Валентин Бабакин - За тенью дракона [СИ]

Зерон последовал совету лодочника, и вскоре под ноги ему попался обломок старой полусгнившей доски.

— Неплохой выбор, — мрачно обронил Лодочник. — Ступай же.

— Как вернуть тебе лодку? — спросил Зерон.

— Не беспокойся за то, что не должно беспокоить тебя, — усмехнулся Лодочник. — Бери, то, что даю без лишних вопросов. Плыви, но знай, что река может поглотить твою жизнь безвозвратно без права возрождения.

— Благодарю за тайные знания, — усмехнулся Зерон. — Лодочник, позволь задать вопрос. Ты не перевозил по этой реке моего отца Тайлуга и мою матушку Агни?

— Откуда мне знать? Мертвых столь много, что всех не упомнишь, — пренебрежительно отмахнулся Лодочник. — Ступай на лодку немедля. Иначе передумаю.

Зерон направился к лодке. Возле нее остановился и обернулся.

— Лодочник, прежде чем ступить на борт твоей стремительной покорительницы вод, позволь все же задать тебе еще один вопрос.

— Попробуй, — согласился Лодочник.

— Мертвых много. Как ты успеваешь перевозить всех?

— Успеваю, — ухмыльнулся Лодочник. — Мертвых много и меня много.

— Тебя много? Это как? Я не понял.

— Не пытайся понять, то, что тебе не дано, смертный. Быстро в лодку! Время не ждет.

— Да, время не ждет, — подал голос Магтлан.

— Прощайте оба, — бросил Зерон через плечо, оттолкнул лодку от берега и запрыгнул в нее. Река мертвых подхватила шаткую плавучую посудину. Берег медленно удалялся. Облики двух могущественных сущностей Дхора растворялись в сумраке.

Зерон устроился на поперечной скамье ближе к корме и устремил взор в глубь тумана.

— Верь в свои силы, — прошептал он сам себе. — Будь уверен, что доплывешь. И чтобы ни встретилось на пути, не теряй уверенности. Смотри вперед, и не оглядывайся. Не оглядывайся. Берег там, впереди.

Доска в руках Зерона зацепила воду. Лодка медленно развернулась и поплыла в глубину тумана. По мере продвижения лодки волнение на воде заметно усиливалось, а давящий уши гул нарастал. В потоке появились льдины. Лодка круто задрала нос на волне, вздыбилась, а затем полетела вниз в темную водяную пропасть. О борт с треском ударился лед. Зерон упорно продолжал грести доской. Лодку, щепкой забросало с волны на волну. Огромные, толстые льдины сталкивались друг с другом с оглушительным грохотом. Река мертвых гневалась на живого.

Жизнь это школа. Смерть — экзамен. Так говорил Мауронг.

Воды реки дышали смертью. Холодный поток рычал, грохотал и выл.

— Я выберусь. Не пугай, — вызывающе усмехнулся Зерон и почувствовал, как великая сила растекается внутри него незримыми потоками, поднимаясь из вечности.

Только через ощущение вечности приходит сила, истинная, та, что побеждает, сметает все на своем пути, и в ней нет места состраданию и жалости, гневу и ярости, любви и ненависти.

Так говорил Мауронг.

Ярость потока, его стремительность и напор нарастали с каждым мгновением. Вода клокотала в неукротимом бешенстве, увлекая лодку в темноту сквозь туман. Этот туман, или водяная пыль, возникал по всему от столкновения пенных водных гребней, что судорожно дыбились в беспорядочной пляске, зачастую перехлестывая через борта неустойчивого маленького суденышка и сбивая его с пути.

Зерон, борясь с рекою, напряженно всматривался вперед, стараясь в мутной тьме разглядеть берег, но не видел ничего кроме тумана и неистово бурлящей воды.

Пенная волна. Пасть водоворота. Ледяное крошево вместе с брызгами в лицо. Лодка кренится на борт, взлетает на водяной гребень, падает с него и снова дыбится, как бешено пляшущий необъезженный конь.

И не видно было конца той сумасшедшей пляске.

Зерон потерял ощущение времени и перестал осознавать, сколь долго длится его путь. Казалось, что путь этот проходит чрез саму вечность, и она не желает отпускать пленника из своих цепких объятий. Но Зерон продолжал упорно из последних сил загребать обломком доски черную воду, и его старания проявились едва заметными сквозь туман зыбкими силуэтами скальной тверди далекого берега.

Сила возросла в Зероне. Свернувшая было с пути лодка, вновь устремилась поперек течения. Но река все же приготовила напоследок дерзкому смертному последний сюрприз. Поток воды обрел чудовищную скорость. Его поверхность стала гладкой, поглотив собою беспорядочную зыбь и водяные воронки. Вместо них откуда-то появились широкие и длинные полосы пены. Они разрастались, охватывая обозримое пространство и сливаясь одна с другой. Послышался громкий нарастающий гул, похожий на рев огромного стада буйволов, и слева по борту лодки разверзлась широкая темная бездна.

Поток воды исторг из себя высокую волну. Она подхватила лодку под корму и потащила высоко вверх. Затем лодка круто полетела вниз, так будто падала с высокой горы.

Темная ледяная вода ударила в лицо Зерону.

Ахарта открыл глаза. Пред ним мерцали затухающие угли очага. На уши давила тишина. Призрачный свет Луны, проникая в окна, обволакивал покои. За окнами застыла глубокая ночь.

Ахарта, поднялся с кресла, чтобы налить себе вина в кубок. В тот же миг пол задрожал под его ногами, а затем заметно качнулся.

Землю в Хантаге трясло нередко. Так по поверьям харсов напоминал о себе царь Подземного Мира Ахарунг. Напоминания эти были коротки, слабы и вреда не приносили. Но на этот раз Ахарунг шевельнулся так, что пол ушел из-под ног Ахарты. Послышался нарастающий гул. С потолка посыпались камни. Где-то что-то надсадно затрещало. Ахарта ринулся к выходу под открытое небо.

Рассвет едва забрезжил багровой полоской над горизонтом. Возле ворот метались на цепях саблезубые кошки.

Где-то в темноте слышались вопли рабов из прислуги.

На некоторое время толчки стихли, а затем скала под крепостью надсадно содрогнулась, как бы желая сбросить с себя тяжелые стены и башни. Верхушка одной из них пронзилась трещинами и с оглушающим грохотом рухнула грудой обломков.

Ахарта ринулся к лагерю. Там он увидел поваленный частокол. В сумраке белел оскаленной пастью череп дракона, упавший с ворот. Послышался сдавленный стон. Ахарта разглядел возле черепа лежащего на земле человека. Это был Фарг.

— Мой господин, — простонал он, хрипло закашлялся, и темная струйка крови пробилась сквозь его губы.

— Господин, — слабеющим голосом едва слышно произнес он. — Лагеря нет. Часть скалы вместе с ним… вместе с ним рухнула в океан… Многие погибли… Остальные разбежались в страхе пред гневом Ахарунга. Мой господин…

— Проклятье, — промолвил Ахарта.

— Я умираю, господин.

Зрачки Фарга покрылись смертельной вуалью.

— Скорого тебе возрождения, — Ахарта закрыл ладонью остекленевшие глаза мертвеца и взглянул с высоты крепости на Хантагу. Там в далеком утреннем сумраке проявлялись множественные огни пожаров. Было тихо. Воды Ханты медленно успокаивались после дрожи земли, отражая свет наступающего нового дня.