Михей Абевега - Ярлинги по рождению (СИ)

— Чего это, с перепугу?! — возмутился Ярик, отпинывая прочь очередного нанизавшегося на меч уродца. Хотя, чего греха таить, сердце и впрямь ухнуло в пятки от внезапного налёта. Как Славка только заметила это пугало? А он сам даже с сатэ чуть не проморгал атаку. И гоблин не предупредил.

— Конечно, с перепугу, — отозвался гоблин. — Вон, опять какой разговорчивый стал. Дыхание береги! Не наша это гадость. Не водятся у нас такие.

— И где же они водятся тогда? — удивился Ярик, прописывая в голову какому-то верещащему коблитту краем щита. Коситься на летучую гадину было некогда. Но, зная о ней, он сумел наконец-то засечь бестию с помощью сатэ. И теперь постоянно следил за её перемещениями.

— Славка, воздух! — крикнул он, когда тварь, подлетев поближе, вновь спикировала на их отряд.

Сразу два огнешара метнулись навстречу крылатому чудищу. От одного оно увернулось, второй впечатался гадине в грудь, на мгновение высветив матово-серую чешую. Неизвестно, сколько вреда он нанёс зверюге, но в сторону та вильнула преизрядно, вновь пронёсшись мимо и на развороте отчаянно пробороздив пузом по склону горы.

Сгусток злобы и разочарования донёсся до Ярика от уносящейся прочь твари. Но об этом пришлось тут же позабыть.

Стоило сестре отвлечься на угрозу с воздуха, как злобные коротышки навалились всем скопом.

— Агая, Славке помоги! — заорал Ярик, видя, что коблитты уже вплотную подобрались к Ярославе.

Черноглазка развернулась, перенося «огонь» на озверевших уродцев, прыгающих на Славку с дикими воплями. Кинуться туда самому никак пока не получалось — и отсюда серые пёрли, явно намереваясь взять числом. Пришлось медленно пятиться, защищая и себя и Агаю.

— Не могу стрелять! — зло выкрикнула Агая. — Зацеплю!

— Здесь тогда смотри! Гена, сюда! — Яромир рубанул ещё пару раз мечом и кинулся к Славке, которую настырные недомерки умудрились-таки уже опрокинуть на землю и почти завалить своими телами.

Адреналин бурной волной ворвался в кровь, рождая в груди даже не крик — бешеный рык, неудержимо рвущийся наружу. В один прыжок он оказался рядом с сестрой и принялся дубасить и расшвыривать гадёнышей.

Удары посыпались на Ярика со всех сторон — чем-то острым, тупым, тяжёлым и не очень. Но парень этого даже не замечал. Сдавленный писк барахтающейся где-то внизу сестры не давал обращать внимание на боль.

Чья-то дубина заехала по уху, опрокидывая набок.

Ярик упал, и на него сразу же навалились серые. Один голыми руками ухватился за меч парня, зажав его, как тисками, и собственным телом прижав вместе с рукой к земле. Кто-то ещё бухнулся сверху на парня, чуть не выдавив остатки воздуха из его лёгких.

Рядом оказался гоблин, ткнул несколько раз кинжалами, от чего привалившие парня тела резко обмякли.

— Сестре помоги! — прорычал гоблину Ярик, стараясь скинуть с себя коблиттов. Но напрыгнувший сверху ещё один коротышка напрочь лишил надежды выбраться из-под завала.

И ведь даже мечом гада не ткнуть — клинок оказался намертво зажат и погребён под дохлым коблиттом. Про левую руку со щитом даже и говорить нечего. Той и вовсе не пошевелить было.

На плечах беспрестанно отмахивающегося кинжалами гоблина один за другим повисло несколько серых. Гена какое-то время пытался устоять на ногах, щедро раздавая удары, но не выдержал наскока новых уродцев и стал заваливаться навзничь.

Ярик же только и мог, что крутить головой по сторонам, пока что безуспешно пытаясь высвободиться из-под вонючих тел мёртвых и живых коротышек. Хотя, выпустив меч, ему всё же удалось кое-как высвободить правую руку.

В поле зрения возник яростно рычащий Муайто. Серые так и отскакивали от его секиры, неистово рассекающей воздух, а заодно и их тщедушные тела нападавших.

Добравшись до придавленной коблиттами Славки, орк принялся орудовать подтоком своего боевого топора, дробя плешивые черепа и круша рёбра недомерков. Затем бросил топор и обеими руками стал расшвыривать серых, срывая их с сестры и давая ей возможность освободиться. Та, даже не успев толком выбраться, кастанула лезвия и, ругаясь, запустила их в набегающую свору серых:

— Мерзкие твари! Не дай бог Жульку мне покалечили! Да я вас… Получайте, сволочи!

Рядом с Яриком, орудуя луком как дубиной, появилась Агая. Пнула верхнего коротышку ногой, отпихивая прочь. Отмахиваясь от наседавших гадов, улучила момент и одним махом сдёрнула с Ярика за руку ещё одного уродца. Как только сил хватило?

Юноша заворочался, наконец-то почувствовав, что хоть как-то может двигаться. Ноги по-прежнему были прижаты. Но, извиваясь, он смог чуть-чуть вывернуться и дотянуться до дротовика. Вытащил его из кобуры. Нажал на рычажок, разводящий дуги. Чуть не с криком еле выдернул левую руку из петли прижатого к земле щита и взвёл самострел. Пальнул в коблитта, от которого Агае вряд ли удалось бы увернуться.

А вот и на орка накинулось сразу несколько серых. Секиру, заваленную телами, у Муайто поднять уже не вышло и, ухватив какого-то жутко орущего коротышку за ногу, краснокожий принялся отмахиваться им, орудуя серым не хуже, чем своим любимым топором.

Коблитт заткнулся после первого же удара собственной башкой по ближайшему тулову сородича. Но тише от этого не стало. Остальные коротышки вопили так, что в пору было затыкать уши.

Пару дротиков Ярик выпустил в толпу, насевшую на Генордалтриса. Потом ещё. А потом сверху на юношу рухнула Агая вместе с повалившей её парочкой недомерков. Одному в бок Ярик всадил дротик. Другому в голову прилетел Славкин фаер, но место подпалённого уродца тут же занял ещё один.

— Твою ж налево! — досадливо выдавил из почему-то осипшей глотки Ярик, видя, как на Муайто набрасывается целая толпа коротышек.

Одни ринулись ему прямо под ноги, вцепляясь в них и обездвиживая воина. Другие навалились сверху, опрокидывая на землю. Один самый ушлый, замахиваясь каменным топором, явно примерялся долбануть им орка по голове. Пришлось разрядить в него остаток обоймы.

Перезарядить дротовик возможности не было. Выпустив его из руки, парень ухватился за увиденный валяющийся поблизости коблиттский меч — ужасно ржавую железяку с кучей рваных зазубрин — и начал тыкать им во всех, до кого мог дотянуться. Начиная осознавать, что шансов отбиться у них практически не осталось. Серых было ещё слишком много.

А силы и у него самого, и у других членов отряда были на исходе. Вообще, как-то очень странно, что все они до сих пор живы. Словно коблиттам непременно нужно было захватить их в плен, а не просто перемолоть в фарш. Иначе и не объяснить тот факт, что никто ещё пока не загнулся от смертельной раны, в то время как коротышки усеяли своими трупами всю гору. Словно чья-то злая воля неумолимо гнала их вперёд, заставляя позабыть про боль и страх за свои вонючие шкуры. И всё лезть и лезть в самоубийственную атаку, словно собственная жизнь совершенно ничего для них не значила.