Валерий Гуминский - Серое братство

— Это надолго? — робко спросила Лация, уже смирившись с тем фактом, что к Смотрителям ей не попасть.

— Даже я не знаю, — следопыт не утешал ее. Королева смешала весь расклад. Вместо массированной поддержки аламских войск Серое Братство приобрело головную боль в виде Претендентов, которые стремятся как можно скорее прибрать Корону к своим рукам. А это чревато такими потрясениями, что тонкая Игра превратится в насмешку над теми, кто ее придумал. Не мог Егерь допустить такого безобразия. Так что первым делом необходимо переловить всех Претендентов на самого лучшего живца. Егерь посмотрел на Лацию внимательно. А если Корону вручить ей? Как тогда изменится мир? Будет ли преисполнена благодарности королева Ваграма за помощь, оказанную Братством? Лация уловила взгляд Егеря, и ее ресницы затрепетали. А она ведь совсем юна. Фарогар погрустнел. Кому доверять взбесившийся мир? Лебедь устроит миропорядок по усмотрению своих богов. Магван начудил бы такого, что даже небожители вздрогнули бы от содеянного человеком. Не допустить никого. Пусть Корона ждет очередного Претендента еще лет десять. К тому времени Серое Братство сумеет навести порядок на Континенте. — За нами идет охота. А это такие звери, что вцепятся в холку, не задумываясь. Они хищники, натасканные убивать свою жертву. Вот почему я не хочу вести тебя к Смотрителям. Там тебя уже ждут, и, причем, не с распростертыми объятиями.

Егерь пристукнул ладонями по столу и закончил:

— Занимайтесь подготовкой к завтрашнему походу. Ничего лишнего не брать, но и необходимое не забывать. Все!

Пафлагония. Драконьи Зубы. Предгорья

Первый снег упал тонким покрывалом на теплую еще землю и быстро растаял, оставив после себя влажный запах прелых листьев, который с наслаждением вдыхала Лация. Для нее это был Одем, когда зима уже чувствовала себя полнокровной хозяйкой на восточном побережье Алама. Путешествие подходило к намеченному концу. Уже снежные шапки гор бесконечное количество дней стояли перед глазами вместо однообразного уныния серых полей и покосившихся заборов редких в этих местах поселений. За Лином уже не было никаких городов и деревень, лишь табуны диких лошадей на расстоянии двух полетов стрелы проносились из одного конца горизонта в другой.

Так уж получилось, что Нисла большую часть времени проводила с Егерем, не отпуская его надолго куда-нибудь в сторону. Малек как насупился после Раута, так и оставался таким всю дорогу. Пак не ослаблял внимания, и все время был рядом, зорко посматривая на ненадежного спутника. Он что-то чуял, считая того подозрительным типом, по недоразумению попавшим не в ту компанию. Но Егерю он доверял, иначе давно нашел бы способ избавиться от Малька. Доверие — вещь исключительная для слуги. Такое случилось лишь однажды. С Гаем. Пак тогда проворчал, что не появится возле королевы, пока ее опекает странный пришелец. Впрочем, эти слова не мешали ему периодически появляться за спиной своей хозяйки.

Потянулись взгорья, поросшие вечнозелеными хвойными деревьями. Отряд перевалил через холм и направился к югу, где, по словам Егеря, берет начало великий Тунс. Эти места считались священными много веков, и уже никто не помнит, кто был хранителем древних лесов. Тонкие линии ручейков, стекающих с высот холмов, сливаются в одну широкую ленту темно-голубого цвета и начинают свой неторопливый бег по Континенту. Где-то в узкой долине в хрустальной чистоте вод плещутся рыбы, а в прибрежных зарослях гнездятся жирные утки, перепела, фазаны. А медведи и желтоглазые рыси терпеливо караулят свою жертву.

— Неужели здесь нет ни одного гарнизона? — Лация до сих пор не верила, что такое возможно. Богатые живностью места, плодородные земли и огромные территории, покрытые лесами, обязаны были охраняться или быть заселенными людьми. И вдобавок ко всему увиденному, она поняла, что ее мучает. Многодневное безлюдье угнетало и настораживало.

— Так в долине уже никто не живет долгие годы, — откликнулся Егерь. — После набегов диких отрядов степняков и кочевников Полуострова были разорены цветущие поселения, а жители их вырезаны до единого человека. И люди предпочли жить в городах-крепостях. Протекторат считает, что лучше отдать под первый удар пустую землю, а потом собрать армию и вышвырнуть пришельцев за перевал.

— Плохая политика, — покачала головой Лация. — А кто поручится, что эти бесхозные земли не привлекут новых переселенцев из Степи? Если земля ничья — она обретет хозяина, и довольно скоро. Поверь, Егерь, так всегда бывает. А из долины, мне кажется, легко рассечь Пафлагонию пополам. Воевать с кочевниками очень тяжело. Это ужас, растянутый на годы.

— Враги дома Лоран считают, что лучшие земли находятся за Тунсом, — хмыкнула Нисла, — а герцог Линд, главнокомандующий Алой Розы, похоже, не собирается их разочаровывать.

— Женщина, — проворчал Егерь, — все беды происходят не от недостатка ума, а от недооценки масштабов. Видите ли, господа, Дом Лоран ведет войну не за тех, кто кормит верхушку, а ради своей славы. Почетно воевать, соблюдать рыцарские законы, проявлять радушие к поверженному врагу. В конце концов, Протекторат оставит Линду клочок земли, а главный Домен, скажем — Дом Перьон — возьмет его под свою защиту. То, что Линд станет вассалом герцога Тровера — ничего для него не значит. Это — традиция власти.

— Сложно, — Лация задумчиво смотрела на дорогу, покачиваясь в седле, жесткость которого устранил Егерь, постлав мягкую подушку, обшитую беличьей шкурой. Он приобрел ее по случаю в Лине у какого-то пронырливого торговца, зорким взглядом оценившего мучения королевы.

— Лучше еще никто не придумал, — чему-то задумчиво улыбнулся Егерь. — Говорят, что во времена Мареса было что-то похожее на порядок. Все земли подчинялись единой воле Правителя Мира. Были прекрасные дороги, безопасный проезд, торговля процветала….

— Марес? — задумалась Лация. — У нас есть легенда о Великом Морисе. А Марес — планета войны. Думаю, между этими лицами есть какая-то связь. Кстати, о дорогах: не видела, чтобы они хорошо сохранились. Да и его ли это дороги?

— От славной эпохи Мареса остался лишь жалкий кусок тракта от Тунса до Фобера. Это уже потом дороги подновили, построили другие, пусть и не такие прочные.

— Значит, Ваграм остался достойным наследником этого Правителя. У нас много построек его эпохи…. Но, Егерь, зачем же вы жаждете союза? Что нам это даст? Я имею всех нас….

Вопрос застал фарогара врасплох. Он уже настроился на легкую беседу, позволявшую скрасить навевающее скуку путешествие. Ан, нет. Лация и здесь продолжала оставаться королевой, цепко хватавшейся за любую возможность раскрыть все карты чужой стороны. Впрочем, Егерь мог рассказать многое, ничем не рискуя. Затаенные глубины настоящей Игры мало кому были известны. Даже он сам не понимал некоторых деталей комбинации.