что там растут. Маленькая пока ещё демонесса, собирала травы именно так, как надо в зависимости от растения, а потом долго его рассматривала, сосредоточенно думая о чем-то своем, а потом весело встала и побежала к беседке, где сидели её «родители». Женщина, сидящая за столом и элегантно пившая чай с изысканным пирожным, была странно бледной и жутко уставшей, выдавая свое не очень хорошее здоровье, совершенно не желая этого. Её темные одеяния только подчеркивали этот недостаток, даже идеально уложенные волосы не придавали ей обыденной красоты. Валтер же лишь тяжело вздыхал, смотря на супругу, которая не могла уснуть уже некоторое время, но сделать ничего не мог, как и узнать, что же её мучает.

— Матушка! Я нашла цветок, что поможет тебе выспаться! — радостная девочка, подбежала к матери и протянула, чуть недовольной женщине растение, смутно напоминающее мне нашу мяту, но свойства её были такими же. — Листики этого цветка надо в чай добавлять, от этого оно будет вкусным, полезным и ароматным! — словно профессор проговорила она, поднимая пальчик вверх, но женщина лишь смяла цветок и выкинула глупый, по её мнению, сорняк, даже не посмотрев на растерянную дочь, которая лишь развернулась и снова убежала на ту полянку с растениями. Через пару мгновений открывается новое воспоминание о том, как девочка делает из собранных трав благовония и незаметно ставит их в укромное место в спальне отца и матушке. Наивное дитя, получившее от меня слепую любовь и желание заботиться о родных, которое никогда не искоренится в моё м сердце и душе, ведь я так хотела этого, пока была в своем мире. Глупое дитя, в которая теплилась надежда на понимание и поддержку семьи. Я лишь разворачиваюсь и ухожу… У меня ещё будет время просмотреть воспоминания.

Сон… Земля…

Прихожу в себя я в тот момент, когда на меня упала капля воды, заставив резко открыть глаза и осмотреть место куда я попала. Кладбище. Это что-то новенькое, но не сильно приятное, потому как здесь я была всего несколько раз вовремя похорон и более не приходила на могилы ни отца, ни матери, ни соратником. Нет, я не забываю их, просто не вижу смысла приходить в это место. Зачем ворошить прошлое и мертвых?

Тихо вздыхаю, прикрываю глаза, пытаясь упорядочить свои мысли, которые разбегаются при виде могил. Холодно. Как всегда, в независимости от погоды, мне холодно в этом царстве мертвых, которые иногда выходят в Мир, чтобы поприветствовать не частых гостей. Передергиваю плечами, шмурыгаю носом и тщетно пытаюсь закутаться в негреющий плащ с шарфом, которые успели появиться, стоило мне понять, где нахожусь. И это в самый разгар весны! Хотя какое там?! Больше осень напоминает, причем позднюю, как за пару недель до декабрьского снега.

Проходя по местному кладбищу, нахожу то одно то другое знакомое имя, поминутно ежась от пронизывающего ветра, что и под кожу залезал. Тихо выдыхаю облачко пара и оглядываюсь по сторонам, чтобы найти командира, который скорее всего пришёл навестить погибших, но его нигде нет, вызывая во мне удивление. Где-то в стороне замечаю довольно большое скопление людей. Понятно сегодня кого-то хоронят, надо пойти посмотреть, не просто же так я тут появилась, пока командира нигде нет?

Медленно иду к людям, тихо обходя надгробные плиты, чтобы поскорее оказаться около столпотворения. Стоит мне подойти ближе, как замечаю некогда знакомые лица сослуживцев, Анисию с Владом и Самуи, рядом стоит девушка и парень, чуть меньше десяти лет отроду, наверное, их дети. Они все смотрят на надгробие мрачно, сестра и брат не скрывают слез. Мои парни стойко держатся, не позволяя чувствам взять верх. Резко поворачиваюсь к плите, которую освещал священник, читая молитву на распев.

«Савицкий Петр Геннадиевич

12.03.2448 — 13.03.2508

Здесь покоится один из самых храбрых и отважных командиров!»

Я всматриваюсь в эти строчки очень долго, толи не понимая написанного, толи из-за невозможности правильно прочитать надпись на гранитной плите. Вы умерли? Вот, так не сказав никому: «Пока!»? Даже мне? Слеза скатилась по щеке, падая на землю. Не хочу верить в то, что вы оставили этот мир, я так хотела ещё раз вас увидеть, услышать ваш голос. А теперь вместо вас я вижу чёрную гранитную плиту с бездушными строками. Кого я ещё потеряю? В руке помимо воли появляется перо, и я подхожу к плите, где собираюсь оставить последнее послание вам. Чуть ниже пафосных строк, витиеватым почерком, наискосок, вырезаю всего одну строку: