Aeru Astal - Демон Кодеи. Новая война [СИ]

Утро сегодняшнего дня оказывается на диво спокойным, что просто удивительно, учитывая частоту последних бомбардировок. Мы все порядком уставшие за эти четыре дня, наши лекари сбились с ног леча всех, кого могли. Рук катастрофически не хватает и от голода просто скручивает пополам, но мы все стойко терпим. И не такое было. Более того, некоторые даже шутить пытаются, корявенько, но это ничего по сравнению с пережитым ужасом последних дней. Такое ощущение, что они пытались нам просто нагадить, таким действием! Тяжело вздохнув, кое-как поднимаюсь с плиты здания, что обрушилось не столько из-за старости, сколько из-за попавших в нее снарядов. Идти тяжело, голова кружится, тело такое слабое, что даже оружие сейчас сложно поднять, да и не пытаюсь. Сейчас мы просто отдыхаем, не заботясь об остальном.

Серые тучи заволакивают небо, грозясь пролиться дождем на жителей нашего гарнизона, что совсем уж стало несправедливостью жизни. Не хватает ещё кому-то заболеть в такую погоду, что тогда нам придется делать? Медикаментов уже давно нет, более или менее чистые тряпки разорваны и использованы как бинты. Одежда далеко не в том состоянии, чтобы ещё мокнуть под проливным дождем, даром что сейчас почти середина лета. Проходя по лагерю замечаю некоторое оживление перед главным зданием, где уже собралась некоторая толпа, что любопытно посматриваю в сторону подиума, где часто делают важные объявления, требующие всеобщего. Чуть нахмурившись двигаюсь в их сторону, а потом замечаю командира, что держит в руках интересный документ.

— ВОЙНА ОКОНЧЕНА! — единственное, что сообщает командир, сам выглядит не менее шокированным и растерянным. Некоторое время все молчат, пытаясь осознать, что все закончилась, и мы можем вздохнуть спокойно. Это слишком неожиданно для нас — детей войны, что все эти годы провели в боях не на жизнь, а насмерть! Ведь ещё вчера мы яростно отбивали атаки противника, а теперь все… И что нам делать?

— УРАААААА! — эмоции парней бьют через край, оглушая и оповещая всех о нашей радости! Тут же из дома выскочила Анисия с Самуи, что несколько напуганы неожиданным шумом, а потому парень все пытается девушку убрать на второй план. Выглядит до жути мило.

— Сестра, что происходит? — обеспокоенно интересуется девочка, подбежав ко мне с братом. Улыбнувшись, сгребаю их в охапку, прижимая к себе, как можно крепче. — Сестра?

— Война закончена, мы скоро вернемся домой. — тихо шепчу им в макушки, целуя каждого поочередно. Они оба стоят в растерянности, ровно столько сколько бы им потребовалось для осознания радостной новости, после чего прижимаются ко мне сами. В этот вечер мы все праздновали, обнимая друг друга и делясь возможными планами на будущее.

Утро, после грандиозного празднования, встречает нас легкой прохладой и активными сборами. Ближе к обеду должен прибыть транспорт, который и заберет нас из нашего дома на прошедшие пятнадцать лет. И если остальные собираются радостно и быстро, даже заняли себе места, я ещё долго стою перед корпусом полуразрушенного здания. С этим местом у меня связано так много воспоминаний: отчаянная решимость первого дня, кровь, боль, потери, первая дружба и драки за правое дело. Хочется смеяться и плакать одновременно. Чему стоит отдать предпочтение не понятно. Мысли так поглощают, что прихожу в себя, лишь когда на плече ложится сильная рука командира.

— Не хочешь отсюда уходить? — интересуется Петр, скашивая на меня пронзительные глаза и понимающе вздыхает. — Я тоже. Пусть тут каждый потерял, что-то ценное себе, но и приобрели мы не мало. — Что сказать? Вы как всегда правы командир, спорить не имеет смысла, а потому просто усмехаюсь и круто развернувшись иду в фургон. Петр Геннадиевич быстро нагоняет меня, подхватывая увесистую сумку с вещами. Устало прикрыв глаза, даже не возмущаюсь по этому поводу, привыкнув и зная ответ наперед. «Женщине не пристало таскать тяжелые сумки». Ведь так вы мне всегда говорили, замечая появляющиеся искорки в глазах?

А потом мы отправляемся в Город. Кто-то тихо разговаривает, кто-то достает карты и собравшись компанией играют в дурака, некоторые даже дремают. Я была из числа последних, удобно устроившись возле командира и положив голову ему на плечо. Тот не был против, кажется и сам погрузился в несколько тревожный сон. Что мне снилось в тот момент? Черт его знает, небось как всегда какая-нибудь муть из разряда зомби-апокалипсис, как говорит моя сестра. Откуда только узнает все эти странные словечки? Может от турок узнала, все же мы обучались их языку, чтобы внедряться в их гарнизоны и устраивать диверсии.

Из зыбкого сна меня выводят возгласы ребят, что сидят рядом и отчаянно пытаются рассмотреть Город, возвещая, что мы почти приехали. Были оставлены карты и разговоры только чтобы посмотреть на него. Немного приоткрыв глаза, смотрю на внешнюю стену и вновь прикрываю глаза. её и так видно из нашего гарнизона, даже оттуда она выглядит внушительно, что уж говорить при близком её рассмотрении? её высота, наверное, тысяча километров, ибо на её фоне мы маленькие муравьи. Фыркнув на их детскую реакцию, снова погружаюсь в сон, оставляя ребят на себя самих.

Растолкали меня только через час, когда мы активно проходим фесй контроль, организованный властью для надежной защиты горожан. Выглянув в окно из чистого любопытства не могу не отметить любопытные и встревоженные взгляды мирных жителей. Наверное, для них мы будем дикими зверями, что не далеко от правды, все же война не способствует воспитанию. Не все после возвращения быстро привыкнут к мирной жизни. Кошмары ещё долго не дадут нам заснуть спокойно.

— Мы поедем в госпиталь? — тихо интересуюсь у генерала, что наверняка знает наши дальнейшие действия. — Нас проверять будут?

— Да, нам окажут медицинскую помощь. А кому-то психологическую. — шепчет еле слышно и я прекрасно понимаю правоту его раздумий. Мы все выросли на поле боя с оружием в руках и убивая без разбора. Если подумать со стороны простого жителя — это страшно убивать, не задумываясь о ценности жизни человека. Мы и сами порой чувствуем себя бездушными монстрами, идя в очередной рейд.

Резко останавливается фургон и двери открываются, являя миру нас, загнанных диких зверей. Некоторые тут же стали выпрыгивать из повозки и отходить в сторону, радуясь ясному небу и солнцу, что слепит в глаза. Парни тут же начинают галдеть, устраивать шуточные бои, на которые окружающие реагируют нервозно. Солдаты сильнее стискивают оружие. Они нас боятся. Парней не останавливает даже наш выход с командиром. Громогласный смех, единственное, что пока что спасает их от сильного разряда тока. Со стороны другого фургона доносится возмущенный голос сестры, пытающуюся что-то доказать, показывая в мою сторону. Я и не заметила, что мы ехали на разных машинах, вот досада, она же им сейчас устроит бег с препятствиями. Однако солдат вновь и вновь преграждает сестренке путь, надеясь остановить её. Но куда там?! Пара ловких маневров и Анис вырывается из оцепления, легко лавируя между охранниками под дружный смех солдатов с нашей стороны.