Евгений Гаглоев - Силуэт в разбитом зеркале [litres]

– Нет, – мягко улыбнулся Корф. – Но я тоже слышал эти нелепые слухи.

– Тогда вы не сможете мне помочь, – расстроился шериф.

– Думаете? А вы задайте свои вопросы, и мы посмотрим, – приветливо предложил владелец кинотеатра.

– Как же вы получили «Антарес» в наследство? – спросил Мезенцев.

– С Михаилом нас связывала давняя дружба, к тому же я был его личным адвокатом, – пояснил Корф. – Оказывал юридические услуги самому Шорохову и некоторым его коллегам. Родственников у него не было, поэтому он составил завещание на мое имя, чему я сам сильно удивился. Но все к лучшему! Я оставил адвокатуру и занялся кинотеатром. И знаете, мне это нравится гораздо больше, чем составление завещаний, доверенностей и тому подобные дела. Я давно задумывался о смене работы, так что все сложилось очень удачно.

– Но только не для самого Михаила.

– Это верно, – спохватился Корф.

– И как долго вы с ним дружили?

– Порядочно, – задумался Алексей. – Мы познакомились в Санкт-Эринбурге много лет назад… Во время одного судебного процесса.

– Он посвящал вас в свои тайны? – поинтересовался Владимир. – По-дружески?

– Еще бы, ведь от адвокатов, как от исповедников, лучше ничего не утаивать. А вас интересует что-то конкретное?

Шериф нерешительно на него посмотрел, прежде чем задать вопрос.

– Почти все фигуранты интересующего меня дела уже мертвы, – наконец проговорил он. – Не думаю, что мои расспросы кому-то навредят. Скажите, вы что-нибудь слышали о некоей темной истории, в которую оказались втянуты Михаил Шорохов и Иван Поликутин?

– Так вот оно что, – протянул Корф. Он быстро огляделся по сторонам, но рядом, по счастью, никого не оказалось. – Как ни странно, в курсе. Михаил как-то упоминал об этом. Тем более досадно, что случилось это в таком тихом и приятном городке.

– Так что произошло? – оживился шериф.

– Как вы верно заметили, вреда Михаилу от этого уже не будет… И Поликутину тоже. Они были причастны к давнему убийству, и обоим это сошло с рук.

– Как же это могло сойти им с рук? – поинтересовался Владимир.

– Ну… – Корф как-то странно на него посмотрел. – Многое может сойти с рук, если у вас есть большие деньги и влиятельные друзья. Дело касалось не только этих двоих, там был замешан еще кто-то. Конечно, имен Шорохов не называл. Он тогда был сильно пьян и нес какую-то ерунду… Я понял лишь, что погибла женщина. И они каким-то образом сумели все скрыть и уйти от правосудия.

– Что еще он говорил?

– Что-то о местном краеведческом музее и профессоре Андронати.

– Андронати? Игорь Сильвестрович? – удивился шериф.

– Как я понял, это бывший директор музея, которого сменила на посту Алена Александровна Сухорукова.

– Вы еще кому-нибудь об этом говорили?

– Ну нет, – покачал головой Корф. – Я в этом городе человек новый, мне ни к чему портить отношения с местными. Вопросы я тоже не привык задавать. Как я уже говорил, адвокат – все равно что исповедник. Мы свято храним тайны наших клиентов. Пока они живы, разумеется… Исключение я сделал только для вас, шериф. Вдруг это поможет вам в расследовании?

– Да уж, – озадаченно пробормотал Мезенцев. – Помогли так помогли…

– Обращайтесь, – одарил его широкой улыбкой директор кинотеатра. – Всегда рад.

Алексей Корф продолжил путь, а Мезенцев вернулся к своей машине. В памяти шерифа внезапно всплыли недавно услышанные сплетни о призраке женщины, якобы обитающем в местном музее, директором которого много лет был именно профессор Андронати. Мезенцев не привык прислушиваться к досужим домыслам, но после всего, что ему пришлось пережить в Клыково, готов был допустить, что слухи о привидении не являются слухами.

Репетиции мюзикла шли строго по расписанию. Ребята пели, танцевали и разыгрывали разные сценки не хуже профессиональных артистов. Директриса Елена Федоровна несколько раз заглядывала на репетиции и осталась очень довольна тем, что увидела. Администратора Ларису Аркадьевну больше беспокоило, что кто-то из ребят некстати применит свои способности на глазах Дубровского либо другого гостя, незнакомого с миром Первородных. Но ученики хранили обещание. За пределами академии они старались ничем не выделяться среди окружающих.

Олег Дубровский уже несколько раз менял дату премьеры, опасаясь, что мюзикл будет не готов. Но его опасения были напрасны. Работа шла полным ходом. В кинотеатр уже привезли недостающие костюмы и декорации, теперь все артисты могли репетировать в полном облачении, с париками и накладными бородами, в интерьерах эпохи Петра Первого.

Тимофей и Лиза под веселый гомон других юных артистов перебирали костюмы, висевшие на длинных вешалках-стойках. Зверев уже натянул штаны и высокие сапоги, застегнул на все пуговицы рубашку старинного покроя и теперь искал свой камзол. Лиза, облаченная в мужской костюм, приклеила бороду и мохнатые брови, то и дело смотрелась в зеркало, строя потешные рожицы. За считаные минуты толпа галдящих подростков превратилась в крестьян и дворян, солдат, чиновников и придворных дам. А высоченный Стас Кащеев смахивал на царя Петра. Олег придирчиво рассматривал артистов, а они тем временем фотографировали себя на телефоны и тут же выкладывали снимки в Инстаграм.

– Отлично выглядишь, – улыбнулась Лиза Тимофею.

– Ты правда так считаешь? – смущенно спросил тот, разглядывая себя в большом зеркале. – Мне кажется, я похож на пугало.

– Самое симпатичное пугало в мире! – И Лиза притянула его к себе за воротник рубашки и поцеловала.

– Что делается! – взвизгнула где-то позади Луиза. – Какой-то старикан напал на Зверева! А он даже не сопротивляется!

Лиза, вспомнив, что загримирована под старика, отпрянула от опешившего Тимофея. Уже через секунду оба согнулись пополам от хохота. У Лизы от смеха даже в боку закололо. Но тут Дубровский пригласил на сцену артистов, участвующих в финале второго акта. Тимофей торопливо чмокнул Лизу и бегом бросился к остальным.

Лиза, сияя, повернулась и вдруг встретилась взглядом с Ириной Зверевой. Сестра сидела всего в паре метров и смотрела на нее глазами, полными ненависти.

– А ты времени зря не теряешь, – презрительно фыркнула Ирина. – Я и не подозревала, что у вас с ним все так серьезно!

– Привет, сестрица, – сдержанно ответила Лиза. – Не знала, что ты здесь.

– Пришла пару минут назад и уже жалею об этом. У вас одна фамилия! А вы целуетесь на глазах у всех. Что подумает отец, неблагодарная ты тварь?! Думаешь, ему понравится, когда местные сплетницы доложат ему о ваших лобзаниях?

– Помнится, тебя это не останавливало, – заметила Лиза.

– Это был лишь эксперимент. Я хотела узнать его получше, но быстро поняла, что он и мизинца моего не стоит. А ты, как я погляжу, непривередлива.