Андрей Крюков - Дело всей смерти [litres]

Жил он одиноко. Потому что такой уклад соответствовал его нелюдимому и недоверчивому нраву. А главное – потому, что всегда знал, что дорожка его не будет прямой и честной, и безопаснее к себе никого не приближать, свой мирок ни с кем не делить.

С некоторых пор посвященные именовали его дачу фермой. Она стала перевалочным пунктом нелегальной торговли экзотическими животными. Бизнес, для которого недвижимость Жгута сделалась базой, был не очень внушительным: подпольной фермой пользовалось полдюжины предпринимателей зверского промысла. Ведь находилась она в глухом углу, да и условий для содержания дорогой фауны у Жгута не имелось. Обязанности Жгута были маленькие: караулить и кормить живой товар, убирать за ним. Бывало, он скармливал плотоядным затворникам мясо их околевших собратьев. Перед тем как пустить на падаль корм, он, наловчившись мастерски свежевать туши, снимал шкуры, которые потом шли на чучела.

Черную работу Жгут выполнял без отвращения, был нечувствителен к своей и чужой боли. Добросовестность и холодная неэмоциональность автомата превращала его в идеального надсмотрщика в этой тюрьме для животных.

Именно в его нору приткнули похитители детей Нееловых. Жгут не возражал. Он даже испытал удовлетворение, что теперь у него будут сидеть не только неразумные твари, но и люди. Его предприятие расширялось! Ему было лестно, как владельцу гостиницы, которой присвоили еще одну звезду. Жгут поверил, что его взяли в большую и опасную игру.

Он не знал, кто и зачем похитил этих детей. С ним договорился о «передержке» мальчика и девочки серьезный человек с несерьезным погонялом – Салат. Жгут заломил за свои услуги сумасшедшую сумму.

– С учетом риска, – поспешил он предвосхитить возражения заказчика.

Но Салат и не подумал сбивать цену.

– По рукам, – сказал он. – Половина сразу, половина потом.

– Это в долларах, – уточнил Жгут и нервно сглотнул. Когда дело касалось денег, вся его невозмутимость улетучивалась.

– Понятно, что не в копейках. Могу в евро. А хочешь – в битках?

– В чем? – переспросил Жгут, подозревая подвох. Не задумал ли этот жук втюхать ему малоизвестную, слабую валюту и таким образом нагреть его?

– В биткоинах, – объяснил Салат. – Такие компьютерные деньги. Ходят только в Интернете, расчеты полностью анонимные. Очень удобно в наших грешных делах. Э, я вижу, ты в этом ничего не понимаешь. Конечно, зачем тебе! У тебя тут природа, воздух, лес. Что может быть лучше зелени. Особенно когда она в долларах США! – Салат захохотал, хлопнул партнера по плечу и уехал.

Жгут даже не успел спросить, когда же следует ждать вторую половину оплаты. Что значит потом? Когда детей вернут родителям? Или… Он с обычной своей отстраненностью решил не заглядывать далеко.

Салат с подручными доставил детей две недели назад, ночью. Пленники были связаны, с черными мешками на голове. Жгут, как заправский хозяин гостиницы, приготовил к их прибытию «номер». Очистил кладовую, принес туда подходящую мебель, даже позаботился о видеоразвлечении для особых квартирантов…

Хлопот с детьми оказалось больше, чем с тропической живностью. Они постоянно ныли, отказывались есть. Мальчишка выпрашивал компьютер, без которого, видите ли, обходиться не мог, девчонка ревела и просилась к маме с папой. Жгут не кричал на них, не бил. Он три раза в день приносил еду и три раза поодиночке водил детей на оправку в санузел – обложенную кафелем клетушку с душем, раковиной и грязным унитазом. Его раздражало, что дети не ценят хорошего отношения. И когда девчонка доняла его слезами, он в воспитательных целях запер ее в сарай-зверинец.

Туда как раз водворили двух здоровенных орангутанов – самца и самку. По впечатлению Жгута, так очень страшных, косматых. К тому же у самки был необычный, совсем человеческий взгляд. Даже безразличного ко всему Жгута приковал этот не звериный взгляд. Только присмотревшись, он понял, что дело в раскраске глаз. У обезьянихи, в отличие от ее спутника, были молочные, почти как у человека белки. В пустой душе Жгута эти удивительные глаза вызвали какое-то беспокойство и опаску. Он проникся безотчетной неприязнью к орангутанам. Он рассчитывал, что эта парочка напугает пленницу, и она станет как шелковая.

Но девочка и семейка орангутанов неожиданно сдружились. Девочка дала обезьянам имена, болтала с ними, кормила. Ее было не вытащить из сарая, с нытьем и капризами к удовольствию Жгута было покончено. А когда обезьяниха Бэби вдруг заболела и лежала пластом, девочка ухаживала за ней, укутывала, поила водой, чем заслужила признательность бородатого мужа больной – Ромы.

Обезьяны стоили больших денег, но Жгут не стал извещать купца о болезни орангутанихи. Тот мог поднять суету, притащить ветеринара, а Жгут не хотел лишних людей на ферме, пока здесь дети. Поэтому он надолго оставлял девочку в сарае возиться с хворой скотиной. Жгут рассудил, что если обезьяна с человеческими глазами сдохнет, то туда ей и дорога, а забота девчонки, может, и даст чахлой шанс выкарабкаться.

К тому же у него нашлись более важные дела, чем обезьянье здоровье. Жгут не забыл слов Салата о загадочных битках. Он отыскал это слово в Интернете и узнал, что биткоины дорого стоят и космически поднимаются в цене. А главное, что их не надо зарабатывать, а можно самому добыть на ферме. «Почему бы не на моей ферме?» – подумал он.

И когда мальчишка стал в очередной раз с настойчивостью наркомана, добивающегося порции наркотика, клянчить у него компьютер, Жгут не оборвал его, как обычно: «Хочешь SOS подать, нашел дурака!», а спросил:

– А ты шаришь в компьютерах?

Никита Неелов, ученик лондонской частной школы, на свою беду приехавший в каникулы на родину, не знал сленгового значения слова «шаришь». Но ответил с надеждой получить заветный гаджет:

– Шарю, еще как! В Интернете могу что угодно вам нашарить, найти.

И похвастался, что он настоящий хакер, сумеет влезть в любой компьютер. Вот, представьте, взломал электронный журнал успеваемости школы и поправил оценки себе и товарищам. Никита рассказывал лихую историю с мальчишеским бахвальством, желая показать этому бандиту, что тоже почти что преступник, свой в доску.

– А эти… биткоины знаешь? – прервал его Жгут.

– Цифровые деньги? Знаю.

– Правда, стоящее дело?

– Не зря же их называют валютой будущего! Те, кто начал их добывать или инвестировал в них пять лет назад, – сейчас миллионеры. – Мальчик говорил степенно, с серьезной убедительностью. Ему нравилось на равных беседовать с этим монстром, перед которым он и сестра трепетали.

– А сейчас можно добывать? – жадно спросил Жгут.

– Можно. И не только биткоины, а любые криптовалюты.