Анатолий Казьмин - И.о. Кощея

– А пирамиды не они строили? – хмыкнул я.

– Они, Ваше Величество, – кивнул Гюнтер. – Под чутким руководством древнего шумерского шамахана Мардука, который, кстати, впоследствии надиктовал некие духовные заповеди другому знатному шамахану – Будде… Хорошо, господин Михалыч, давайте вашу ветчину только без хлеба, пожалуйста.

– Странные дела, – я задумался. – Продолжай следить за шамаханами, Гюнтер, надо будет разобраться с этим Бабаем. Не от змеелюдов ли он?

– Не их стиль, Ваше Величество, но всё может быть, – Гюнтер откланялся, прихватив завёрнутые в салфетку три ломтика ветчины.

– Деда, надо бы поточнее узнать, что там, у шамаханов творится. Пошлёшь разведчиков или сразу инспекторскую группу, ладно? А я сейчас в бухгалтерию. Надо с Агриппиной Падловной посоветоваться, как бы расходы на Варину школу грамотно провести, чтобы в глаза сразу не бросались.

* * *

До бухгалтерии я не дошёл.

Снова обвалился потолок только теперь уже в главном коридоре. Спасибо рыцарям-зомби, повсеместно сопровождавшим меня. Будь я один, Иван Палыч уже заводил бы тесто на поминальные пирожки.

Десяток рыцарей как обычно взявших меня в коробочку, приняли на себя основной удар. Будучи на голову меня выше, да еще и быстро среагировав, они шагнули ко мне вплотную и все обрушившиеся сверху камни и глыбы достались им, а я остался жив, придавленный их телами, а уже потом и сотнями килограммов гранита.

Жив-то, жив, слава богам, но под завалом пришлось проваляться практически без движения больше шести часов. Груда камней высилась до потолка и при попытке расчистить их, сверху продолжали падать куски скалы. Поэтому моим спасателям пришлось разгребать завал сверху, убирая вначале всё новые камни, падающие на место только что убранных.

Судя по воплям придворных, паника вначале была невероятная, ну понятно – царя-батюшку прибило на фиг. Но потом, когда появились Гюнтер и Михалыч, всё успокоилось, и спасательные бригады взялись за дело без помех. Дед все шесть часов не отходил от меня, пытаясь просунуть в щель между камнями и рыцарями то пирожок, а то и ночной горшок. Вам-то смешно, а вот мне после трёх кружек утреннего чая, через пару часов стало не до смеха.

Да еще всё не вовремя так случилось – вернулись Горыныч с Калымдаем и его ребятами. Калымдай прокричал мне, что все живы, но операция провалилась, а я прогнал его отдыхать, отказавшись принимать доклад в таких обстоятельствах. Ну вот, столько времени потеряли на эту чудь… Едва не позабыв о Горыныче, я прокричал Гюнтеру, чтобы дракона накормили тройным рационом, а сам облизнулся и снова загрустил.

В конце концов, меня откопали и я, уж пардон, быстренько сбегав за ближайший угол, вернулся повеселевшим объявил благодарность рыцарям и заковылял в Канцелярию, поддерживаемый Михалычем. Мышцы одеревенели, да и вообще чувствовал я себя не важно.

В Канцелярии дед сразу мне налил полстакана коньяка и заставил выпить, а уж потом занялся запихиванием в меня обеда, что ему вполне удалось, да и я, честно говоря, особо и не сопротивлялся. Нервы, знаете ли, плюс – истощение организма под завалом.

А эти паразиты Тишка да Гришка, представляете, даже и не заметили катастрофы, увлёкшись мультиками. Я обиделся и хотел уже выключить комп, но за них вступился дед, мол, неча на маленьких злость срывать. А на ком тогда? Я что – идиот, на Михалыча наехать или, к примеру, на Агриппину Падловну? Несовершенство мира усугубилось категорическим отказом деда налить мне еще коньячку после славного обеда. Ну и ладно, ну и пожалуйста. Вот уйду в Лукошкино, поступлю на службу в милицию, будут тогда знать.

Нервы, пардон.

Только к вечеру окончательно придя в норму, я велел созвать оперативное совещание, невзирая на уговоры Михалыча поспать хоть еще два часика.

– Чуди эти, Федор Васильевич, – начал доклад Калымдай когда мы уселись за стол с поставленным в центре самоваром, окруженным мисками, тарелочками и блюдцами со всевозможным печивом, вареньем и мёдом, – народец хлипкий тщедушный. Бойцы они никакие, но гонору у них… Любой польский шляхтич обзавидуется. Промурыжили они нас несколько дней рассказами, какие они древние, мудрые, да сильные, а про камешки змеиные ни слова. А вчера мы не выдержали и поучили их маленько…

– Там хоть кто-нибудь живой остался после ваших уроков?

– Ну что вы, Федор Васильевич, зачем нам убивать без нужды? Ну а шишки да сломанные руки да ноги мы считать не стали, оно нам надо?

– Понятно. А где же глаза змеиные вызнали?

– Вызнали. С тыщу лет назад несколько сотен этой чуди поднялись и ушли Уральские горы осваивать. Вот с собой они и прихватили часть древнего артефакта.

– Заразы, сразу сказать не могли, – вздохнул я. – Ну что ж, придётся на Урал тебе, Калымдай отправляться. Только знаешь… Бери с собой всю роту и не миндальничай с этой чудью. Нам сейчас каждый день дорог, сам видишь, что во дворце творится.

– Я и сам хотел такое предложить, Фёдор Васильевич. Только методы транспортировки изменить придётся. На Горыныче мы не поместимся, да и честно сказать, как холода наступили, работник из него никудышний стал. На ходу засыпает, крыльями махать забывает. Пора ему в спячку заваливаться или в тёплые края на зиму мигрировать.

– Есть варианты как до Урала добраться?

– С бесами пойдём, Федор Васильевич.

– Аристофан? Аристофан! Положи пирожок и говори!

– Это… А чё говорить, босс, в натуре?

– Ты что совсем не слышал, что Калымдай тут рассказывал?! Ну, Аристофан…

– Не-не, босс! Я типа про то, что и говорить-то тут реально не о чем. Подбросим майора с его пацанами без базара. Да и поможем, шухера беспредельщикам этим наведём.

– А ладно. Молодец. Тогда завтра и отправляйтесь, да пожёстче там, время не тяните. Да, Калымдай, а ты не слышал про такого Бабая? Старик огненный в воздухе летает, к шамаханам твоим в Орду заявился.

Калымдай нахмурился и покачал головой:

– Бабай – это из наших сказок, но я никогда не слышал о настоящем. Я прикажу разведать.

– И еще ребята… Это только если случай подвернется, специально надрываться не надо. Если получится, попробуйте разузнать, как там Кощей? В идеале еще бы и связь с ним наладить, но это уже совсем маловероятно.

– Посмотрим, что можно будет сделать, – кивнул Калымдай.

– Ну, тогда всё на сегодня.

– А доесть?! – в один голос завопили дед с Аристофаном.

Пришлось доедать.

* * *

Разбудил меня утром Михалыч.

– Вставай ужо, внучек. Вставай, Федь, майор с Аристофаном в дорогу собираютси, надоть проводить их.

– А чего это они так рано? – я потянулся и зевнул. – Ещё и Дизель не гремел…

– Да какой рано? – хмыкнул дед. – Девять часов ужо. А машине твоей адской, генератору ентому, я рукоять скрутил, вона твой Дизель так и топчется около него в печали… Вставай, Федька, а то компотом холодным оболью!