Робин Хобб - Пой вместе с ветром

Ки обратилась к осязанию и пошевелила пальцами ног, изучая пол сквозь мягкие подошвы кожаных башмаков. Пол был определенно твердый. Ки слегка поерзала ногой по полу и почему-то страшно обрадовалась, когда раздался едва слышный шорох. Очень осторожно, опасаясь побеспокоить Дреша и заработать от него еще одну выволочку, Ки протянула руку и потрогала краешек стола. И, едва прикоснувшись, отдернула пальцы. Поверхность столешницы оказалась податливой и липковатой, словно кусок свиного жира в прохладный день… Ки даже потерла одну руку о другую, но обнаружила, что на них ничего вещественного не налипло.

— Подними меня! — прервало ее исследования приказание Дреша. Ки осторожно открыла глаза и уставилась на куб тьмы, красовавшийся на столе. Потом опасливо, словно к раскаленным углям, потянулась к этой тьме, которая, как она понимала, вообще-то была Дрешем. Она еще не успела коснуться его, как комната вокруг дернулась и снова приобрела тот вид, который воспринимало зрение Дреша. Прямо перед своим лицом Ки увидела чью-то руку, шарахнулась прочь, и рука исчезла.

— Это твоя рука, дуреха!.. — засмеялся колдун.

Ки снова потянулась к нему и увидела, как ее рука приближается к лицу Дреша. Ей понадобилась предельная собранность, чтобы, пользуясь глазами стоявшей на столе головы, должным образом направить руки и снять голову со стола. В конце концов у нее получилось, но желудок снова приготовился к бунту, а в середине лба, над переносицей, зародилась головная боль.

— Итак, в путь, — сказал Дреш. — Хотя, может, ты еще не все углы здесь обнюхала…

Ки спросила:

— Так ты выяснил, где находится твое тело?

Дреш слегка надул губы, потом отрешенно вздохнул:

— Естественно, я знаю, где мое тело. Ты ведь знаешь, где твое, не так ли? Нет, бывает же на свете такая наивность!.. Ки, Ки, если бы только я мог предвидеть… Но довольно об этом! Нет времени скорбеть о том, чего у меня здесь нет. Обратимся лучше к тому, что у меня есть, а именно к тебе. Придется удовлетвориться, сколь бы ограниченным я ни находил…

Она так резко брякнула его обратно на стол и отступила в сторону, что перед его — ее — глазами все так и замелькало. Ки сложила руки на груди и уставилась на куб тьмы каменным взглядом. Искра, сиявшая посередине, вспыхнула ужасающе ярко, вдвое увеличившись в размерах и отливая багрянцем. Ки не двигалась с места, стискивая ладонями локти, чтобы не выдать себя дрожью рук. Прошло несколько невыносимо долгих мгновений, прежде чем Дреш заговорил вновь.

— Полагаю, я это заслужил… — Искра съежилась, багровый отблеск пропал. — Ты тоже не в восторге от такого спутника, как я, и это лишь естественно. Ладно, Ки, давай помиримся и в дальнейшем будем считаться друг с другом. Мне в нынешнем предприятии без твоей помощи не обойтись, так что помоги мне, а я обязуюсь придерживать язык…

Ки не двинулась с места, но выдержка ее все-таки подвела: по губам молодой женщины промелькнула тень улыбки.

— Пожалуйста! — Дреш то ли выдохнул, то ли прошипел заветное слово. Ки шагнула вперед и подобрала его голову. Комната снова стала такой, какой видел ее Дреш.

Он кашлянул, прочищая горло. Когда же заговорил, чувствовалось, что он держит себя в узде.

— За моим телом наблюдают две Заклинательницы. Тем не менее, та, встречи с которой я более всего опасался, уже не кажется мне наиболее опасной. Здесь присутствует еще некто… или нечто, не знаю даже, как и назвать… и это меня беспокоит. Я чую ловушку внутри ловушки! Они как будто бы не подозревают о нашем присутствии, но это может быть и отвлекающим ходом. Слишком много неизвестных, чтобы решиться на открытое столкновение. С другой стороны, выждать — значит утратить преимущество внезапности… которого, вполне вероятно, у нас и так уже нет. И время, которое я без ущерба для себя могу провести в этом состоянии, все сокращается… — Голос Дреша упал до шепота, он со вздохом умолк, но тут же вновь встрепенулся: — Что скажешь, Ки?

Она пожала плечами:

— По мне, так нападай прямо сейчас. Если нас не ждут, воспользуемся этим. А если ждут — что мы теряем?

— Всего лишь мое тело и твою жизнь, моя дорогая. — В голосе Дреша звучала засахаренная желчь. — Впрочем, всего лишь это и будет нам наградой в случае успеха. Что ж, решено, вперед!.. Ки, ты в детстве играла когда-нибудь в попрыгайчики?

Ки слегка нахмурилась. Подобно дальнему эху, всплыла из глубин памяти поляна возле реки и на ней — здоровенный древесный пень. Вокруг него плясали темноглазые ромнийские дети, а на самом пне, пригнувшись, затаился гибкий юнец. Внезапный прыжок — и, когда прыгун достигал высшей точки, кто-нибудь из детей кричал: «Запад!..» Неуловимое движение гибкого тела, и парнишка, извернувшись в воздухе, аккуратно приземлялся в квадратике, вычерченном на земле к западу от пенька. Ухмыляясь, запрыгивал он снова на свой пень, только развевались темные волосы. Вновь он пригибался там, наверху, и вновь дети возобновляли свой танец вокруг пня. Новый прыжок… «Юг!..»

— Я помню эту игру, колдун, — ответила Ки. — Правда, последний раз я играла в нее лет двадцать назад. Причем, насколько я помню, вечно проигрывала. По-моему, дети ромни таким образом учатся прыгать и кувыркаться, благо на ярмарках таким ловкачам могут бросить монетку. А что?

Взгляд Дреша, а вместе с ним и Ки заново обежал сплошные черные стены.

— Так учат своих детей не только ромни, — пробор мотал он как бы про себя. — Где они впервые подсмотрели это упражнение — тайна сия велика есть. То, во что нам с тобой предстоит сыграть здесь, Ки, — не что иное, как попрыгайчики, хотя и несколько на другом уровне. Как по-твоему, где тут соседняя комната? Мы этого не узнаем, пока не покинем ту, в которой сейчас находимся. И если ты не сумеешь отреагировать достаточно быстро и мы не попадем в нее, нас ждет падение во тьму и холод межмирового пространства…

— И оттуда прямо в середину куриного стада, — фыркнула Ки. Театральные эффекты, которыми он окружал свое колдовство, изрядно ей надоели.

— Что?.. — не понял Дреш.

— Окно, — коротко пояснила Ки. — Если мы, к примеру, вылезем в окно, то вывалимся сквозь твою бесконечную пустоту прямехонько в куриное стадо.

— Окно!.. — Его голос осел от испуга. Картина, сообщаемая его зрением, мигнула и сменилась той, которую видела сама Ки. Взгляд Дреша нащупал окно и прикипел к нему. — Невероятно… Не могу поверить! — произнес он сдавленным полушепотом. — Ближе, Ки, поднеси меня ближе… Неужели то самое?..

Ки послушно направилась к окну. Еще раньше, осматривая комнату вместе с Дрешем, она заметила одно любопытное обстоятельство. В комнате не было двери. Единственным возможным выходом служило окно.

Она почувствовала, как ее рука сама собой поднялась и тихонько погладила подоконник. Кто-то, используя ее пальцы, попробовал шершавое дерево ногтем…