Валерий Гуминский - Серое братство

— Что ты подразумеваешь под идеалами? — насмешливо взглянула на меня, красного от злости, Брюнхильда. — Молодую королеву Ваграма? Твой идеал — борьба в рядах Серого Братства. А идеал не должен быть досягаем, понимаешь?

— А зачем?

— Когда-нибудь поймешь. Сейчас в тебе бурлит молодая кровь, толкающая на безумные поступки. Прорыв через земли хессов все посчитали именно безумием. Но ведь ты пошел наперекор здравому смыслу. И выиграл. Братство выразило свое недовольство твоему своеволию, но я объяснила закоснелым в долгом сидении старцам, что иногда нужно безумство для победы. Ведь они тоже в молодости чудили и рисковали.

— Значит, Шип прорвался? — понял я, и чуточку отпустило.

— Жив, что ему сделается, — проворчала старуха. — В последний раз я видела его в Берге. Он развлекался с хозяйкой харчевни. Вернемся — я всыплю ему по мягкому месту. Бесстыжий переросток! Ты чего скалишься? Тебя ищет Магван, и не ради совместной пирушки. Есть у него интерес к тебе. Думай, что он хочет. Сейчас Магван — самый опасный для тебя человек и… непредсказуемый. Весь бардак на наших землях от скудоумия и беззакония некоторых властителей. А это еще один вопрос, который мы должны решить в ближайшие годы. Так что сам видишь, малыш, работы у нас много. Пора всех лордов и баронов поучить жизни.

Я вовремя сдержался и не спросил, каким же образом она собирается осуществить сии угрозы. Пряча улыбку, я прокашлялся и спросил:

— Значит, своим появлением здесь я поднял кучу ила со дна озера?

— Озеро, — хмыкнула старая ведьма. — Болото это, и ничто иное. В котором еще водится нечто светлое. Но не для тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе это может понравиться, и ты понесешься как слепая лошадь, в пропасть.

— Вульгарность — твоя вторая натура, ведьма? — грубо, как раньше называл Брюнхильду, спросил я.

— Да ты же все понял, малыш, — притворно вздохнула старуха. — Иди и жди, пока я официально не решу твои проблемы. Пожалуйста, не делай глупостей. Твое сердце должно оставаться свободным и расчетливым.

Мы вежливо попрощались. Старая ведьма! Я понял твое предостережение держаться подальше от Лации.

Я уже скучал несколько дней, ожидая решения по моему статусу, когда одним поздним вечером в открытое окно моей спальни влетел камень, обернутый в бумагу. Я перевесился через подоконник, пытаясь разглядеть шутника в сереющем саду, осмелившегося кинуть в дворцовые покои булыжник. Естественно, никого не увидел, и вернулся к камню. Медленно развернул бумагу, поднес к свече и с удивлением заметил, что это записка. Дело принимало интересный поворот. Написанное заинтересовало меня.

«Сегодня после полуночи идите к мосту Гвардейцев. Там вас будет ждать человек. Он хочет с вами поговорить».

Ни подписи, никакого намека на автора сего произведения. Но почерк я узнал сразу. Точно таким же была написана первая записка, предупреждавшая о покушении на королеву во время охоты. Неведомый осведомитель каждый раз ненавязчиво, но настойчиво напоминал о себе.

Я вызвал Крикуна и осторожно расспросил его, где находится этот мост Гвардейцев. И заодно попытался выяснить, как туда пройти.

— Господин, — Крикун был серьезен как никогда. — Это место имеет дурную славу. Мало кто знает, что ночная жизнь Одема принадлежит банде Потрошителя, а мост Гвардейцев — его вотчина. Зачем идти туда в такой час? Бросьте вы это дело! С чего вдруг вас туда потянуло?

— Молчи, умник, если не хочешь лишиться языка, — прибегнул я к угрозе. — Проболтаешься — я найду способ отправить тебя на галеры или в конюшни. Навоз убирать. Навечно, причем.

Моя угроза подействовала на слугу, так я хотел думать. Крикун больше не возражал на мои просьбы и довольно толково и обстоятельно описал мост, и не только как к нему можно подобраться, но и уйти незаметно. Множество ниш и потайных мест способствуют этому. Рассказ Крикуна слегка встревожил меня. Судя, по его словам, одному совать нос к знаменитому строению действительно не стоит. Отпустив слугу, стал собираться в дорогу. Первым делом я направился в казармы королевской охраны и отыскал там лейтенанта Ласара. Усач даже не стал до конца выслушивать мою просьбу.

— Конечно, господин Вадигор. Я буду сопровождать вас. Тогда, на охоте, моя карьера могла закончиться очень бесславно, но благодаря вашему мужеству и защите моей чести, я отделался только лишением месячного жалования.

— Надеюсь, вы не пострадали от этого?

— Да пустяки! Когда изволите прогуляться?

— С заступлением первой ночной стражи, — прикинул я возможность более скрытного передвижения по двору резиденции королевы. Ласар мог мне пригодиться. — Постараемся прибыть на место пораньше. Хочу оглядеться.

— Я могу взять карету, — обрадовал меня лейтенант. — Так мы быстрее доберемся до моста. Да и от любопытных глаз скроемся. Только вот еще парочка человек не помешает. Рискованно, знаете ли… Для верности, а?

— Для верности? — я крепко задумался. — Неплохая мысль, Ласар. А кого порекомендуете?

— Графа Скотура. Он давно жаждет пообщаться с вами. Так что верный случай представился. Я уберу лишние уши, и сам поведу лошадей. А вы можете вести беседу. Мне незачем подслушивать. Все мысли графа я давно знаю, и неожиданностей не жду. У Скотура множество связей, и нужных, и пустых. Сам черт ногу сломит в его взаимоотношениях с этими типами. Уж он-то сумеет найти нужных людей. Для будущего, господин Вадигор, для будущего…

Мы ударили по рукам, и я пошел готовиться к ночному путешествию. Говорят, на ловца и зверь бежит. Собираясь уже нырнуть под сумрачные своды дворцовых переходов, столкнулся с графом Скотуром. Он приветливо махнул мне рукой, словно прося остановиться.

— Господин Вадигор! Счастливый случай! Вы мне нужны. Избегаете встреч?

— Скорее наоборот, любезный граф, — ответствовал я. — Не могу пожаловаться на отсутствие внимания со стороны дворцовых завсегдатаев, отчего не могу заняться нужными встречами и делами.

— Какими? — тут же навострил уши граф. — Не сердитесь за излишнее любопытство, Вадигор! Просто ваша репутация пострадает, если после случая на охоте вы пустите корни во дворце королевы. Все ждут от вас новых подвигов, чтобы судачить о них во всех уголках этого великолепного здания. Не скрою: многие горячие головы готовы присоединиться к вам, чтобы встряхнуть сонное болото Одема.

Значит, Лация говорила серьезно о переустройстве Ваграма. Какие еще невидимые моему глазу течения есть во дворце?

— Вот как? Это меняет дело, — я внимательно посмотрел на Скотура. Парень на вид довольно простоват, но ума ему не занимать, в чем я убедился на охоте. Соображает быстро, не любит дворцовую напыщенность и бесконечное праздное шатание. — Мы можем где-нибудь поговорить?