Анна Бруша - Битва за любовь

— Волей Темнейшего брак заключен!

Никто не захлопал. Мне лично казалось, что я сплю и вижу причудливый страшный сон. Еще немного — и я проснусь.

Но это было на самом деле. Раздались хлопки, сначала редкие, но они окрепли, переросли в овацию, поддерживаемую радостными возгласами и поздравлениями.

— А теперь нас ждет пир!

Это было встречено с еще большим энтузиазмом. Придворные поднялись со скамей и заторопились вслед за принцем и принцессой. Я дождалась Морана и оперлась на его руку.

Пир проходил как в тумане. Я все время смотрела на Клеа. Она сидела белее мела, не притрагиваясь к еде. Только едва пригубила воды. Принц, напротив, был оживлен, вел беседы с магами, смеялся.

А потом он поднялся и подал руку Клеа.

— Пришло время нам с супругой удалиться, — возвестил он.

Сидящие рядом маги принялись стучать кулаками по столу. Что за варварский обычай! Принцесса побледнела еще сильнее, но поднялась. Пока они шли, отовсюду раздавались двусмысленные шутки и замечания, от которых я покраснела до корней волос. Бедная Клеа.

Принц благосклонно кивал и отвечал в тон.

— Прошу, веселитесь! — сказал он, и они с принцессой скрылись из виду.

Рядом с нами сидел пожилой придворный с окладистой белой бородой. Он взял с блюда жареную куриную ножку и впился в нее зубами. Прожевав, обратился к Морану:

— Не понимаю вас, молодежь. Что это за мода — жениться на светлых девицах. Как будто в темных землях не хватает красавиц.

Он выпил вина, тонкая струйка потекла по бороде:

— В мое время такого не было. Нет, трофеи — это хорошо, но жениться? Увольте. Держать в доме? Какая глупость.

Он покачал головой и снова принялся за еду.

— Хотя… — старый маг хихикнул и толкнул Морана локтем в бок, — девки не очень-то разные. Что светлые, что темные… Одна…

Старик осекся, стоило взглянуть на каменное лицо Морана, и перенес свое внимание на другого соседа.

— Поешь что-нибудь, Магда. Надо, — шепнул мне Моран.

Я нехотя отщипнула немного хлеба. Гости шумели и веселились, их смех был мне отвратителен. Вино лилось рекой. Больше всего на свете хотелось оказаться как можно дальше отсюда.

— Пока нельзя уходить, — сказал Моран, почувствовав мое смятение. Муж положил ладонь мне на колено и чуть сжал. — Потерпи еще немного. После того, как подадут эликсир, сможем вернуться домой.

— Какой эликсир? — спросила я.

— Для молодоженов, — процедил Моран. — Такова традиция.

И действительно, устав есть и пить, придворные наперебой начали кричать:

— Эликсир! Эликсир!

— Что-то влюбленные притомились! Надо подкрепить им силы!

— Эликсир!

Моран, а также несколько магов и дам поднялись со своих мест. Толпа довольно взревела. Подняли и трех светлых магов. Их погнали вперед с криками и улюлюканьем. Одному вложили в руки поднос с кубками. Кувшин с загадочным эликсиром несла темная дама.

Я вцепилась в Морана и старалась не отставать. Мы направлялись в покои принца. Перед дверью произошла заминка. Маг, который пытался открыть дверь, был так пьян, что никак не мог сообразить, толкать или тянуть. Его отогнали, и толпа ввалилась внутрь.

Огромная кровать сразу приковывала к себе взгляд. На ней, среди скомканных простыней и одеял, белели два обнаженных тела. Принц Гис так крепко сжимал Клеа в объятиях, что казалось, он хочет раздавить ее своим телом, впечатать в кровать. Его красивые мышцы напрягались, перекатываясь под кожей. Принц двигался неторопливо, но с каким-то сладострастным исступлением. Лицо Клеа было скрыто тенью балдахина, а длинные волосы разметались по подушке, словно под воздействием стихии. Гис прижимал ее согнутую ногу к своему бедру. Его пальцы поглаживали и ласкали девичье тело.

Раздался тихий стон.

— Брак свершился! — закричали прямо у меня над ухом. — Долгой ночи!

Принц оторвался от Клеа. Он не испытывал никакого смущения.

— Эликсир, — сказал Гис.

Немедленно были наполнены кубки. И придворные почтительно передали своему господину зелье. Он галантно предложил Клеа, но она схватила простыню и укрылась до самых глаз. Тогда Гис выпил сам. В глазах потемнело, я почувствовала, что падаю, но меня подхватили сильные руки Морана. Когда я пришла в себя, то услышала смех принца:

— Какая впечатлительность! Неужели вид голого мужчины так тебя шокирует, Магда?

— Повелитель, — внезапно сказала одна из дам, — возможно, дело в другом.

Принц удивленно уставился на нее.

— Да, я несколько раз замечала, как светлая мучается утренним недомоганием.

— И я это видела, — поддакнула вторая, — как ее тошнило после завтрака. Нужно позвать целителя, чтобы удостовериться, но, похоже, она понесла.

Сказанное было, словно ведро холодной воды. Я даже не задумывалась о такой возможности. Если это правда, что скажет Моран? У мага был озадаченный вид.

— Хм… — сказал Гис, — ну что ж… Разберемся позже. А сейчас, когда напиток выпит… — Он махнул рукой в сторону двери. Все немедленно заторопились на выход.

Я едва могла дышать. Неужели?

Придворные хотели быстрее вернуться к столам. На меня и Морана больше не обращали внимания, только две дамы бросили взгляды, полные собственного превосходства.

А мы вернулись в свои покои.

— Магда? — вкрадчиво спросил Моран.

— Не знаю! — Я изо всех сил старалась предугадать, как Моран воспримет эту новость, если все подтвердится.

— Схожу за целителем. Если он не слишком налетал на вино…

Ждать пришлось долго.

Все это время я, положив руку на живот, старательно прислушивалась к своим ощущениям. Что будет, если целитель подтвердит? А если нет? Если это никакая не беременность, а нервы, как я думала?

Разозлится ли Моран от того, что у нас будет дитя, или от того, что не будет? А я? Смогу ли я быть хорошей матерью?

Моран вернулся в сопровождении принца Гиса. Я внутренне содрогнулась. Принц был последним человеком, кого мне сейчас хотелось видеть.

— Целителя не могут найти, — сообщил он, — так что я на правах некроманта взгляну на тебя, Магда. Ой, да что ты позеленела? Тот, кто покорил смерть, должен чувствовать и жизнь.

Он сел рядом и положил руку мне на живот. Ощущения были самые неприятные, как будто внутри все похолодело. Я отпрянула от принца в попытке сбросить сто руку, но он сам ее убрал.

— Да, я ощущаю две жизни. Магды и ребенка. — Он посмотрел на Морана. — Тебе решать, что с этим делать.

— Повелитель, я бы хотел отвезти Магду в свой замок.

Принц потер подбородок. Посмотрел на меня, потом на морт’аэна.

— Быть посему, — сказал он.

Я чувствовала себя так, как, должно быть, чувствует себя мышь, которую кошка потрогала мягкой лапкой, но решила не выпускать смертоносные когти.

— Но надеюсь, что Магда, несмотря на свое положение, найдет силы временами посещать мое скромное жилище. Моя супруга будет рада ее видеть.