Ольга Олие - Нестандарт: это хорошо или плохо? [СИ]

Утро, когда должна была начаться течка, началось ужасно. Мой нос уловил собственный запах, от которого затошнило. Голова кружилась, тело горело. Сейчас без своего настоя, я понял, насколько это неприятная процедура, каким слабым и доступным себя чувствуешь. Крышу сносит напрочь. Хочется ощутить в себе член сильного альфы, хочется жесткого секса, хочется… хочется… хочется… всего и побольше.

В какой-то момент меня начали посещать видения, началась ломка. Лежа на топчане, я усиленно дрочил член одной рукой, а второй попытался сам себя трахать. Но эффекта не было. Я уже, наверное, кончил раза три, только облегчения все не наступало. Я корчился, стонал, проклинал и советника, что меня сюда отправил, и шейха, который не выпускал в город, всех и сразу. Если б это помогло успокоиться, но нет…

А дальше мои галлюцинации совсем обрели реальность, но мне и на это стало плевать. Видимо, магия этой комнаты разошлась не на шутку. Я увидел шейха, его глаза затягивали меня все глубже, взгляд был настолько пропитан желанием, что я непроизвольно выгнулся, застонал сильнее и яростнее начал надрачивать свой член. Этого мой глюк вынести не смог. Резко откинув мою руку в сторону, сам провел по всей длине пальцем, обвел головку, размазывая смазку, а потом, раздвинув мои ноги, начал медленно входить. От такой медлительности я был готов его убить. Потому сам яростно насадился до конца, сразу начиная двигаться.

Глюк попытался наклониться и поцеловать, но я замотал отрицательно головой, только выдавив из себя рык:

— Трахай, мать твою, сильнее, не до нежностей…

И он выполнил мой приказ. Быстрые яростные толчки, от которых меня подкидывало на кровати, выгибало, заставляя стонать в голос. Я помнил, что успел кончить несколько раз. И только спустя много-много времени я, наконец, понял, что все, удовлетворен. И отключился…

А придя в себя, никого рядом не обнаружил. Значит и правда был глюк. Следующие пару дней прошли относительно спокойно. Меня хоть и ломало, но не так сильно, как в первый день.

После окончания вынужденного затворничества, стоило мне предстать пред очи шейха, как меня огорошили фразой:

— Нарг, ты свободен, можешь возвращаться домой…

Мое состояние в этот момент было такое, будто меня огрели по голове кувалдой. Но спорить я не стал. Изобразив на лице радость, отправился собирать вещи.

Когда я покидал замок, мне вслед смотрели так, что стало не по себе. У некоторых альф, с кем я успел, если не подружиться, то наладить отличные отношения, в глазах стояла бездна презрения. Они кривились так, будто от меня чем-то воняло. Кто-то разглядывал меня с жалостью, кто-то с сочувствием. Я не мог понять, с чем это связано, но и спрашивать не стал, это бы ударило по моей гордости. Потому, просто склонив голову, запрыгнул на коня, бросив последний взгляд на шейха, который холодно и цинично смотрел мне вслед. Единственное, что он сказал мне напоследок, было:

— Я-то думал, что ты особенный, а ты такой же, как и все. Обычный омега, который при течке раздвигает ноги, даже не глядя перед кем. Игра окончена, победитель не получил достойный приз.

Я сначала хотел спросить, что он имеет в виду, но лед в глазах тут же смел это желание на «нет». Я только кивнул и больше ничего спрашивать не стал, отправляясь восвояси. Сейчас мне предстоял путь домой. Интересно, как отнесутся и советник, и мои парни к моему возвращению? Несмотря на ситуацию, когда меня вроде как грязью полили, улыбка все равно тронула мои губы.

Не успел отъехать от замка, как вдруг почувствовал резкую боль в животе. Застонав, скривился, приложив руки к больному месту. И тут в голове вспышка… Что-то поменялось, внутри какая-то тяжесть, будто я съел чего-то несвежего, а оно не может перевариться. Еще и тошнить начало. Прикрыв глаза, сосчитал до десяти. Головокружение улеглось немного, так же как и тошнота прошла. Дальнейший путь я проделал за три дня, почти нигде не останавливаясь. Если только на пару-тройку часов, чтобы перекусить и дать коню отдохнуть, а потом продолжал путь даже ночью.

Вот только стоило оказаться дома, как тоска нахлынула с такой силой, что я согнулся. Я не мог понять, что со мной происходит, что за перепады настроения. Потому, бросив свои вещи, только приняв душ, направился к лекарю за своей, ставшей привычной, настойкой. Как только лекарь меня увидел, он сначала расплылся в улыбке, а потом на его лице отразилась такая тревога, что я и сам испугался.

— Что-то не так? — решил уточнить я, не понимая причины, почему сейчас еще и страх появился.

— Все не так, — прошипел мужчина-бета. — Где твоя защита? Что с твоим запахом? Даже я, который никогда не различал запах омег или альф, сейчас готов просто наброситься на тебя и… разорвать на куски.

— Э? Что сделать? — не понял я. Такого я точно не ожидал. И мне стало страшно, на что бы я нарвался, поскачи сразу в казарму к парням, а не к лекарю. — То есть, такое же желание может быть и у альф? — шепотом уточнил я.

— Да, только у них не хватило бы сил сдерживаться, и они бы сначала все вместе тебя… кхм… ты понял, а потом бы просто разорвали на куски, — подтвердил лекарь.

— Но за что? Ничего не понимаю, — рухнул на стул, как подкошенный, я. — Ничего же не изменилось. Или…

— В тебе слишком большие изменения, я пока не могу сказать какие, но вот то, что твоя защита непонятно каким образом испарилась, меня волнует больше всего. Садись сюда, — скомандовал тот, показывая мне на кресло, куда я быстро пересел.

Лекарь приложил мне ко лбу какую-то повязку, в центре которой была пластина, которая мигала несколькими цветами. У меня сразу же раздался звон в ушах и набат в голове. Мне даже показалось, что я отключился. А когда пришел в себя, бета сидел, схватившись за голову, и раскачивался на стуле туда-сюда.

— Моя маятниковость заразна? — усмехаясь, спросил я. — Маятник в голове, маятник тут перед глазами…

— Все оказалось намного хуже, чем я думал, — скорее сам себе, чем мне, произнес лекарь, не приняв мою шутку. — Но защиту я смог вернуть на место. Сейчас тебе необходимо отлежаться у меня пару дней, чтобы она снова прижилась, плюс к этому тебе в данный момент просто необходимо под завязку напиться настойки. Чтобы никто не почувствовал изменений. А через полгода придешь ко мне, я все подготовлю.

— Для чего подготовишь? — такое чувство, что разговаривает слепой с глухим. — Может быть, ты мне все толком объяснишь?

— Нет, скоро и сам все узнаешь, — категорично ответил бета, поднося мне чашку с отваром.

Два дня я валялся у него. Пил травы и читал. Быть может, и еще бы задержался, но к нему примчался Танг, таща на плече раненого воина. Меня он сначала не заметил.

— Что с ним? — быстро обрабатывая рану, спросил лекарь.