Игорь Федорцов - Дождь в полынной пустоши. Часть вторая [СИ]

− Из дома передали, − отдышался Вигг, стараясь не шевелиться. Меньше болела отбитая печенка. А коротко говорить, губы не кровили.

− А раньше чего не присылали? - Колин опять сгреб снежка, на этот раз смыть кровь с перчаток. Дорого обойдется о чужие зубы вещи портить. - Спрошу еще разок. Откуда денег взял?

− Какая тебе разница? - громко возмутился скар, привлечь внимание Флеггё.

Приятеля не дозвался, но получил стольких люлей − на троих хватит.

− Заработал, − произнес Вигг, прикрываясь от ударов. Прикрывался плохо, пропускал много и больно.

Колин двинул в переносицу. Скару показалось, голова лопнула и развалилась на черепки.

− Чем? Задницей? Или бабу богатую подцепил?

− Вроде того, − упорствовал Вигг, рискуя получить не побои, а увечья.

Вранье не прокатило. За лживый язык ответила многострадальная печень, ребра и лицо.

− Быстрей соображай, − порекомендовал Колин упорствующему скару. - До утра не доживешь.

− А отвечать, не боишься? - вяло отплевывался Вигг, намекая на бредущего прохожего.

− А кто видел?

Прохожий посчитал правильным не встревать и убрался не оглянувшись. Свидетель тот же соучастник.

Вигг полежал отдыхиваясь. Сознаваться страшился. Сознаешься и бог весть, что сотворит с ним проклятый урод. А не сознаваться? Замордует. Оставит подыхать в зассанном проулке, в зассанном сугробе.

− Человек попросился на второй этаж пройти. Задаток хороший дал. Это я потом уже заподозрил неладное.

− И с кем поделился подозрениями?

− Ни с кем.

− А деньгами?

− С чего бы?

− А почему ты?

− А я знаю?

− К другим-то он не сунулся.

− А может подходил.

− Не тупи. Станет он лишний раз светиться. Твой человек. Кстати, как его зовут?

− Он не назвался.

− Ну, и как таких берут в скары? Как ты себе представляешь, некто с улицы отводит тебя в сторонку, просит пройти на этаж и проходит. Чтобы не привлечь внимания ни к тебе, ни к себе, он должен быть из дворца как минимум. Новик например. Или слуга. Или еще кто, кому свободно шастать по коридорам не дозволено. И на верхние этажи свободный доступ закрыт. Или вызовет подозрения. Должен вызвать. Так кто?

− Говорю же, не знаю имени. Из ваших он, из новиков.

− Опиши.

− Обычный. Как все.

− Как я? Туго доходит?

Со второго удара, или, пожалуй, с первого до Вигга дошло. Но получил он плюх с десяток. К концу просто лежал тряпичным тюком и квохтал.

− Добавишь несколько штрихов к портрету дружка?

Вигг едва кивнул, но прежде собрался с силами говорить.

− На рыбу похож. Гонористый такой....

Колин поднялся с корточек. Огляделся и посоветовал полуживому скару.

− Если что, сопри на Снейт. Я ей обещал оторвать тебе башку, будешь приставать. Отрывать повременю.

− Учту, − наскреб злости и обиды избитый Вигг.

Колин наклонился заглянуть в глаза. Ну-ка, ну-ка! Скар зажмурился не искушать унгрийца.

За ночь навалило снегу, а утром снежное великолепие истаяло и почернело под неожиданно теплым солнцем. Город в одночасье превратился в нечто непроходимое. Люди вязли в липкой каше, теряли каблуки и подметки. Всадники щедро шлепали грязью в прохожих, получая в спину ругань и проклятья. Тощие лошаденки кожилились тянули враз оказавшиеся некатучими повозки. Возницы грозно понукали и хлестали мосластые спины до крови. Ручные тележки зеленщиков, молочников, старьевщиков, превратились в обузу, и торговцы выбивались из сил, добраться до рынков или развести свой нехитрый товар.

Непогода непогодой, но много ли высидишь в тепле у камина, любуясь огненными пятнами на стенах, желтыми бликами на стеклах и винной бутылке. Потому Колин на ногах. В такую дерьмовую, не пойми какую, то ли осень то ли весна, погоду. Повышенной активности способствовало вчерашнее принесение оммажа. Не сама церемония, довольно-таки скучная и примитивная, а некоторое переосмысление отдельных эпизодов. Общая коленопреклоненная молитва, фрей передает гранде щепоть соли - символа тяжких трудов, кусок черствой лепешки - олицетворение бескорыстия, вино в лжице - принятие умеренности в благах. Все дары Сатеник скормила ему. Затем лицо отерли смоченной святой водицей ладонью, остатками окропили, очистить от прошлых грехов и вакцинировать от будущих. Завершая, вручили серебряные шпоры. То, что они СЕРЕБРЯНЫЕ и серебро на их изготовление, вполне возможно, с рудников Крайда, подтолкнуло Колина к осознанию недопустимого недосмотра за исповедницей. Их непростые и натянутые отношения надлежало срочно и кардинально изменить. На любых приемлемых и не обременительных условиях. Потребностью в изменениях обуславливала неутешительная шаткость и ярко выраженная двусмысленность положения Арлем аф Нокс. Большинство священников обретает статус исповедников после полувековой беспорочной и подвижнической службы во славу Церкви. Чем могла похвастаться Арлем достичь столь высокого ранга в иерархии? Только протекцией. Но пьедестал, тот же алтарь. А богобоязненная девица не понимает или предпочитает не видеть предназначенность на заклание. Не спасет и замалчиваемое, а скорей всего, спорное родство с королем. Поскольку истинной, не сказать единственной, дочерью погрязшего в долгах монарха является серебросодержащая руда Крайда. Пока Моффет может, он рудниками владеет единолично. Прижмет, обменяет с наибольшей выгодой для себя. Эсм Нокс пойдет довеском к штольням, выработкам и отвалам. Милый пустячок добавить блеску нарытому серебру. Собственно, до печальной участи девушки, Колину нет никакого дела и не было бы, не маячь за её спиной эти самые рудники. Потому-то, в свете предпринимаемых действий и предполагаемых в них участников, Крайд должен либо быть под ним, либо ничьим. Еще лучше являйся серебряные горы фантомом, за которыми все гоняются, но никогда не получат. К сожалению Крайд вещь материальная и весьма желанная. Для многих. Следовательно, рудники надлежало исключить из призового фонда гонки черепахи и леопарда. Черепахе спокойней и леопард не переусердствует в прыткости. Куда богатство пристроить, в чью длань подать еще предстояло разобраться. Но выход, ни вашим, ни нашим, выглядел предпочтительней остальных. Не отвлекаться самому и не отвлекать других.

Именно из-за фрей владелец Хирлофа, с утра в спешных сборах. Сообразуясь с намеченной встречей, он и вырядился, чем вызвал неописуемый восторг у Янамари, гордость у Нумии и язвительное понимание Йор. Столь вызывающим франтом, их названный брат и благодетель еще никогда не выставлялся.

− Подать жеребца? - по-доброму язвительна Йор.

− Всего должно быть в меру, − не запоздал с ответом Колин. - И жеребцов тоже. К тому же мне не далеко.