Анна Орлова - Наука и проклятия

На трибунах нас ждали свекровь с дочерями. Хелен подавленно молчала, рядом с ней отирался унылый граф, которого маменька прочила ей в мужья. Он не отрывал зачарованного взгляда от декольте «невесты», и я всерьез опасалась, что она вот-вот швырнет в «жениха» чем-нибудь тяжелым. Джорджина же, сама невинность, делала вид, будто все это время паинькой просидела под моим присмотром. Куда она сбежала от гадалки, осталось тайной, но подозреваю, что на свидание, очень уж многозначительно вздыхала.

При виде разгневанной свекрови Николь попыталась было сбежать, но Фицуильям не дал.

— Пожалуйста, останься, — попросил он умоляюще, схватив Николь за тонкую руку.

— Я здесь не нужна, — ответила она, кусая губы. — Тут же семья, а я…

— Нужна! — возразил он твердо. — Очень нужна. Пожалуйста, останься.

И так зыркнул на маменьку, что она подавилась очередной колкостью.

Теперь бледный и покрывшийся испариной барон сидел в тенечке, а вокруг него суетились Николь и свекровь, бросая друг на дружку враждебные взгляды. Сестры Скотт хранили нейтралитет. Свекровь с ходу попыталась рекрутировать дочерей на свою сторону, однако они от призыва уклонились. Я в этой немой битве чувствовала себя не то рефери, не то нежелательным свидетелем, так что уже не чаяла сбежать обратно в башню, откуда недавно так хотела выбраться.

Пока на трибуне кипели эти незаметные постороннему взгляду страсти, на арене битва подошла к ожидаемому концу. Король со своими рыцарями победили, и вождю скоттов пришлось склонить гордую голову. Предсказуемо до зевоты, впрочем, публике нравилось.

Наконец мы погрузились в автомобиль. Свекровь при виде трогательного прощания Фицуильяма с Николь только насупилась. Скоттами я была сыта по горло, поэтому нагло уселась рядом с водителем. Донал покосился на меня и еле заметно, уголками губ, улыбнулся. Свекровь прошептала мне в спину что-то нелестное, однако силком выволакивать с переднего сиденья не рискнула. Не стоило испытывать пределы терпения Донала.

Так с молчаливого попустительства барона мы с Доналом могли поболтать хотя бы на обратном пути. Донал уверенно рулил, сестры нудно ругались вполголоса, свекровь пилила сына, пока он на нее не рявкнул. После этого в салоне настали мир, тишина и благоденствие.

Я погладила мягкую кожу сумки, в которой все еще лежал пистолет.

— И часто вы так на ярмарках развлекаетесь?

— Так — еще никогда, — хмыкнул Донал, покосившись на меня. — Но изображать вождя скоттов зовут нередко.

— Не обидно всякий раз проигрывать? — спросила я тихо.

— Ничего не поделаешь. — Он был спокоен, даже голос не дрогнул. — Саунсесскую битву мы проиграли, этого уже не изменить. Если честно, это больше похоже на игру. Все не по-настоящему, понимаете? Например, если бы я каждый раз перед битвой толкал такие пафосные речи, меня свои же пристукнули бы.

— Представляю. — Я невольно улыбнулась.

— Или этот странный профессор, — продолжил Донал насмешливо. — Он всерьез верит, что горцы заворачивались в килты, раскладывая их на полу. Пять метров ткани на каждого! У нас и домов-то таких не было.

Я прикрыла глаза, наслаждаясь его тихими рассказами и дующим в окно ветром. Насыщенная получилась семейная прогулка. Впрочем, какая семья, такие и прогулки.

Во дворе замка ко мне бросилась перепуганная Бетти.

— Миледи, идемте скорее! Там ваша кошка, ну та, черная… ей очень-очень плохо.

Внутри все оборвалось.

— Что?!

— Кажется, она умирает, — всхлипнула горничная.

— Так что же ты… — Я запнулась, вспомнив, что найти меня на ярмарке Бетти не могла. — Ветеринара вызвали?

Она покачала головой и покосилась на свекровь.

— Дворецкий сказал, без приказа нельзя.

Во рту стало кисло, и я сцепила зубы, чтобы не наговорить лишнего.

— Пусть срочно вызовет! Где она?

Бетти сделала книксен и улыбнулась сквозь слезы.

— В башне, миледи.

Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась в полной уверенности, что Донал, однако это оказался Фицуильям.

— Вы позволите помочь?

Позволю?! Да я его расцелую, только бы помог!

Прерывисто вздохнув, я резко кивнула.

— Пойдемте.

Даже не взглянув на притихших свекровь и золовок, я бросилась к Западной башне. Внутри клокотала злость вперемешку со страхом. Что, если поздно? Если промедление будет стоить Лисе жизни?

Я ворвалась в башню, взбежала по лестнице и рывком распахнула дверь. Лежащая у стола Марка подняла голову и требовательно мяукнула.

— Она забралась туда и не хочет вылезать, — виновато потупилась Бетти, комкая передник. — Ее… ну, тошнило. И не ест ничего.

Три нетронутых блюдца — с молоком, паштетом и мелкой рыбой — наглядно это подтверждали.

Барон присел на корточки и заглянул под стол.

Лиса зашипела и, кажется, попыталась забиться поглубже. На ласковое «кис-кис» и «Лиса — умница» она не отозвалась, а когда я попыталась взять ее на руки, пребольно меня укусила.

— Может, позвать Донала? — Я посасывала ранку, кровь все никак не останавливалась.

Под ногами крутилась Марка.

— Для двоих тут мало места, — с этими словами Фицуильям стащил рубашку и полез под стол.

Последовало возмущенное «мя-а-ау!», и он триумфально вытащил спеленатую по всем лапам Лису. Она таращила зеленые глаза, надрывно выла на одной ноте и отчаянно брыкалась, готовясь дорого продать свою черную шкурку.

Вдвоем мы сумели ее обуздать. Хотя с демоном, наверное, управиться было бы проще.

Фицуильям ее осмотрел и подробно расспросил Бетти, хмурясь все сильнее и сильнее. Дворецкий лично принес ему докторский чемоданчик и теперь скорбной тенью маячил в уголке.

— Похоже на отравление, — заключил барон наконец и поднял на меня встревоженные голубые глаза.

Марка подлезла мне под руку и лбом боднула ладонь. Я машинально почесала ее за ухом.

— Съела что-то испорченное?

Он медленно покачал головой.

— Боюсь, что нет. Это крысиный яд. Дозировка совсем небольшая, думаю, кошка выживет. Обещаю, я сделаю все, что смогу.

Мне будто саданули кулаком в живот. Да у кого рука поднялась?! Неужели Адам? Зачем?

Лиса безвольно лежала на кровати, все силы растратив на глупое сопротивление. Я осторожно погладила ее слипшуюся на затылке шерсть.

Ну, держись, отравитель! Попадись мне только — по ДНК опознавать будут!

В бароне пропал отличный ветеринар. Действовал он ловко и умело: промыл кошке желудок, напоил рисовым отваром, потом еще каким-то лекарством — и даже не лишился глаз!

К вечеру я валилась с ног, Фицуильям совсем скис (что неудивительно после такого удара по затылку), зато Лисе стало лучше.

— Опасность миновала, — наконец заключил барон и растер ладонями усталое помятое лицо.