Анна Бруша - Битва за любовь

— Да, Моран, я тоже ощущала тебя. Ты помог мне. Удержал. Иначе я бы сорвалась в бездну.

— Я поражен, что ты смогла освободиться от его влияния. Анхель силен. Но его проклятое колдовство напомнило… что я любил, и в моей жизни были не только война и тьма.

— Значит, все не зря, — убежденно сказала я. — Ты знаешь, как я выбралась? Принц Гис жив.

По лицу Морана скользнула неясная тень.

— Да, — просто сказал он. — Но не будем вспоминать о нем сегодня.

Мне почудились в этой фразе отголоски древних суеверий, когда люди боялись упомянуть в разговоре чудовище, чтобы не обнаружить его у себя на пороге. Да и мне не хотелось говорить о некроманте.

— Ты вспомнил, что любил, но это было в прошлом. А что же в настоящем? Скажи мне, Моран, найдется ли сейчас в твоем сердце хоть немного любви ко мне? По нраву я тебе или…

Он пригладил мои волосы и убрал прядь за ухо, при этом руки у него слегка дрожали, выдавая волнение. Медленно, но в то же время настойчиво Моран освободил мои плечи и грудь от шелка. Обнаженная кожа горела под его изучающим взглядом. Я качнулась вперед и коснулась губами его губ. Поцелуй затянулся. Не отрываясь от моих губ, Моран кончиками больших пальцев очертил полумесяцы под грудью, коснулся сосков. Я вздрогнула. Сердце бешено забилось, по телу разливалась забытая нега. Как знакомы были эти прикосновения!

Голова закружилась от нахлынувших воспоминаний. И теперь, когда его руки беззастенчиво ласкали мое тело, оно просыпалось, словно ото сна.

Мы оторвались друг от друга, чтобы лихорадочно сделать по глотку воздуха.

Я торопливо расстегнула ворот рубашки Морана, исследуя ладонями лабиринт шрамов, спустилась ниже, но Моран перехватил мои руки и сам избавился от одежды, а потом притянул к себе.

— Какая же ты хрупкая. Когда ты сражалась со мной… казалась внушительнее.

Он улыбнулся уголками губ и глазами.

Вместо ответа я обхватила его за шею и потянула к себе так, что он опрокинулся на меня, и мы утонули в мягкости перин. Я захватила его в плен своих объятий и скрещенных на пояснице ног. Он любил меня, вспоминая забытый ритм, и я полностью, без остатка отдалась этой страсти. Блаженная пытка обнажала души, рождало чувство, обратное боли. И не было сил терпеть. И тогда в горле зародился и сорвался с губ крик. А потом не осталось сил ни оторваться друг от друга, ни шевельнуться. У тел своя особая память. Они помнили все.

— А теперь отдыхай, любовь моя, — сказал Моран, привлекая мою голову себе на грудь.

Это было так естественно и легко, как будто мы никогда не расставались и каждый день засыпали бок о бок.

Но я боролась со сном. Казалось, стоит закрыть глаза, как он исчезнет, словно морок. Поэтому когда дыхание Морана сделалось глубоким и размеренным, я долго лежала и вглядывалась в темноту, прислушивалась, вдыхая его запах. Неужели любовь бывает такой сильной и я никогда не смогу насытиться этим мужчиной?

Мне хотелось вновь оказаться в его объятиях, почувствовать тяжесть тела и пить сладость его поцелуев. Но я все-таки задремала. Мне снился кошмар, из которого меня вырвал Моран. Я пробудилась оцепеневшая от страха, еще плохо осознавая, где сон, а где реальность.

— Магда, давай встретим рассвет вместе, — сказал Моран.

Мы поднялись на крепостную стену и смотрели, как в небе появляется первый розовый росчерк.

— Я жалею о том, что навсегда стерлось из моей памяти, — задумчиво сказал он.

Моран протянул руку и ласково обнял меня, а я прильнула к нему всем телом.

— Моран, у нас будут новые воспоминания, и мы постараемся быть счастливыми вдвойне! — горячо заговорила я. — Теперь мы вместе и никогда больше не расстанемся. Даже если темные и светлые силы будут к нам жестоки и судьба приготовила нам еще испытания, то у нас есть наша любовь. Вместе мы сумеем защититься, а уединение и опасности только сближают. Здесь мы достаточно далеко от людской зависти и злобы. Ты воздвиг этот замок посреди верескового моря, в его подземельях полно богатств.

Я перевела дух и продолжила:

— Только посмотри вокруг, река сверкает, точно сапфир, а небо ярче самого драгоценного кристалла. В лесах полно дичи, а земля щедро рожает урожай. Это место прекрасно.

— Ты права, моя ведьма. Ты выглядишь такой юной, но при этом так мудра и искушена в колдовстве.

Он целовал мои щеки и краешки губ, нашептывая:

— А ведь я был так близок к тому, чтобы потерять такое сокровище…

Мы застыли на стене, наслаждаясь мгновением мира и покоя. Нам еще о многом надо было поговорить и многое сделать.

После стольких испытаний я достигла своей цели: теперь мы вместе. Он держит меня в своих объятиях, а я завладела его сердцем.

Солнце, огромное и красное, начало подниматься на горизонте, заливая все вокруг золотым светом.

И пусть один мой глаз был скрыт темной пеленой, но я смотрела на новый рассвет так, как смотрит счастливая и любимая женщина.

— Пойдем, — сказала я, — тебе еще предстоит познакомиться со своим сыном.

Мальчик и мужчина изучающе смотрели друг на друга. Со стороны было заметно, как черты лица взрослого отразились в ребенке.

— Здравствуй, Варрен.

— Отец, я рад встрече с вами. Нянюшка Тереза сказала, что вы научите меня магии. Это правда?

— Обязательно, но чуть позже.

Оба были скованны и не знали, как вести себя. Но со временем они обязательно поладят.

— Я могу построить замок, хотите посмотреть? — спросил Варрен и легко увлек Морана в игру, и через мгновение они к явному удовольствию обоих возились на полу, возводя крепкие стены и высокие башни из кубиков.

А между тем новость о возвращении Морана разошлась по всей округе. Люди и существа, населяющие окрестные земли, потянулись к замку, чтобы своими глазами увидеть своего лорда.

Нам приносили цветы и угощения. Из погреба выкатили бочки с пивом. Спешно сколачивались столы и длинные скамьи. Стихийный вспыхнувший праздник набирал обороты. Я смотрела на Морана и не могла наглядеться. Когда он разговаривал с каким-то крестьянином, по его губам скользнула знакомая улыбка. Но вот его окружили и скрыли от моих глаз.

С наступлением темноты вокруг замка зажглись костры и зазвучали песни. Утомленная за целый день, я уже направлялась в покои, когда заметила около ворот корзинку Повинуясь любопытству, я подошла и заглянула внутрь: там лежал какой-то клубок из одеял. Я откинула край, и взору открылось крошечное личико новорожденного. Но что поразило меня больше всего — это личный герб принцессы Клеа, вышитый на одной из пеленок.

Воровато оглядевшись, я отнесла находку в покои. Крепко спавший младенец был отмечен темной силой. И это оказалась девочка.

— Магда, — раздался веселый голос Морана.