Галина Гончарова - Айшет. Магия чувств [СИ]

Да.

А что меня ждет здесь и сейчас? С Алексом?

Море.

Буря и шторм. Вечное движение вперед, иногда тяжелое, иногда сквозь стиснутые зубы, на пределе сил… есть ли покой в буре?

Нужен ли мне покой?

Сейчас уже – нет. Может быть, лет через пятьдесят, семьдесят, я захочу отдохнуть. Тогда и будет видно.

Новая я, такая, как сейчас, выбирает штормовое море. И я не стану жалеть о своем выборе.

Мне будет сложно, трудно, каторжно тяжело, ну так что же? Зачем мы приходим на свет? Чтобы полностью отдать себя, свой дар, свои таланты миру. И я хочу это сделать.

– Вета, спасибо…

– Не за что, Шани.

Вечером я сидела на заднем дворе, на поленнице. Корс подошел и уселся рядом.

– Чего грустишь?

Я привычно взъерошила брату волосы.

Как же ты вырос, малыш. И даже не в возрасте и не в росте дело.

Дело в опыте, который мы с тобой приобрели на двоих.

– Думаю.

– Если девчонка сидит грустная, значит, думает о парнях.

Я рассмеялась.

– Мудрец мелкий.

– Сама ты… угадал?

– Да.

– Александр Раденор?

Я подняла брови.

– Как ты догадался?

– А чего тут не догадаться?

– Родители молчат.

– Им сейчас не до того. А так тоже заметили бы, – махнул рукой Корс. – Он тебе нравится?

– Да.

– А ты ему?

– Тоже…

– Ну и чего ты переживаешь?

– Потому что он принц? Потому что он раза в три меня старше? Потому что он некромант?

Корс махнул рукой.

– И что? Шань, ты подумай сама, мужик солидный, основательный, сына любит, за хозяйством следит, руки-ноги-голова на месте, а что некромант… так дар не выбирают. Ты тоже не маргаритка на лужайке. Как Ленера приложила, бедняга, небось, до сих пор костей не собрал.

Я хмыкнула.

До того забавно выглядел братец, на манер деревенского старика рассуждающий о сердечных делах…

– А если я ему надоем?

– Уйдешь – и все. Тебя что, за шею привяжут?

– Есть и другие способы.

– Так ты же маг разума. Ты уже от них защищена.

– Читать мысли близких?

– Если они против тебя злоумышляют, значит, они уже дальние. Так что не бери в голову. Мужик тебе нравится, к сыну его ты привязалась…

– Откуда?..

– Только и слышно, Анри то, Анри се… короче – надо брать.

Я рассмеялась и крепко поцеловала Корса в нос.

– Ты мое чудо.

– А то ж! Любите вы, бабы, все усложнять. Какие-то метания, борения… а дело-то всяко проще.

И ведь прав был, паршивец.

– Шайна, поздравляю тебя с титулом Истарской, – Эрик протянул мне документы.

Я посмотрела вопросительно.

– Алекс прислал с гонцом. Он сам будет через три дня, а бумаги – вот.

– А… что в Риолоне?

– То, что мы и думали. После смерти Дария начался разброд. Под шумок Алекс навел шороху на побережье, сжег половину риолонского флота и так зашугал придворных, то есть канцлера и министров Риолона, что те и с коронацией поторопились, и кусок земли согласились уступить. Небольшой такой, примерно треть королевства.

Я представила, сколько сил пришлось приложить Алексу, сколько сделать и как – и невольно поежилась.

– Там земля от крови промокла?

– Примерно. Но могу тебя заверить, что мирное население не пострадало. Разве что по случайности.

– Не было там проблем?

Эрик покачал головой.

– Истарских больше нет. Там осталось две девицы, от Эрона Истарского, но их Храм под себя подгреб. Одна уже замужем, вторая собирается… наследовать титул они не могут.

– Почему?

– Потому что графство Истарское теперь на наших землях, а обязательное условие – переход в раденорское подданство и брак, с кем прикажу.

– Думаете, Храм на это не пойдет?

– Уже не пошел. Так что – владейте, графиня.

Мне оставалось только кивнуть и принять тяжелый свиток с гербовой печатью.

– Благодарю вас, ва…

– Не утруждайся. Я и так все это знаю, не раз слышал. Пойдешь встречать нашего героя?

Вопрос один. А смысл другой. Но я все равно кивнула.

– Да.

И Эрик от души улыбнулся.

Засветились теплотой глаза, преобразилось лицо…

– Вот и хорошо, девочка. Добро пожаловать в семью.

И я улыбнулась в ответ.

– Пойду я, с Анри пока повожусь. Такой чудесный мальчишка растет!

– А потом еще к придворным портным загляни. Пусть подберут для тебя подходящие выкройки.

– Зачем? У меня все есть…

– Я не имею в виду придворную одежду. Но ты видела, как одевается та же Ветана?

Я кивнула.

Очень просто, скромно и дорого. Каждая линия ее платья просто кричит о титуле и деньгах.

– Видела.

– Вот и начинай учиться.

Я вздохнула.

Не будь я магом разума, могла бы и обидеться. А Эрик вполне серьезно считал, что я красивая девушка и меня надо украшать. Вот так.

Без корысти и потаенных мыслей.

И раз уж я графиня Истарская, надо соответствовать.

Ровно через три дня мы стояли на пристани. Мы втроем.

Эрик, я, между нами стоял на своих ножках Анри. Он крепко держал за одну руку меня, за вторую деда, и смотрел на море завороженным взглядом.

Кажется, в королевской семье будет еще один моряк.

Эрик, в простой черной одежде, от обычного дворянина его отличал лишь тонкий обруч короны, я в длинном светло-зеленом платье, пошитом в спешном порядке королевскими портными. Малыша Анри нарядили в матросский костюмчик, понятно, на несколько порядков дороже обычного.

Медленно, очень медленно, корабль шел к причалу.

А потом от него вдруг отделилась фигура мужчины.

– Алекс? – ахнула я.

– Да, немного он летать умеет, – подтвердил мне Эрик, не отрывая от сына глаз.

Я так и поняла. На небольшие расстояния, если подходящий ветер… чего тут больше, полета или магии?

Наверное, и то, и другое.

Минута – и Алекс стоит прямо перед нами, на глазах изменяясь, складывая крылья, и втягивая под плащ.

– Отец!

Эрик улыбнулся и подтолкнул вперед Анри.

– Смотри, кто тебя встречает.

– Па-па!

Алекс рассмеялся от счастья и подхватил малыша на руки.

– Да! ДА!!!

Я смотрела на них и чувствовала, как в груди разливается что-то такое теплое…

Какие же они замечательные! Как хорошо, что я – здесь.

И когда сияющие голубые глаза Алекса поглядели на меня, задавая вопрос, понятный и без магии разума, я улыбнулась в ответ.

Мы сумеем быть счастливы.

– Да.

И этого было достаточно для будущего.

Морион (от лат. morrosus – «хмурый, мрачный», иногда – чёрный хрусталь) – чёрный или тёмно-бурый кварц, разновидность раухтопаза.

Чумной корабль – уловка была использована в Тиртане, когда взбунтовался один из городов. Трей отправил туда корабль, на котором были заболевшие, в городе вспыхнула эпидемия… правда, захватывать его никто не стал. Установили карантин и через десяток дней город можно было хоть брать, хоть жечь. Оттуда и выражение, прим. авт.