Алесандр Шамраев - Новые миры [СИ]

Дети подземелий внешне ничем не отличались от людей, разве только своими размерами. Взрослые были мне по грудь, а увиденные мною дети — по пояс. И, естественно, они были весьма миниатюрными, в какой-то мере даже кукольными, а вот глаза и зрачки действительно огромные по человеческим меркам. Только представьте себе довольно миловидное лицо, четвёртую часть которого занимают глаза.

А Бус продолжал заливаться соловьём даже за столом. Со своей порцией он расправился значительно быстрее меня и теперь давал характеристики присутствующим на обеде.

— Как видишь, Витас, в нашем общежитии всего одиннадцать больных, из них семеро детей и четыре женщины. Из пришлых — я, из гостей — ты. В лекарском искусстве я разбираюсь весьма поверхностно, так что пользы особой от меня нет. Ту, которая командует в зале, зовут Сита. У неё незаживающая рана на руке. Это сволочь одарённый чистый её пометил, когда хотел пленить. Почти сотня стоунов прошло после этого, а рука по-прежнему гноится. У всех остальных, включая детей, были различные переломы, которые срослись неправильно, вот и получается что у нас за столом или хромые или криворукие. Детей жалко.

— Бус, позови Ситу и представь меня ей, заодно попроси, что бы она показала мне свою руку. Мне приходилось лечить и раны, и переломы, может быть мои навыки и знания пригодятся.

— Было бы хорошо. Сита, любовь моя, наш гость хочет, что бы ты показала ему свою рану, говорит, что когда-то занимался лечением своих товарищей в камыцких степях, вдруг у него что-нибудь получится.

Девушка сначала закончила свой обед, затем проследила, что бы все дети поели и убрали за собой свою и нашу посуду, и только после этого подошла ко мне.

— Смотреть тут нечего, кто только не смотрел. Отец даже лекаря сверху приглашал, но и у него ничего не получилось, — при этом она спокойно села на скамью рядом со мной и сноровисто стала разматывать тряпки на предплечье, — не думаю, что и у нашего гостя что-либо получится.

— Посмотрим, посмотрим, — проворчал я, внимательно осматривая открывшуюся глубокую язву.

Первое, что бросилось в глаза, так это то, что рана действительно имела магическое происхождение и была нанесена грубым заклятием, которое не позволяло собственными силами организма её залечить. Нанёс её дилетант или ученик одарённого, так что справится с ней, для меня не составляло особого труда, но было одно существенное ‘но’. Оказывать помощь и лечить я мог только за счёт сил своего организма и его резервов, а это, в свою очередь требовало усиленного питания.

— Сита, рана не сложная и я готов тебе помочь, но, после каждого лечения, мне необходимо для восстановления усиленное питание. Желательно, что бы оно уже сейчас стояло на столе, и было у меня под рукой. Когда закончу с тобой и перекушу, начнёшь по одному мне приводить детей, а если сил хватит, то потом и взрослых. Особых разносолов не надо, достаточно хлеба, мяса и питья, но их, возможно, понадобится много.

Сита ничего не сказала, только фыркнула и вышла. Через несколько минут она появилась с подносом, — Если не наелся, то так бы и сказал, добавка у нас положена каждому.

— Встань передо мной так, что бы твоя рана была мне доступна.

Она послушно подошла ко мне очень близко и насмешливо посмотрела прямо в глаза. Я провёл рукой над язвой, с удовлетворением увидел, как рана очистилась, её края сомкнулись, и через мгновение только розовая кожа говорила о том, что здесь когда-то что-то болело.

— Пока я делаю себе бутерброд с мясом, веди одного из детей, сначала с больными руками. Бус, мне понадобится твоя помощь, будешь придерживать, что бы дитя не дёргалось. Бус, ты слышишь меня?

— Витас, это как у тебя получилось? Ты что, одарённый?

— В наших степях нет одарённых, есть те, кого называют магами, я отношусь к ним, — и глазами показал на застывшую Ситу, намекая, что сейчас не время для вопросов.

— Сита, любовь моя, скорее веди кого-нибудь из детей, пока Витас не передумал или не съел всё мясо…

Следующим был невысокий, даже по меркам детей подземелья, паренёк, у которого сломанная ключица выпирала из под кожи безобразным наростом.

— Мужчина, боль терпеть умеешь? — Он испугано кивнул. — Вот и прекрасно, встань ко мне спиной. Бус, обхвати его туловище так, что бы он не мог пошевелить руками и не дёргался. Конечно, лучше было бы его привязать ремнями к лавке или столу, наверное, когда займёмся ногами так и поступим. Готов? А ты, малец, постарайся громко не кричать.

Я немного сгущал краски и полностью боль не купировал, экономя силы, но и паренёк вёл себя молодцом, даже не вскрикнул, только на лбу и щёках выступили бисеринки пота.

— Молодец мужчина, умеешь терпеть боль, твои родичи могут тобой гордиться…

С руками я разобрался достаточно быстро, но ещё быстрее кончилось мясо, хлеб и компот. Напоминать о новой порции мне не пришлось, так как вместе с Ситой принесли ещё три подноса с едой, так что последнюю криворукую девчушку я ‘лечил’ под пристальными взглядами ещё трёх разумных.

— Витас, передохнуть не хочешь? Ты вроде даже осунулся и побледнел, — Бус действительно переживал за меня.

Я прислушался к себе, — Да нет, всё в порядке, до истощения организма ещё далеко. Ты лучше приготовь ремни или верёвки. С ногами всегда труднее получается….

В течении часа со всеми детьми было покончено и от хромых и колченогих никого не осталось. Стол передо мной ломился от еды, ещё бы ему не ломиться, когда я буквально вырасти новую ногу под восторженное сопение десятка зрителей последнему пареньку.

— Бус, предупреди его родственников, что парню на пару дней необходим щадящий режим, — не бегать, не прыгать, ногу особо не нагружать. Надо что бы кости и мышцы окрепли. Так, сейчас подкреплюсь, и займёмся взрослыми. И ещё, Сита, выведи всех посторонних. Как я понял, остались четыре женщины, а они могут стесняться и дёрнуться в ненужный момент, особенно те, которым надо наращивать кости ног.

В общем, когда я закончил с последней пациенткой, то без сил буквально упал на скамейку, — Знаешь, как-то мне пришлось лечить дракона, так вот ощущение такое же, словно меня использовали вместо лошади и заставили скакать с утра и до вечера без передышки. Помоги встать и добраться до лежанки, а потом захвати пару подносов с едой. Где-то через полчаса его величество зверский голод накинется на меня со всей силой.

Я ел и спал, спал и ел. Дети подземелья хоть и не велики ростом, но сил отнимали немеряно, зато утром я встал бодрым и полным сил, словно и не было никакой вчерашней слабости.

Бус заглянул в мой закуток, — Как ты себя чувствуешь? Ну и наделал ты вчера делов, дружище. Всё общежитие шумит, — он сел у меня в ногах. — С тобой захотел встретиться наш старший и обсудить несколько важных для них вопросов. Это в первую очередь касается больных и убогих из других общежитий. Таких набирается около трёх десятков, но, насколько мне известно, тяжёлых и трудных среди них нет, так как их всех ещё до твоего появления отправили к нам. Эх, чувствую накрылось наше путешествие и тайна двух крестов так и останется неразгаданной.