Ирина Матлак - Преемница темного мага

Не требовалось долго думать, чтобы понять, кто подразумевался под этими «вышестоящими лицами».

— Полагаю, будет лучше, если ты переместишь Фриду в корпус Сумеречья, — продолжил Джакен. — По крайней мере, там первоклассная защита, гарантирующая ей относительную безопасность.

— Относительную? — Тон Эртана остался ровным, но я уловила в нем не предвещающие ничего хорошего нотки. — Стены корпуса — не панацея. Фрида будет находиться подле меня, только так ее безопасность станет не относительной, а полной. Кроме того, ловец Талмор окажет нам помощь в захвате последнего осколка — в этом состоит наша первостепенная задача, о которой его величество, похоже, забыл.

Сказать, что я была благодарна, — это не сказать ровным счетом ничего. Благодарна за то, что Эртан действительно верил в меня. Оставлял рядом с собой не только из соображений защиты, но и потому что намеревался дать возможность проявить себя. Сделать то, что обязан делать каждый принесший клятву ловец, — защищать королевство. А сейчас, чтобы его защитить, требовалось во что бы то ни стало заполучить последний осколок.

— Вас понял, адмирал Рей, — кивнул лорд Гвор, перейдя на официальный тон.

— Благодарю за известия, Джакен. — Эртан тронул его за плечо. — И спасибо за то, что остаешься со мной даже сейчас.

Тот усмехнулся:

— Ну а для чего еще нужны друзья? К тому же это меньшее, что я могу сделать в ответ на то, сколько для моей семьи сделал ты.

Их разговор прервал капитан, сообщивший, что мы почти прибыли. Последний осколок проявлялся в окрестностях Сумеречной Жемчужины, от которой в настоящий момент мы находились неподалеку. Конечно, можно было сразу отправиться к гроту, на который указал жрец Лайара, но сперва требовалось все проверить, чтобы узнать наверняка.

Крики русалок становились все громче — море здесь ими просто кишело, равно как и сходящими с ума потерянными душами. Туман, как назло, стал еще плотнее, и сквозь него можно было увидеть что-либо разве что на расстоянии вытянутой руки. Впрочем, эта проблема вскоре была решена использовавшим магию адмиралом. Он же укрепил воздвигнутый вокруг корабля барьер, надежно защищающий нас от сторонних угроз. Как только туман более или менее рассеялся, стали различимы другие корабли, ненамного от нас отстающие и тоже принадлежащие морскому флоту.

— Полагаю, пора начинать, — собравшись с мыслями, произнесла я.

Я не собиралась дожидаться, пока кто-нибудь другой отыщет осколок, и намеревалась сделать это первой. Ундина особых кровей, последняя из рода тех, кто уничтожил кристалл душ, — главный козырь в нынешней борьбе. И этот козырь сейчас на нашей стороне. И этот козырь — я сама.

Я просто обязана сделать все от меня зависящее, чтобы выиграть. Даже если козырь долгое время был всего лишь пешкой, а играть придется против правящей верхушки королевства.

Подойдя к борту, замерла, вглядываясь в туманную даль. Темнота сгустилась, обступила со всех сторон, но не могла подобраться слишком близко из-за окружающих корабли магических огней. Меня никто не тревожил — не подходил ближе, чем на расстояние пары шагов, и не звал, позволяя сосредоточиться. Даже присутствие Эртана сейчас мешало бы, и он это понимал.

Легенды не умирают. Всегда есть те, кто помнит о них, носит в себе и умеет рассказать. Я не только помнила, но и была частью одной из самых известных легенд. Если бы только мне — тогда еще маленькой одинокой девочке кто-нибудь рассказал, чем обернется желание получить шанс на лучшую жизнь, что бы я выбрала? Если бы знала, что я — изменившаяся, повзрослевшая, но все в том же старом красном шарфике буду стоять на борту лучшего брига королевского флота, участвуя в самой невероятной судьбоносной игре, поверила бы я тогда? Захотела бы этого? Или спряталась обратно в неказистую, но такую уютную и спокойную раковину?

Мысли перекрещивались, накатывали одна на другую, точно плавный морской прибой, и помогали погрузиться в себя. Маги могли вычислить примерное месторасположение осколка, но пока он только-только дал о себе знать. В прошлый раз, когда мы плыли к подводной пещере, ловцы сплетали поисковые сети, по которым его и отыскали. Но сейчас ситуацию усугубляли вездесущие русалки, беспокойно мутящие воду и препятствующие любой ложащейся на воду магии.

Я изначально не понимала, почему они ведут себя так странно. А потом до меня донесся обрывок разговора, в котором звучало предположение, что они действуют так не из-за собственной блажи. Ими кто-то управляет.

Дикие русалки — создания Глубины. Сумеречная Жемчужина — забытое поднебесными место. Идеальные условия для тех, кто обладает темной магией.

С трудностями я столкнулась сразу же, как только попыталась отследить место появления осколка. И возникли они именно из-за магии ундин, которая, в сущности, черпала энергию из Поднебесья. Я даже представить не могла, каким образом здесь работают ловцы-альвы, ундины и все те, в ком отсутствует хотя бы крупица Глубины.

Внутреннее чутье упорно молчало, и тогда я решила идти другим путем. Продолжая прислушиваться к себе и пытаться прочувствовать окружающий мир как ундина, вплела в самоощущение некромантию. Это было сложно сформулировать, сложно объяснить словами даже самой себе, но я как будто смотрела внутренним зрением — обеими сторонами своей магии. Перед закрытыми глазами стояла темная пелена, в которой мне чудились всполохи бледно-голубого света — то приближающегося, то удаляющегося, дразнящего и не позволяющего себя ухватить. Казалось, протяни руку — и возьмешь, но свет всякий раз ускользал.

Постепенно окружающие звуки смолкли, и я словно погрузилась в непроницаемый, поглощающий все постороннее кокон. В какой-то момент даже перестала ощущать себя собой, превратившись в сосредоточение чистой магии, стремящейся отыскать магию другую, родственную ей.

Отдельные сгустки света объединялись, превращаясь в тонкую зыбкую нить. Она тянулась вперед, сворачивала на запад, петляла, снова не позволяя угадать нужный маршрут. А потом все изменилось — изо всех сил устремившись за нитью, я ухватилась за хвост летящего света, и перед закрытыми глазами пронеслись картины голых скал, волны, лижущие подножия валунов, полоска укрытого водорослями берега и сирены, расчесывающие длинные волосы…

— Скалы Забвения, — прошептала я, не слыша собственных слов.

Грудь сдавило болезненным холодом, и мир пошатнулся, хотя на самом деле пошатнулась я сама.

— Фрида… — донеслось до меня издалека, чтобы затем прозвучать уже громче: — Фрида!

Открыв глаза, я обнаружила, что стою, практически перевесившись через борт. Рядом ожидаемо оказался Эртан, на лице которого проступила неподдельная тревога.