Findroid - Избранник Башни: Снисхождение (18+)

Я даже задремать успел, пока она там возилась. Торопить даже не собирался, несмотря на то, что у меня жуть как зачесался нос. Пусть лучше все перепроверит десять раз, чем накосячит.

— У-у-у-у… — послышался протяжный возглас, а я тихо про себя выругался. Похоже, Анни почувствовала, что происходит что-то интересное и решила посмотреть. — Ты что, превращаешь его в бога?

— Да. Так что, пожалуйста, ничего не трогай. Если я хоть в чем-то ошибусь, все может обернуться очень плохо. Вплоть до взрыва, который схлопнет все мои покои вместе с нами, и боюсь, что сил помешать этому ни у кого из нас не хватит.

— Да-да, твои железки я трогать не буду, — буркнула она. Я опустил взгляд и увидел, как эта странная девица стоит рядом со мной, и на её лице ну уж очень зловещая ухмылка. А я даже пальцем не могу пошевелить….

— Хватит! Чтоб тебя! Аннигиляция! Когда я выберусь, обещаю, что ты получишь…. Ахахахаха!

Эта мелкая дрянь начала меня щекотать! Она откуда-то достала травинки и щекотала меня минут двадцать, после которых я был готов оторвать её мелкую голову. Но в конце концов, не выдержала Ева, у которой уже глаз стал дергаться от моего ора.

Она смогла угомонить Анни, но ненадолго. Потому что вскоре она начала со мной заигрывать, и на этот раз совсем по-другому. Она просто запрыгнула на мои бедра и, пользуясь моей беспомощностью, стала ерзать на них.

— Ну, что, нравится? Как насчет того, чтобы немного развлечься, пока эта зануда занимается своими скучными штуками? — игриво произнесла она, двигая своим тазом взад-вперед.

— Я категорически против!

— Да? А мне кажется, что твое тело думает совсем инач…

— Достали! — рыкнула Ева, пинком сбрасывая с меня совсем обнаглевшую Анни.

— Ты чего творишь, дура тупая?!

— Это ты про себя? Хватит дурью страдать! Я уже закончила и собираюсь начать, так что будь душкой, отойди в сторонку и не мешай. А ещё лучше сходи поиграй где-нибудь.

— Бе-е-е! — Аннигиляция показала ей язык и обиженно отвернулась. Но уходить и не думала, зато гораздо тише добавила. — Посмотрела бы я, как бы ты осмелилась мне нагрубить, будь у меня полная сила. Оставила бы от твоей морды кровавую кашу. Фе!

Если Ева это и услышала, то даже виду не подала, полностью погрузившись в работу. Следующим этапом стало подключение к моему телу целой кучи разных стремных на вид трубок со здоровенными иглами.

Я даже немного порадовался тому факту, что в прикованном состоянии наблюдать за их подключением было крайне сложно. Так что большую часть процесса я только чувствовал, но не видел.

— И много Света ты хочешь в него закачать? — отойдя от обиды, уже довольно серьезным тоном спросила Аннигиляция.

— Весь, что я накопила у себя в покоях.

— Много. Он выдержит?

— Меньше нельзя. Есть риск отторжения и оттока. Но я приложу все силы для того, чтобы этого не случилось, — так же серьезно ответила Ева.

Дурашливая атмосфера, царившая всего минуту назад, практически полностью исчезла, и теперь тут воцарилось напряжение. К Анни присоединился Даггот, но он говорить ничего не стал.

— Начинаю, — сказала она, и я почувствовал, как загудели те самые выдвинутые колонны, а по прозрачным трубкам потек концентрированный Свет, больше напоминавший лаву.

Я думал, что все знал о боли.

Думал, что испытывал самую страшную из возможных, когда потерял Эгоса.

Я ошибался.

В вены словно заливали расплавленный свинец, который растекался по телу и сжигал органы. Я кричал так громко, как только мог, пока голос не охрип, а огненная жидкость не стала заполнять легкие.

Кажется, я терял сознание, но боги не давали мне пропустить самую болезненную часть процесса трансформации. Стоило мне провалиться во тьму, как могучая сила выдергивала меня оттуда и вновь вселяла в разрушающуюся смертную оболочку.

Пару раз мне удавалось увидеть испуганное лицо Анни. Да и суетившаяся Ева тоже выглядела очень обеспокоенной. Она махала перед собой руками, управляя сверхсложными многоступенчатыми магическими схемами.

А Анни склонилась надо мной, положив руки мне на голову. Она что-то говорила, но я ничего не слышал. Только мог видеть, как шевелятся её губы. Кажется, она пыталась снять часть моей боли, но даже так облегчения я не испытывал.

Истинное Пламя представляло собой колоссальный огненный смерч, по сравнению с которым даже Башня казалась крошечной. Я же был просто пылинкой, которую он был способен снести и даже не заметить, если бы только захотел.

Но я не испытывал страха. От него ко мне тянулся тонкий, едва заметный ручеек энергии. Почти сразу я заметил ещё один, шедший куда-то в сторону и, повернув голову, я увидел женщину, сидящую на призрачном камне.

Все вокруг, кроме Истинного Пламени, было не настоящим, а скорее фантомом реального мира.

— Лиамара… — тихо прошептал я, мгновенно вспомнив имя этой женщины.

И в этот момент мое сознание словно треснуло на две части. Воспоминания о другой жизни, в мире Света, с Лимарой нахлынули на меня, норовя сокрушить своей массой. Две жизни. Два Максимилиана Готхарда, которые словно существовали параллельно, но никогда не пересекались, но теперь они слились воедино.

— Время пришло, — улыбнулась она, поднимаясь на ноги.

Она была не такой, какой я её запомнил. В том мире грез и счастья она была менее реальной. Прекрасной, словно видение, но сейчас же она стояла рядом со мной во плоти. Все такая же прекрасная, но иная. Изящное платье сменилось на броню, которая одновременно с этим могла быть частью самой женщины.

В правой руке она держала массивное копье, из которого лился Свет.

— Ты стал единым, — продолжила она.

Внутри меня все содрогалось. Одна половина меня была безумно рада видеть её. Эта часть любила Лиамару больше, чем любую другую женщину. Больше, чем Катрину, больше, чем Фию. Она была всем миром!

Но другая моя половина знала: эта женщина, кем бы она ни была — враг. Опасный и коварный.

— Что ты со мной сделала?

— Понимаю, сейчас ты в смятении. Но в этом нет ничего страшного. Во время первой нашей встречи я хотела завербовать тебя, но у меня не вышло. Скорее всего, ты этого даже не помнишь, и тогда я лишь взяла часть тебя. Ту, что впитала Свет, и взрастила её как полноценную личность. Оказываясь вместе со мной, ты отринул свою смертную жизнь и был свободен. Со мной.

Она вонзила копье в землю и, подойдя, взяла меня за руку.

Мне захотелось заключить её в объятьях. Поцеловать, со слезами на глазах. Но я отступил.

— Ты… пыталась меня подчинить.

— Я совру, если скажу что нет. Но это не значит, что мои чувства фальшивы. Я люблю тебя не меньше, чем ты меня. Вспомни наше единение. Вспомни, как мы становились единым целым. Разве это могло быть ложью? Ты, пришелец из Мира Тьмы, пробудил во мне что-то. Чувства.