Алена Медведева - Двенадцать месяцев. Февраль [СИ]

— Мне и так хорошо. — Февраль попробовал отмахнуться, но под суровым взглядом Яромира притих.

— Сядь и дай себя осмотреть, — непререкаемым тоном распорядился старший брат. — Хватит, нагеройствовался уже.

Пришлось Феликсу смириться и позволить Милаве обследовать себя. Но всё то время, пока Спутница брата хлопотала над ним, он не отрывал взгляда от Надежды. Ее лицо в облаке растрепанных рыжих волос казалось необычайно бледным. Искусанные и потрескавшиеся губы выделялись ярким пятном на общем фоне.

Прикрыв глаза, Месяц сдержал болезненный стон. Чувство вины разрывало душу на клочки. Если бы была такая возможность, он бы многое отдал, чтобы изменить последний час, уберечь Спутницу от той боли, которую невольно причинил ей.

— Не переживай так, — тихо сказала Милава. — Олеся её быстро на ноги поставит. Главное, что Надя тебе помочь сумела.

— И пострадала из-за этого, — буркнул Февраль, вновь посмотрев на свою Спутницу.

— Но ведь жива осталась, — не согласилась Милава. — Не вини себя. Что было, то было. Лучше подумай о том, как бы она себя чувствовала, если бы не смогла помочь тебе? Нет ничего страшнее для Спутников, чем не уберечь Месяца своего.

Февраль удивленно посмотрел на девушку, а затем крепко задумался. Никогда Месяцам в голову не приходила мысль такая. Всегда только сами себя ответственными во всем считали, а поди ж ты, не совсем так все оказалось.

— Теперь она спать будет, да сил набираться, — отвлекла его от размышлений Олеся. — Повезло, что все кости себе не переломала, пока ветра твои ее крутили. А так, ушибов да порезов много было, да и из-за твоей стабилизации ослабла совсем.

— У Нади прядь седая появилась, — тихо сказала Настя, проведя ладошкой по волосам соклановки. — Жаль…

Взгляды всех присутствующих тут же устремились за ее ладонью, осознавая явный признак пережитого Надеждой испытания.

— Давайте выйдем отсюда, — предложил Декабрь. — Не будем мешать Спутнице отдыхать.

— Я с ней рядом останусь, — ответил Февраль, и никто не стал спорить. Понимали, гиблое дело то, не отступится Месяц.

Оставшись один на один со своей Спутницей, Феликс долго всматривался в ее лицо. А затем наклонился и в лоб поцеловал, да прошептал еле слышно:

— Прости.

Когда Надя открыла глаза, то сначала даже не поняла, где находится. В доме Февраля таких комнат не было. И только услышав за дверью грохот и возмущенный каркающий голос, наконец, сообразила, что спит в доме Бабы-Яги.

«Чудно как… — удивилась девушка, слегка нахмурившись. — И что я здесь делаю?»

Как только она этим вопросом задалась, так сразу все и вспомнила. А вспомнивши, почувствовала, как сердце сжалось от тревоги за Февраля. Жив ли он? Сумела ли помочь?

Осторожно встав с постели и переждав накатившую слабость, Надя направилась к двери, намереваясь разыскать хоть кого-нибудь, кто сможет ее просветить. Выйдя в коридор и никого не обнаружив, она здраво рассудила, что нужно идти на кухню. Правда, путь показался ей долгим и трудным.

Девушку шатало, словно она очень долго спала. Добравшись до конца коридора, она с облегчением выдохнула. Прислонившись лбом к деревянному полотну, Надя немного отдышалась, пришла в себя, и решительно взялась за резную ручку.

Как и ожидалось, все нашлись на кухне. Олеся что-то возмущенно выговаривала одному из волчат, Ворон Воронович сурово кивал головой в такт ее словам. А второй волчонок в это время, никем не замеченный, потянул со стола полотенце, на котором стояла тарелка, полная отварной картошки.

— Осторожно! — воскликнула Надя, предостерегающе взмахнув рукой.

И тут… в сторону стола пронеслась воздушная волна, сметя и тарелку, и полотенце вместе с волчонком. Раздался грохот расколовшейся посуды, звериный скулеж — поверх мохнатого носа плюхнулась горячая картофелина и мягкий шелест опавшей на мгновение позже ткани. А затем все резко стихло — перестали дребезжать черепки, и в потрясенном безмолвии застыли присутствующие, переводя взгляд со Спутницы на учиненный погром. А Надя стояла ни жива ни мертва, пытаясь понять, что же сейчас такого случилось? Как? И по ее ли вине? Машинально подняв руку, чтобы убрать лезущие в глаза волосы, она услышала взволнованный голос Олеси:

— Наденька, руку опусти! Только медленно и осторожно.

Сглотнув, девушка исполнила просьбу ведуньи, переведя на нее испуганный взгляд.

— Что со мной? — Голос Спутницы Февраля прозвучал сипло.

— Не знаю, но мы обязательно разберемся, — задумчиво, и думать забыв о волчатах и миске, поманила ведунья. — А ты проходи и садись, сейчас кормить тебя буду.

— А Февраль где? — поинтересовалась Надя, присев за стол, пока хозяйка шустро убирала учиненный погром.

— Домой недавно ушел, обещал вскоре вернуться, — заверила Баба-Яга.

Как раз в этот момент в дом вошли Феликс, Яромир и Милава. Увидев, что соклановка сидит за столом, Спутница Января радостно бросилась к ней, и… тут же была отброшена назад порывом ветра. Январь, продемонстрировав быструю реакцию и ловкость, извернулся и успел перехватить ее до столкновения со стеной.

— Прости! — испуганно охнула Надя, прижав руки к груди. Она и подняла-то их, только чтобы обнять Милаву, а вон оно как вышло.

— Это еще что такое? — Едва убедился, что с Милавой все хорошо, Яр резко обернулся к Надежде, рассматривая ее с таким вниманием, словно впервые увидел.

Феликс же и вовсе побледнел, и застыл на месте, не шевелясь, впившись в Спутницу свою ошеломленным взглядом. Чего в нем только не было: и оторопь, и испуг, и… понимание.

— А это, кажется, сила у Надежды проснулась, — поведала Олеся, переведя насмешливый взгляд на Февраля. — Знакомая такая силушка…

Февраль от слов ее вздрогнул и, с видимым усилием преодолев свое удивление, шагнул к Наде. Приблизившись вплотную, ласково провел рукой по ее волосам, и присел рядом на корточки, вглядываясь в зеленые глаза.

— Как ты себя чувствуешь?

Надежде на мгновение показалось, что они одни в комнате, настолько Феликс приковал к себе все ее внимание. Именно у него она хотела получить ответы на множество вопросов, роящихся в голове. И Месяц смотрел на нее так же пристально, не скрывая и радости от встречи, и ободрение, и даже отсутствие смущения, что сейчас его искренние переживания и волнения за Надю могут видеть все.

— Хорошо, — осторожно откликнулась девушка, невольно принижая голос, — если не считать того, что я почему-то все разрушаю. Как же так? Откуда напасть такая взялась?

— Не напасть то, а дар! — Разбив очарование на миг возникшей между ними связи, строго вмешалась Олеся, не дав Феликсу и слова молвить. — Раз появилась сила у тебя, радуйся и учись контролировать ее. А то я на тебя никакой посуды не напасусь!