Игорь Гардер - Демон Чернокнижник

– Ну что? Как мы их? – спросил Сергей, еле стоя, но ногах.

– Не скорее, как они нас? – ответил я устало.

– Не мы то с тобой ещё живы, значит ещё повоюем!!– ухмыльнулся он, еле стоя на ногах.

– Всё амба, нет больше пороха в пороховницах, я сухой и больше не одного заклинания не смогу выдать. – Сокрушенно развёл я руками.

– Ну сами доставим им удовольствие, умирать так с музыкой. Смело в бой последний парад начинается!! – выкрикнул он, сплевывая кровь на песок арены.

– За то не будем мучиться, только сначала надо парню помочь, не оставлять же его им на растерзание. – Поковыляли мы в направлении к архаровцу. А за нами развернулись и пошли чёртовы рыцари, гремя и скрипя своими доспехами.

И тут раздался удар гонга в четвёртый раз, я лишь отмахнулся и продолжил ковылять к своей цели.

– Прекратить!! Кто приказал!! – стали раздаваться чьи-то команды.

А затем возник короткий спор между “Чёртовыми рыцарями“ впоследствии это прозвище за ними закрепилось и все между собой их только так и называли.

Когда мы доковыляли до архаровца к нам подбежал майор и стал извиняться что, всё это было сделано без его ведома. На попытку нам помочь был послан в пешее эротическое путешествие.

Подняв архаровца на руки, для этого мне пришлось опускаться на колени и взяв его на руки с трудом встав и то только благодаря помощи десятника. Поддерживая друг друга и так не бросив уже ненужное, но чертовски тяжелое для нас оружие. Так мы пошли сквозь расступившееся строй солдат к выходу. По мере приближение к ним они расступались и отдавали нам честь.

Не знаю, как другие, но солдатам я точно больше не на грамм не поверю, после сегодняшней подставы.

Каждый раз, выходя с арены, я поражался этой магии. Преодолевая черту, проходишь как сквозь воду и чувствуешь лишь легкое сопротивление воздуха и мягкое прикосновение чего-то воздушного, ощутимого где-то на краю подсознания. Но не это главное, а то, что буквально минуту назад ты был весь изранен и держался лишь на силе воли, а теперь полностью здоров, как на момент пересечения черты арены. Самурай, что уже дышал через раз, сейчас открыл глаза, сполз на землю и сел, облокотившись о стену Колизея. Я без слов опустился рядом с ним, присел и десятник. Хоть физическая боль ушла, но душевное опустошение никуда не делось, сам себя всё нет-нет да проверял на наличие незапланированных отверстий от холодного оружия.

Подходили все наши и молча садились рядом на землю. Все устремляли свой взгляд на небо.

– Знаете, я сегодня первый раз умер, и мне, если честно, не понравилось, – раздался чей-то голос сбоку. – Не самая лучшая смерть, тьфу, не знаю, как сказать, – запнулся он, а немного погодя продолжил: – Не знаю, как выразить словами, но я хочу ещё раз пойти на арену и этим шкафам дверцы-то поотрывать. Я не я буду, если им в суп не плюну или в чай не нассу. Примерно как-то так, и в тёмной подворотне пусть мне не встречаются от греха подальше. Разве я не прав?! – выпалил он под конец своей фразы.

– Успокойся, прав ты, прав, и я тебе составлю компанию. Кто за то, чтобы пойти и бросить латную перчатку им в носопырку и вызвать на матч-реванш? Заставим их умыться кровью, – резко выдал он.

– Я могу вам помочь с этим процессом. Я про организацию реванша, – добавил какой-то мужик, тоже садясь прямо на землю. – Вы не подумайте ничего, я не за кирзачей, – добавил он поспешно.

– Что за кирзачи? – спросил я устало. Опять закрыл глаза, согревая душу под ласковыми лучами солнца.

– Так, сэр рыцарь, с вашей легкой руки все стали армейцев называть кирзачами. Думаю, теперь и спецотряд тяжелой пехоты на базе механических экзоскелетов будут звать только «чёртовыми рыцарями» или «духовками на ножках», и все благодаря вам, сэр Гасконец.

– Какой ещё Гасконец? Меня по-другому зовут! – удивленно воскликнул я. Не, я тут гадаю, какое новое имя себя взять и уже несколько вариантов придумал, а тут – на тебе, здрасте, тайное имя известно всему городу.

– Так у вас имя стоит под гербом, и все в городе знают, что вы себе новое имя взяли – «79Гасконец79». Только вас, уж извините, все просто Гасконцем называют. Я хотел спросить, а почему именно «79Гасконец79»? Вы что, намекаете, что из провинции? И что значат цифры перед именем и после него? – затараторил он.

– Это тайна за семью печатями! – ответил я, разглядывая появившуюся надпись и дополнительную деталь на самом гербе. Сам он претерпел изменения: на нём появился меч, воткнутый в череп, а на черепе была цифра 146.

– Гладиус обозначает, что вы гладиатор, а череп – что вы убивали. Цифра – количество убитых лично вами на арене, а золотой гладиус означает, что вы ни разу ещё не умирали на арене, – принялся он объяснять. Золотой гладиус появился у нас троих: орка, самурая и у меня. Но высокими цифрами мог похвастаться в нашей компании только я. У остальных успехи были скромней на порядок, однако не стоило забывать, что это не первый мой бой на арене. Хотя что-то я себя непобеждённым не чувствовал, тот раз меня будь здоров прожарили и заморозили, а теперь отделали как отбивную. Но положительная тенденция была: в тот раз меня вынесли, а теперь я сам вышел. Прогресс, как говорится, налицо.

Пока мужчина без умолку болтал, к нам подбежали пацаны лет по тринадцать и предложили помощь. За один серебряный рубль они ускакали на арену и принесли наши доспехи, а также холодненькой колодезной водички.

Пока мы болтали, можно сказать, ни о чём, к нам подошла группа солдат с каким-то фраером во главе и начала сходу на нас наезжать. Если бы не майор, они бы нас на части порвали. Кто бы знал, каких трудов мне стоило сдержать себя и не вынуть у него душонку этого фраера прямо на месте. Хорошо, что самурай положил руку мне на плечо и просто сказал: «Не надо, командир, мы с ними завтра на арене разберёмся». Я думал, они меня ненавидят, а этот меня даже командиром признал.

Я не стал вмешиваться в словесную перебранку, тут и без меня хватало острословов. Пришедшие уточняли, сколько нас было перед боем; сколько мы до этого народу положили, что они пришли разбираться с уставшими и ранеными; однако кровушкой умылись даже при численном преимуществе.

Слово за слово, короче, договорились: завтра до заката мы опять встретимся и посмотрим, кто кого. Последняя фраза меня особо повеселила: командир пришедших предложил сделать ставку и хотел покрасоваться. Мол, он, офицер спецроты, готов поставить всю свою месячную зарплату, если мы сможем наскрести золотой рубль и готовы принять его ставку. Говорил он это со всем возможным пафосом, на который был способен. Вы бы видели, как ребята прыснули от смеха и давай глумиться над ним, типа, они на свалке на крысах за день заработали годовой доход элитного спецназовца. Деньги, вырученные от продажи крыс мутантов, я по-честному разделил между всеми участниками похода, только половину удержал у самураев. Самим фактом, что и им достались деньги, я поверг их в шок, они-то думали, что им ничего не перепадет с барского плеча, а тут на тебе – почти целая доля. Векселя бандитов я тоже разделил, только с тележки, что беглецы пригнали, им ничего не перепало.