Arno - Тяжёлая вода [СИ]

— Забирайте свое корыто и упердывайте с моего корабля, пока репы с плеч не попадали, а не то мои ниггеры пустят вас на колбасу, а требуху вашу развесят по мачтам.

По рядам пиратов прокатилась волна гневного рева. Послышались грубые ругательства и обещания страшной кары и жестоких надругательств над Джага и черных трупами. Негры вскинулись навстречу, подняв сабли, ножи и топоры.

Джаг отступил поближе к черным и приготовился к новой драке, поудобнее перехватив рукоять меча. После его слов атаманша негров смотрела на него с удивлением и легким недоверием, но возражать не стала, чему Джаг был благодарен. Оставаться один против всех в грядущей схватке он точно не хотел.

— Вот как, — сказал Магребец, еще сильнее прежнего сморщив гнусную харю. — Не ожидал…

Черные разразились грозным ревом, они потрясали оружием и показывали пиратам понятный без лишних объяснений жест, означавший усекновение головы.

Магребец посмотрел на своих пиратов, но те не выражали такой высоты боевого духа. По правде говоря, Джаг их понимал — помирать никому не охота, тем более после того, как совсем недавно чудом избежал смерти. Резона дохнуть за этот корабль, который к тому же скорее всего без добычи, у них не было.

Когда Магребец повернулся, лицо его выражало бессильную злобу. Гордость не позволяла ему просто уйти после оскорблений, которые бросил ему Джаг. Но этот смуглый получерт был не глуп. Избрание нового капитана, как полагал Джаг, было далеко не единодушным. И в первую очередь ему стоило задуматься о своем авторитете. Команда явно не желала идти в бой, и именно сейчас эти люди могли задуматься, правильного ли капитана они выбрали? Зависело это от того, правильными ли будут приказы.

— Мы принимаем предложение.

Это сказал не магребец, а тот пират с прищуром.

Атаманша показала своим черным угомониться, и они вскоре утихли.

Магребец и лиса мерили друг друга взглядами. Магребец — злым, лиса — безразличным. Похоже, в команде он лучше всех понимал, что уйти по добру было бы самым трезвым и разумным решением на этот момент. Но объясняться перед «атаманом» он не собирался, по крайней мере, пока тот не задаст вопрос напрямую. А Магребец не был идиотом и не собирался выяснять отношения перед лицом противника.

— Ладно, мы уходим, — сказал Магребец, и слова эти дались ему нелегко. Зато на лице лисы появилось первое подобие эмоции — что-то вроде довольной ухмылки.

Эти слова были встречены удовлетворенными возгласами некоторых черных. Пусть по-авантийски они не разговаривали, но кое-что все же понимали.

По лицам пиратов было видно, что они не слишком довольны исходом, но в то же время понимают, что все могло кончиться для них гораздо хуже.

На то, чтобы вернуться на свой корабль, у них ушло минут пять. Некоторые подбирали по дороге вещички с трупов солдат и работорговцев. Джаг не возражал, а черным было плевать. Пусть они и были готовы драться на смерть, умирать не хотелось и им, и все, чего они желали — это чтобы пираты поскорее убрались восвояси. Этого же хотели и пираты. Уйти без добычи было ударом по гордости многих из них, но задерживаться на враждебном судне они тоже не желали. Лиса был в числе первых, кто переместился на борт своего браррака. Джаг чуял, что в этом раздоре между силами внутри пиратов может крыться начало мятежа против нового капитана, но сейчас это было ему глубоко безразлично. Как и все остальные, он лишь хотел, чтобы пираты скрылись с глаз долой.

— Отдать концы! — скомандовал Джаг, глядя через борт, как пираты баграми отталкиваются от корпуса рабского судна. Негры неумело скидывали веревки и крюки с бортов, чтобы пиратский браррак мог отойти.

Снизу, с борта браррака, на Джага смотрел Магребец.

— Я запомню тебя, Джаг Марно!

— Да, да! Добро пожаловать отсюда! — ответил ему Джаг.

Сплюнув за борт в блестящую золотом и темнеющую непроглядной чернотой тяжелую воду, Джаг направился в сторону квартердека. Пора было осмотреть свои новые владения и заодно решить последнюю на сегодня проблему.

Дверь в капитанскую каюту была открыта нараспашку — нигеры обыскивали корабль в суматохе и за порядком особо не следили. С этим тоже надо будет разобраться, подумал Джаг. Но не сегодня. Он слышал, как в каюту за ним входят несколько человек.

Повернувшись, он убедился, что это те, кого он ждал. Впереди стояла атаманша негров, а за ней — черные генералы Ваба и Камбала в сопровождении еще нескольких мятежных рабов с оружием наголо.

— Я знаю, вы хотите кое-что выяснить, — начал Джаг, прежде, чем они заговорили.

— Дайте угадаю. Вы хотите знать, как на судне, чья команда состоит сплошь из черных, может быть белый капитан?

— Ты все правильно понял, Джаг Марно, — сказала атаманша, глядя на него даже немного с интересом.

Вперед подался негр Дужо.

— Ты не будешь капитан! — изрек он недобрым голосом.

Джаг только пожал плечами и стал непринужденно прогуливаться по каюте.

— Я понимаю ваши сомнения. Но прежде чем вы скажете мне прыгать за борт, позвольте я проясню для вас пару вещей.

Он остановился и посмотрел на свой меч, все еще испачканный кровью.

— Во первых, по доброй воле я за борт не прыгну, а значит нам снова придется скрестить мечи, и неизвестно, сколько ваших я успею зарубить, прежде чем вам улыбнется удача, ведь пират был прав, бойцы из вас как из рыбьего дерьма похлебка. Во вторых, я хочу убедить вас, что капитаном я все-таки буду.

Джаг обошел старый дубовый стол, устеленный картами, поверх которых были разбросаны разные хитроумные приборы для навигации и ориентирования. Поставив меч к столу, он навис над картами, оперевшись двумя руками, и жестом подозвал атаманшу подойти ближе.

— Дорогая, ты из них самая умная. Так ответь мне на вопрос, для чего нужна эта штуковина?

Он поднял перед собой бронзовый секстант. Атаманша не ответила. Джаг ответа и не ждал.

— А это?

Он показал ей циркуль.

— А эта? А эта?

Он показал астролябию и компас.

Негритянка молчала.

— Скажи мне, женщина, кто из твоих людей ставил и связывал парус? Кто знаком со снастями? Кто вязал узлы? Знает ли кто, как идти галсами и в бейдевинд? Кто знает, как зарядить пушку и выстрелить из нее, не взорвав себя и корабль? И скажи мне, черт возьми, главное — сколько самый бывалый из твоих людей провел в море?

Ни на один вопрос у негритянки не было ответа. Остальные тоже молчали. Джаг довольно осклабился.

— Вот поэтому, отныне я, Джаг Марно, буду капитаном этого корабля. Ты, женщина, поскольку умеешь говорить на человечьем языке, будешь моим старшим помощником, а вы, дуболомы, будете моими офицерами. А все остальные — будут моими моряками. Все вместе вы будете командой. И эта команда будет делать то, что я говорю, потому что только так вы сможете дотянуть до суши и решить, как дальше быть.