Всеволод Кузнецов - Путь маги_матика

— Нет, не нападут! — твердо сказал Юно. — Как только происходят случаи нападения Гигов, наш лорд посылает войска на зачистку.

— Хорошо, — выдохнул Боргаф одной проблемой меньше, — но кто это, Гиги?

Юно почесал затылок подбирая слова, — Ну Гиги это Гиги. — его глупое выражение лица просто выводило Борга из себя.

— Как они выглядят, хотя бы скажи!?

— Маленькие, уродливые, — он опять запустил пятерню в волосы и стал чесать затылок, — зеленые, клыкастые, — словарный запас кончился.

Боргаф понял, что большего ему не добиться и перестал к нему приставать.

— Забыл вам сказать, приходил священник и сказал, что дети от пяти до шестнадцати лет, должны пройти комиссию через неделю, — домочадцы оживились.

Юно посмотрел на мать и сказал, — Если с ним говорит Ра, то его вполне могут принять! Как думаешь? — мама пожала плечами.

— Неисповедимы пути господни, — она осенила себя кругом, — как будет так будет.

Боргаф одним дурацким заявлением лишил себя возможности задавать вопросы. Если он спросит «куда его могут принять?», у них возникнет логичный вопрос, — «Ты же на прямой связи с всевышним, настрочи ему в WhatsApp он тебе расскажет че по чем.» — Боргаф был еще тем параноиком.

Жизнь вернулась на круги своя и потекла по тому же руслу что и раньше. Домочадцы, как всегда, с самого утра были в поле, а Боргаф хлопотал по хозяйству, за одним исключением. Ему приходилось ухаживать за отцом, а это хочу я вас сказать, было совсем не просто. Поить и кормить это полбеды, а вот для того чтобы стокилограммовому мужику сходить в горшочек, который потом нужно вынести. Ради этой цели Боргафу пришлось усовершенствовать свой костюм и превратить его в скафандр. Но в жизни помимо мерзости в горшочке, появились и приятные моменты, например, это уважение с каким домочадцы с ним говорили. После того как он сказал, что бог общается с ним, они прислушивались к тому что он говорит и относились к нему не как к ребенку, а как полноценному взрослому, кем он и являлся. Даже отец, узнав от жены новость, осенил себя кругом в присутствие Борга. Он порывался спросить почему они вообще ему поверили, но это выглядело бы очень странно, поэтому приходилось верить, что это нормальная практика в этом мире и надеяться, что его не сожгут на костре за богохульство.

В день похода в церковь, семья устроила себе выходной. Они одели с вечера постиранную и заготовленную одежду, но это мало чем помогло, они все еще выглядели очень плохо. На улице была отличная погода, солнышко светит, птички поют и Боргаф был уверен, что сегодняшний день изменит его жизнь навсегда.

— Вы готовы? — сопливый и Боргаф кивнули, — Юно, Нэл, Ио, вы уверены, что останетесь? — спросила мать.

Старший брат и обе сестры решили остаться дома и присмотреть за отцом, который все еще был очень слаб, но уже начал самостоятельно вставать на ноги.

— Мы трое уже проходили комиссию, — Юно пожал плечами, — лучше делами займемся.

Поход в церковь и последующая комиссия, здесь насколько понял Боргаф, считается праздником, который отмечали все жители города. Путь был не близкий, им нужно было пройти несколько километров. Не успели они пройти и ста метров от дома, как прекрасная погода начала показывать зубы. Шквалистый порыв ветра чуть не унес маленькое тельце Борга, он закричал хватаясь за мать и в этот момент пыль, поднятая ветром, оказалась у него во рту.

— Нееееет, — закричал Боргаф как раненый зверь.

Он плевался и залазил своей маленькой ладошкой себе практически до желудка, выгребая песок изо рта. Сопливый с матерью недоуменно переглядывались не понимая столь бурной реакции. Им пришлось еще минут пятнадцать успокаивать Борга который кричал что он мертвец и все болезнетворные микробы города, теперь у него во рту.

Но это были только цветочки, ягодки ждали их впереди. Небо затягивали такие тучи, что казалось день закончился и наступила ночь. Первая молния расчертила черное небо и ударила недалеко от семьи которая пробивалась сквозь ветер. Боргаф после вспышки зацементировал свое исподнее, грохот сопровождавший молнии отдавался в кишках. После того как они преодолели километр пути, борясь со шквалистым ветром и зажимая булки от сверкающих тут и там молний, начали появляться редкие жилища. Из них выходили вполне респектабельные крестьяне, прилично и чисто одетые, они даже зонтики несли в руках.

Все это время Боргаф думал, что все вокруг живут также плохо, как они, но увидев этих людей у него назрел логичный вопрос.

— Мааам! — он перекрикивал ветер.

— Что! — у нее была понурая голова и очень невеселый голос.

— А почему мы так бедно живем!? — он кивнул на людей вокруг, — Это ведь тоже крестьяне!? — в этот момент он заметил как люди смотрели на них, с ехидной улыбкой и превосходством во взгляде. Они даже подбородки задирали, смотря на их нищий вид.

— Мы с твоим отцом беженцы и работаем на земле хозяина! Они же, — она кивнула на прохожих которые смотрели на них как на говно, — живут и работают на своей земле! — мать совсем скисла.

Неожиданно порывы ветра, который сбивал их с ног, прекратился.

— О щиикарно! — сказал Боргаф, которого брат с матерью держали за руки, чтобы ветер не унес его крохотное тельце.

Но он рано стал радоваться небеса как будто разверзлись и полил чудовищный тропический ливень. Он за секунды промочил их насквозь, а люди вокруг открыли зонтики и как ни в чем не бывало, потопали дальше в подобие резиновых сапог. Дорога, которая секунду назад была твердой, превратилась в месиво из грязи и глины. К тому моменту, когда они добрались к стенам городка, к их изначально жалкому виду, прибавилось то что они были насквозь мокрые и невероятно грязные.

Небольшой городок с населением десять тысяч человек, сегодня оживился как никогда. Из столичного университета герцогства Нарит прибыли экзаменаторы. Это была стандартная процедура, раз в пять лет они объезжали все более или менее крупные города, для поиска талантливых детей, которых в последующем распределят на те курсы обучения, которые им лучше всего подходят.

На огромном балконе церкви, стоял мужчина с несчастным видом и смотрел на людское море, которое все увеличивалось и увеличивалось. На площади перед церковью сначала выстроились самые влиятельные люди в городе, со своими отпрысками. Они в отличие от всех остальных, сидели на стульях под шатрами, их было не больше сотни человек включая детей и взрослых. Потом шел средний класс, респектабельные гос служащие и высококвалифицированные специалисты со своими чадами, за ними шли обычные крестьяне. Все должны были заходить на экзамен в порядке своего социального статуса. А дальше всех были наши грязные знакомцы, которых вообще с трудом пустили через ворота города, из-за их несравненного вида.