Юлия Трунина - Эмиссар для Бездны Ч.1 [СИ]

Молоденький дворф на меня сочувственно покосился и, по-моему, покрутил у виска, дескать — кому твоя кляча сдалась, после чего гордо удалился, забрав перед этим с костра вяленные тушки азуков. И дернул его бес пройти с ними мимо Изумителя! Единорог возбужденно захрапел, гарцуя на месте, послышались знакомые мне потрескивание суставов и тихие раскаты нарождающегося рыка. Дворф обернулся, ища источник непонятных звуков, и в этот момент Изи, со змеиной гибкостью изогнув шею вниз, впился в одну из тушек клыками и дернул из рук ошалевшего паренька всю связку. Тот сначала завопил и даже кулаками замахнулся, пока не понял, что произошло. Вот тут его и накрыло — стоит, беззвучно губами шлепает, и глаза навыкате таращит. Могу понять! Представьте, что у вас из рук корова вырвала тушку гуся и принялась пожирать ее на ваших глазах, блаженно щурясь и с урчанием разгрызая кости. На единороге по-прежнему висел морок, так что дворф видел именно коров… тьфу ты, богета, с аппетитом уплетающего ворованное мясо.

— Ааа… ээээ… ууу! — заговорил дворф, разжав кулаки и теперь размахивая руками, будто пытаясь улететь.

— Да, — опередила я его вопрос, — он всеяден и может питаться мясом.

— А… кх… анг…!

— Да, он не совсем богет.

— Муууу…. нгх… эээ!

— Ладно, совсем не богет.

— Ииии… бууу… кииии… а… ак…!

— Нет, не стоит пытаться забрать у него азуков. Ну, если не хочешь взамен у него в пасти оставить свои руки.

— Ты… ик… того… пфш… о таком! — Оу, я стала его понимать, три слова разобрала.

— Да, именно это я и имела в виду, когда просила держаться от него подальше. Он, знаете ли, не только жареное мясо ест, да и наличие или отсутствие разума у "мяса" его никогда особо не волновало.

Дворф замолк и, испугано икнув, припустил от нас, все так же размахивая руками — видимо, бедняга надеялся все же взлететь.

— Изи, у тебя ужасная хозяйка, — повинилась я, хлопая жеребца по шее, — ведь было же понятно, что этой чахлой растительности ни за что не хватит на прокорм. Вот и пришлось тебе самому решать проблему с "фуражом". Прости. Но все же воровать нельзя, нехорошо это.

Единорог понимающе посмотрел на меня, но жевать не перестал, наоборот увеличив скорость разгрызания костей. А то вдруг неожиданно проснувшееся у хозяйки законопослушание заставит вернуть добычу? Но он зря волновался, данная нравственная добродетель прожила в моем усталом разуме недолго, почив навечно, скоропостижно, безболезненно и бесследно.

Я задумчиво почесала кончик носа, и так и эдак представляя варианты моих объяснений с Курцом. Но потом плюнула на все — авось само как-то — и, отщипнув от добычи Изумителя солидный кусок, полезла в палатку.

А ткань у палатки добротная, плотная, тугая, по земле плетеная циновка разостлана, а сбоку лежит свернутый в тугой рулон тюфячок. Умеют некоторые путешествовать с комфортом, не то что я! Впрочем, я этих ночевок "на воздухе" никогда не понимала. Принимала как вынужденное обстоятельство и стойко (вы б с наставником Керлем по болотам покочевали, сухой пустырь за перину сошел) терпела неудобства, как верный адепт магическо-боевой Академии, но не больше. Дичь на костре? Свежий воздух? Задорный треск костра? Высокое звездное небо?.. Да не смешите меня! Не прожаренное мясо, голодное комарье (и это в лучшем случае только комарье), ночная роса, хворост либо сырой, либо его вечно не хватает, и кууууустики… особенно кустики!

Ну да, я — не романтик, что поделать, любите такой, я не исправлюсь! Помнится, первого почитателя, возжелавшего спеть мне ночью серенаду, чуть не пришибла практической работой по травоведенью, большой такой кадочкой с раффлезией (практику завалила, но хоть в комнате перестало вонять). И это ему еще повезло, так как буквально пару секунд спустя прилетели нецензурные угрозы от Кира, а разбуженный посреди ночи Кир — это страшнее двух пьяных Елегов, помноженных на голодного Ярра.

Так что, отбросив всю лирику, можно уверенно сказать, что дворф заслужил мою безграничную благодарность, почти любовь, предоставив мне такой комфортный отдых в пути.

Пока я, балдея от внезапного уюта, валялась на мягоньком тюфяке в палатке и размышляла о грядущем безумстве, меня решил осчастливить визитер. Грубый и несдержанный визитер, опять ломанувшийся в мое сознание с грациозностью барана.

— Голос, я же просила быть аккуратней! Имей хоть малейшее сострадание к уставшей коллеге! — потерла я ноющие виски.

— Ой, а чего это моя коллега успела натворить, что так устала?

— Торговалась с дворфом!

— Где ты его нашла?

— Он сам меня нашел, — со вздохом призналась я. — Настойчиво предложил мне с ним сотрудничать.

— Что за дворф-то?

— Мастеровой. С его слов "ярчайший представитель охры", Курцем звать.

— А он что там забыл?! — не то прорычал, не то простонал Голос.

— Ты его знаешь?

— Можно и так сказать. Чего он от тебя хочет?

— Чтоб открыла ворота в крепость для его троллей.

— С какого… он решил напасть на Везевула?! У него ж второе имя "нейтралитет"! Он даже во время войн умудрялся ни на одну из сторон не работать!

— Комендант крепости похитил одного из его троллей.

— А комендант-то мужик с фантазией, троллей ворует. На кой ему они?

— Встречу — спрошу, — съязвила я. — Если лич захочет со мной общаться.

— Лич? — И тишина. Ох, чую, сейчас опять начнет воспитывать. — Хм… Иллия, бывают дни, когда мне кажется, что ты меня ненавидишь.

— Голос, не льсти себе, я — женщина, в такие дни я ненавижу всех мужиков, а также животных, птиц и насекомых мужского пола. Рыбам повезло больше, так как они хотя бы молчат и не петушат хвосты.

— Женщина, я серьезно! Почему ты все, о чем я тебя просил, делаешь с точностью до наоборот? Я не стараюсь постигнуть женскую логику — мне еще дорог мой разум — мне лишь бы понять, зачем тебе всегда нужно влезть в чужие разборки?!

— Да не лезу я никуда! Просто так обстоятельства складываются!

— Обстоятельства?.. Эльфы с демонами воюют, и ты меж ними, демоны с демонами, и снова ты тут как тут, демоны с дворфами, и вновь ты, как чирей на заднице!

— Просто у меня есть совесть, не могу бросить…

— Где ты эту гадость подхватила? — перебил он меня. — Попробуй, что ли, настоечками потереть, глядишь, засохнет и отвалится.

— Не получится, — вздыхаю я, — эта зараза удаляется только вырезанием.

— Поэтому ты в крепость к личу и полезла, чтоб он тебе все повырезал? В чем смысл этого наиглупейшего поступка?

Тут я действительно вспомнила, зачем лезу к нежити:

— Голос, а что ты знаешь о близнецах?