Максим Некрасов - Игра со смертью [СИ]

— Мааааакс. — Сильный толчок в плечо, заставил отмереть, и отвести взгляд от надвигающейся массы пауков.

— Печать Света. — Прошептал я падая на одно колено, пытаясь унять дрожь в ногах.

Апокалипсис. Пауков разбросало, сжигая, и плюща друг об друга, стены, колонны. Несколько тысяч моментально разорванных тел, создали дождь из лап, жвал, глаз, усиков и вонючей, липкой слизи. Скорлупа на яичной кладке лопнула под ударом света, являя свету эмбрионы зародышей, от чего Королева провалилась вниз. Охранники и Воины, запутавшись в собственных лапах покатились по полу, кровоточа всеми глазами под действием Ослепления. И только над Судьей моргнула чуть заметная цифра «+1» и моментально пропала.

Страшный, противный визг, сообщил, о том, что Королева поняла эффект моего заклинания и очень этому не рада. А к нам уже бежал Аргх с эльфом и волками, а Судья вновь использовав удар мечом о щит, побежал в тыл к тарантулам.

Орк выхватил из кучи костей огромный молот, с заточенным полумесяцем лезвием с одной стороны и огромным шипом с другой поднял его над головой.

Интерфейс услужливо подсветил находку.

"Сагарис Ярости. Редкий"

ХП +180

Выносливость +40

Сила +35

Шанс крита +5 %

— Аргх пополамить. — Звучно прорычал он, и кинулся на Королеву, нанося сверху сокрушающий удар.

Королева выбираясь из скорлупы своих яиц, ударом лапы спокойно откинула орка к стене, а волки тут же окружив ее, опустив головы угрожающе зарычали. Паучиха ужасающе быстро завертелась, щалкая жвалами и разбрызгивая капли яда вокруг себя. Перст. Световой пучок вновь уходит в сторону, едва коснувшись хитина брони.

— Она отражает магию. — Прокричал я. — Аргх, вся надежда на тебя.

Волки старательно отпрыгивали в разные стороны, от быстро наседающей на них паучихи, выцеливая ее лапы. Вот Туманчик схватил ее за одну и резко дернул назад, тут же с другой стороны Великан и Молния начали тянуть в свою сторону. Королева резко крутанулась, от чего волки полетели в разные стороны. Тут же затормозив, она щелкнула жвалами, и плевок яда пришелся прямо в бочину Барри, от чего волк даже отлетел на пару метров и с него тут же начала слезать шкура, оголяя начавшие моментально гнить мышцы.

— Благословление. Исцеление. — Благо с волка уже слетело, ибо больше трех благословлений одновременно я поддерживать не могу, а щит сгорел моментально, как будто его и не было.

Поскуливая Барри отскочил назад, прихрамывая на одну ногу, а рана уже начала затягиваться.

— ААААААРГХ.

Паучиха, несмотря на свою массу, опять почти моментально развернулась к бегущему на нее орку, от чего тот испугался и от неожиданности просто подпрыгнул и приземлился на Королеву как раз на перешеек головогруди и брюшка, оседлав. Матка просев от неожиданного веса, противно заверещала.

— ААААРГХ. — Вновь заорал орк придя в себя и саданул топором по бронированному панцирю.

Удар отскочил, сняв с паучихи пару десятков ХП, не оставив даже следа. А вот волки не растерялись и тут же накинулись на нее, хватая за лапы и растаскивая по трое в разные стороны. Королева опираясь на две свободные, попыталась сбросить с себя насевших противников, но так как управляла только передней правой лапой и задней левой, ничего сделать не могла. Орк перевернув топор, начал со всей дури лупить по брюху задним шипом сагариса, оставляя небольшие зазубрины на хитине. ХП начало слетать уже быстрее постоянно увеличивая цифру.

Судья крутился как юла, отражая плевки тарантулов и Охранников, принимая их на щит. Откат каждого плевка примерно минута, но между ними ему приходилось постоянно убегать, чтобы пауки его не зажали между собой. Эльф уже дорезал второго Охранника, выбрав тактику отсечения конечностей, а затем добивания дергающейся тушки. На Королеве я бесполезен, моей магией ее не пробить, а вот тут как раз нужна моя помощь.

— Руталаз, прикрой глаза. — Догоняю пауков, не видящих никого кроме паладина, и повторяя действия орка, запрыгиваю на тарантула. — Печать.

Пауки по инерции еще двигаются вперед, но потеряв цель, создают хаос, мешая друг другу. Сзади слышу невнятное поскуливание волков и яростный рык орка, попавших под дебаф. Перст. Перст. Перст. Перст. Бью того на котором сижу, мохнатые ворсинки сгорают, оголяя почерневший панцирь, урон проходит, но пробивает его, примерно по двести ХП с выстрела, это пятьдесят на одного Воина.

— Серега в сторону.

И спрыгнув с паука отбегаю метров на десять, Ослепление еще на двенадцать секунд. Магия их берет, значит надо бить. Смыкаю ладони оставляя небольшое пространство, двумя пальцами держа крест, стараясь не думать о последствиях. Исцеление в откате, главное вытерпеть. Гнев Божий. Положенный каст в несколько секунд. Держу маленькую шаровую молнию в руках, удерживая ее силой воли. Первый такт. Две секунды. Запахло горелой кожей и мои ладони пошли пузырями волдырей. Второй. Две секунды. Кожи на руках уже нет, а мясо горит, выжигая болью разум. Третий. Уже минус двести восемьдесят единиц маны, и пары сотен ХП, но боль застилает сознание, выключая мышление. Все, баста, отпускаю заклинание. В голове набатом бьют сигналы нервных окончаний, сообщая о травмах по всему телу, а сверху пауков прессует огромный разряд молнии, вбивая в пол среднего тарантула, и раскидывая от него электрические дуги в стороны, по другим паукам. Досталось всем Воинам, стоящим почти бок о бок. Одному дугой срезало лапы с одной стороны снимая почти две тысячи ХП, другому выжгло глаза и опалило всю морду отрывая ядовитые жвалы, тому же, в которого пришелся основной удар, раскололо панцирь, сняв почти семь тысяч ХП и добивало сейчас кучей дебафов, вытягивая полоску жизни с огромной скоростью.

— Исцеление. — То ли произнес, то ли только попытался, на грани беспамятства я. Обжигающий холод, прошел по всему телу, гася очаги боли. Да, что б я еще когда-то запустил эту цепь молний, что я — мазохист? Там всего-то надо было по пятьдесят перстов на паука. Я лежал у колонны, не в силах встать. Дебафов не было, ХП почти полная полоска, но моральных сил нет.

Паладин, выставив щит вперед, прочертив в пространстве смазанную тень, врезался в самого живучего тарантула, вбив ему торчащие жвала внутрь, и заставив его просесть под силой своего удара. Не давая ему очнуться, запрыгивает на него сверху и кромсает мечом, отсекая лапы. Эльф, отошедший от дебафа моей печати, добивает подранков Охранников, тоже получившие удары молнии, но чудом выживших.

Усилием воли заставляю себя подняться, фантомные боли до сих пор ползут из восстановленных мышц, по нервам в мозг, заставляя стиснуть зубы и поглядывать на свои руки, чтобы убедиться в их целости.