Мира Соль - Академия взрослых

— Почему? — поинтересовалась воительница, жмурясь от удовольствия и перебирая ножками в воздухе.

— Потому что однажды я дала себе слово никогда больше не становиться рабыней, — отрезала я, исступлённо запуская свои пальчики внутрь Виллы и усаживаясь на воительницу так, что при всём желании она смогла видеть только мою спину.

Мне было больно, и от этих эмоций никуда не деться. Я могла прикрыть их равнодушием, злостью, хамоватостью или даже деланной заботой об оргазме Виллы. Но с лица стереть это выражение удавалось далеко не всегда.

— Молчи, — приказала я, понимая, что нам до выхода осталось не больше десяти минут. — Не отвлекайся.

Синеволосая послушно расслабилась, изредка царапая мою попку ногтями в моменты, когда я специально увеличивала темп или остроту ощущений. В какой-то миг её бёдра сами начали тянуться навстречу моим пальчикам, напрашиваясь на особо глубокие пируэты. Влажные розовые губки беспрепятственно пускали меня в горячее, сочное, тугое от напряжение лоно.

Вилла стонала всё громче, уже не разбирая, что она делает. Её руки хаотично, с силой хватали меня, вцепляясь в мягкое, податливое тело. Синеволосая, лишённая возможности перевернуться, задрожала, протяжно взвыла, с ещё большей силой вцепилась в мою попку, оставляя на розовой коже вдавленные лунки от коротких ногтей и… выкрикнув что-то невразумительное, кончила, через несколько секунд расслабившись и больше напоминая безвольную, тряпичную куклу.

— Сходи в ванную комнату — и нам пора, — выдернула я из сладких грёз Виллу и изящно перекинула ногу, чтобы с неё слезть.

— Ты злишься? — Синеволосая взмахнула ресницами, уставившись на меня холодным, манящим взглядом пронзительных глаз цвета индиго.

— Нет. Иди скорее, а то опоздаем на занятия.

Шумный поток учеников почти иссяк. Оставшиеся, в том числе и мы с Виллой, в спешке разбегались по аудиториям. Она попрощалась, обещая зайти чуть позже, но я её остановила — слишком много впечатлений за последние дни, событий и не клеящихся друг с другом ситуаций. Обязательно нужно выспаться и обмозговать всё произошедшее.

Эти… как их там? Чёрные менталисты, да. Вспомнив их нелепое название, я невольно хихикнула, заходя в аудиторию. Осмотрела всю нашу разношёрстную группу и прошла на своё место, не обращая внимания на шёпот за спиной.

Лекция выдалась скучной и затянутой. Лекса то и дело поглядывала на меня, не решаясь ни заговорить, ни передать записку. Мы снова сидели у Цукера, и теперь преподаватель предстал передо мной в совершенно ином свете.

Автоматически записывая абзацы теории о ментальной защите, я размышляла. Почему они организовали свой обособленный кружок, вполне понятно. Менталисты — одна из служебных и очень значимых каст Империи. Её особенность в том, что в отличие от Гильдий, которые принимают к себе только представителей определённого клана или расы, в Орден менталистов принимают всех. Кошек, среди которых этот дар настолько редок, что вероятнее встретить слепого гоблина на лесной опушке вдали от гор; ящеров, настолько же непроходимо тупых, насколько сильных и безбашенных, паразитов-лапимальеров, всех! Лишь бы был дар, а остальное не суть важно.

Если я правильно поняла Лексу, то, скорее всего, бразды правления чёрными держит кто-то извне. Учеников с таким даром до конца обучения доходит совсем немного: большинство в силу своего слабого физического и магического развития гибнет на арене ещё в конце первого курса. Потом — чуть меньше, и к концу четвёртого года обучения их всего несколько человек, но уже со способностями специалистов экстра-класса.

Наверняка извне пришла инициатива сохранить как можно больше потенциальных сотрудников, но руководство навстречу не пошло, ибо скидок в школе не делали ни для кого. Исключение составляла Лия с третьего курса, но мне даже страшно подумать, сколько отстёгивала в бюджет школы её семья.

Защита своих представителей и будущих сотрудников — это в любом случае хорошо. Вопрос в том, зачем они проводили ритуал уничтожения? Кто перешёл дорогу чёрным мозгоправам? Убить на арене, в честной схватке — одно, совсем другое — имея условно равные шансы, вести нечестную игру.

Собственно, о чём это я? Обязательно надо заглянуть к товарищу Юнгу. Всех карт я ему не открою, но обязательно дам зацепку на укрытого паутиной тайны покровителя Лексы. Пусть не напрямую, без имён и паролей, но Жозеф не трёхлетний ребёнок и вполне может распутать этот клубок змей самостоятельно. Заодно и интеллект прокачает.

Трель звонка, отозвавшаяся в моих ушках беспощадным набатом, заставила Цукера умолкнуть на полуслове. Он нервно теребил страницы старого фолианта, для крепости подшитого серебряными скобами. Мы, как и полагается прилежным ученикам, остались сидеть на местах, не порываясь на выход, пока преподаватель не закончил хотя бы предложение.

Окинув нас довольным, колючим взглядом, Цукер договорил и молча кивнул головой в знак прекращения лекции.

На выходе из аудитории меня догнала Лекса. Взяв за руку, она потянула меня в подсобку.

— Поговорить надо.

Всё-то тебе надо, пушистый ты кусок лицемерия и лжи. Я улыбнулась.

— Ты после занятий что планируешь?

— К Юнгу забежать обещала. — Лекса побледнела от упоминания фамилии преподавателя.

— Зачем?!

— Он решил мне дать на изучение редкий экземпляр книги с рецептами. По заверениям Жозефа, там есть довольно интересные штуки, — скаля клыки, продолжила я.

— Жозефа?! — в возмущении, чуть не криком, взвизгнула блондинка.

— Ну, он сказал называть его так. — Сейчас я олицетворяла саму невозмутимость.

— Ри, ты с ним спишь что ли?! Почему Жозеф? Почему не мистер Юнг? Ты вообще представляешь, что нам может светить за секс с преподами?!

— Нам может светить небо в алмазах и безграничное наслаждение, — напевно произнесла я и подмигнула Лексе. — Кстати… Ты как после вчерашнего?

Светловолосая бестия оглянулась по сторонам и запустила руки под мою юбку, язычком прощупывая зону декольте.

— Я не прочь повторить… Ри… Ты же просто чудо!

— Хватит! — Я отстранилась, хоть внутри меня и начинало разгораться желание. Потом добавила, но уже чуть тише и спокойнее. — Нам пора на занятия, пойдём.

Я смотрела в окно. Из открытой форточки веяло ароматами весны и жизни. После сезона проливных дождей начали распускаться цветы, которые наполняли ароматами разгульный ветер. По веткам деревьев прыгали птицы, беззаботно стрекоча что-то на своём, только им известном языке.

Когда-то давно мастер Аарон дал мне попробовать пузырёк с зельем, которое позволяло понимать, о чём говорят животные. Потом он долго смеялся, видя, как я стараюсь заткнуть кошачьи ушки хоть чем-нибудь. Такой глупости можно наслушаться только в психиатрических санаториях. Поэтому… У меня больше никогда не возникало желания послушать, о чём говорят птицы, пусть лучше ЭТО остаётся в моём сознании как «Чирик-чирик».