Дмитрий Хмурый - Азартный мир. Замок (СИ)

— Глупая девочка. — тоном доброго учителя ответил Арнольд— Конечно, я. Я же только что сказал, что всех нас спас. Теперь лишних ртов не осталось — они все снаружи. Нам хватит провизии, чтобы дождаться подкрепления, а барьер нас защитит и не позволит украсть трактат!

Все растерялись.

Амалия с Гюставом переглянулись. Потом виконта повернулся к Капитану Струберуи скомандовал:

— Взять его!

Уговаривать здоровяка не пришлось. Видимо, у Гроха была такая жеспособность, как мой мгновенный рывок. Менее чем через секунду громила оказался рядом с Арнольдом, и огромная рука в тяжёлой латной перчатке шумно опустилась на голову епископа, лишив того сознания.

— Свяжите его, и все в штаб. — приказал виконт — Старого безумца тоже тащите.

Гюстав ещё некоторое время с сожалением смотрел на Лира, потом развернулся и медленно пошёл в замок, опустив голову.

…

— Ты всех нас погубил! — кричал Гюстав, глядя на Арнольда.

Епископ сидел на стуле со связанными руками и ногами.

— Нет! Я нас спас. — орал в ответ старый эльф. — Их было больше. Они уже приготовились нападать. Если бы они напали, то могли забрать трактат! А также нам не хватало провизии. Мне удалось разобраться со всеми этими проблемами разом. Я единственный, кто сделал решительный шаг, в отличие от вас, тру́сов.

— Заткните ему рот. — распорядился капитан Струбер.

Один из командиров взял мешочек с мыльной травой, которой тут моются, и засунул старику в рот, крепко завязав куском ткани, чтобы тот не мог выплюнуть кляп.

— Что будем делать? — спросил Грох у Гюстава.

В этот момент дверь в штаб резко открылась и с грохотом ударилась о стену, отчего петли жалобно скрипнули и погнулись. В комнату влетел обезумевший Дайдор.

— Старый ублюдок! — баронет набросился с кулаками на Арнольда. — Мои братья! Они остались за барьером, ты, трусливая тварь…

Продолжить избиение епископа Дайдору не дали, остановив на седьмом ударе. Грох умело скрутил коротышку, не отличавшегося особой физической силой, и заткнул ему рот рукой.

Дайдор укусил Гроха, отчего последний взревел и отдёрнул ладонь ото рта гнома, прижав того коленом к полу покрепче.

— Успокойся! — рявкнул Гюстав. — Все мы кого-то потеряли сейчас. Кто-то родных, кто-то друзей, а кто-то подчинённых.

— Твои братья были воинами. — густым басом сказал Грох — Они были готовы сражаться, а, значит, были готовы и умереть.

— Но не так! — орал Дайдор. — Это предательство! Они умрут просто так, из-за безумного поступка одного сумасшедшего труса.

— Уведи его и закрой где-нибудь. — приказал Гюстав.

Грох заломил руки коротышки за спиной и выволок того из помещения.

Наступила тишина. Все присутствующие с ненавистью смотрели на Арнольда.

— Что нам делать дальше? — обратился к Гюставу один из командиров.

— Ничего. — с грустью ответил тот — Сейчас мы должны…

Виконт недоговорил. Из открытого окна раздались крики.

Все присутствующие рванули к окнам.

Солдаты врага, воспользовавшись тем, что наша без того небольшая армия оказалась разбита и не организована, на́чали наступление.

Враг сформировал свою армию в четыре большие группы, которые направились к барьеру.

Было видно, как Лир раздаёт указания и орёт о построении, но общая паника так и не дала ему докричаться до всех солдат и организовать из них нормальный отряд.

Враг двинулся в сторону замка ровным строем. Впереди шли солдаты в тяжёлой броне с большими щитами, следом — копейщики, а за ними все остальные.

На расстоянии около ста метров строй вражеской армии остановился, а дальше начался обстрел наших бойцов из луков и арбалетов.

После пятнадцатиминутного обстрела враг снова двинулся вперёд.

Солдаты нашей армии, пытавшиеся обороняться, сталкивались со щитами бойцов первой шеренги, после чего их протыкали копьями. Те, кто пытался отступать, также были насажены на копья, но которые уже метались из построения врага. Чуть позже в бой включились и остальные воины, вооружённые мечами и топорами, они добивали выживших.

Лишь отряд, организовавшийся вокруг Лира, пока держали оборону.

Мне показалось странным, что их почти не трогали, а просто сдерживали, не давая продвигаться.

Когда противник закончил разбираться с бегающими вокруг барьера одинокими бойцами или небольшими группками, он направился в сторону организованных Лиром обороняющихся.

Вокруг графа находилось около ста пятидесяти бойцов, включая двух рыжебородых гномов-близнецов, стоящих в центре и громко матерящихся на других солдат, не давая тем паниковать или ломать строй.

Когда впятеро превосходящая армия встала напротив отряда графа Лира, гномы начали колдовать свои заклинания.

Земля дрожала. Воины врага падали, а следом в их сторону летели огненные шары и булыжники. К гномам присоединилась ещё пара магов, которые стояли в том же строю. Они также запускали огненные шары в сторону врага. Под конец этой череды магических атак вышел очень высокий старый эльф в сером балахоне и громко прокричал заклинание огненного шторма.

Эльф упал на колени и его стошнило, а в рядах противника начался небольшой огненный смерч.

Пространство вокруг заполняли страдальческие вопли, крики и громкий мат. Строй врага сломался, потому что все отбегали как можно дальше от смертоносного вихря огня.

Когда смерч прекратился, взору предстала картина бойни.

Ещё до фактического столкновения, маги, с двумя рыжебородыми коротышками во главе, выкосили порядка сотни человек.

«Хм… они прекратили, значит, запас маны иссяк. А эльф, видимо, активировал заклинание на пределе своих возможностей, учитывая, что у него мгновенно случилось жёсткое истощение маны».

Дальше враги снова собрались в строй, и бойня продолжилась, но теперь результаты были диаметрально противоположными. Маги врага также начали запускать заклинания в стороны наших солдат. Однако продлилось это недолго.

Магические атаки прекратились, а после повторился сценарий с обстрелом из луков и последующим наступлением щитовиков и копейщиков.

Всё это представление наблюдалось нами около часа. Присутствующие в штабе люди молчали, периодически тяжело вздыхая или, наоборот, затаивая дыхание. От парочки командиров было слышно тихое печальное роптание.

Смерти Лифура и Тифура были героическими. Они бились, как два берсерка, отправляя на тот свет или калеча любого приблизившегося противника. Рыжебородые коротышки слаженно атаковали и защищали друг друга. Но пришёл и их черёд.

Граф Лирой Лир умер быстро и условно безболезненно. Ещё в середине боя стрела пробила ему грудной доспех и, судя по положению, попала прямо в сердце. Наверное, это лучшая смерть, чем быть заколотым десятком мечей, или зарубленным топорами.