Hioshidzuka - Вернуться в сказку

— Почему ты приехала? — спрашивает мужчина холодно. — Тебе следовало оставаться в Имештфорде. Там безопаснее.

Он знает ответ — в Имештфорде холодно и одиноко. Нужно быть таким, как он, чтобы не грустить и не скучать там, а Хильдегер нужно общение, воздух, тепло… Девушка фыркает от смеха, когда король поворачивается к ней полностью. В серых глазах Хильдегер плещется веселье. Сама она воплощает собой радость и счастье. Она лучше Инарда как человек, куда лучше. Глупое, счастливое создание, которое одним своим присутствием могло приносить людям радость — так можно было назвать её. Только так. Никакое другое определение ей не подходило.

— Тут ты, — пожимает плечами девушка. — Мне безопаснее рядом с тобой, разве нет?

Инард пожимает плечами. Хильдегер кажется почти разочарованной, грустной, похожей на маленького ребёнка. Король едва слышно усмехается и помогает девушке спуститься по ступенькам, ведущим в северную башню. Она идёт с трудом, и Инарду приходится помогать ей, придерживать её, чтобы она не упала.

— Тебе не стоило этого делать, правда! — восклицает Хильдегер, когда они уже спустились вниз, — Но мне было очень приятно!

Король улыбается ей. Она всегда заставляла его улыбаться. Наверное, именно поэтому он выбрал именно её из всех этих девушек.

На улице уже холодно. Природа уже преподносит магам неслыханный подарок — они жили на севере, и морозы были им не страшны. Впрочем, даже они кутаются в свои тёплые шерстяные плащи, не желая ощущать на себе порывы холодного, негостеприимного ветра. У вампиров же шерстяной одежды, столь же плотной и тёплой, как у магов или у людей, почти нет. Зимы в их краях редко бывают суровыми. Даже снег у них выпадает редко. А если и выпадет — завтра же растает. Из снега обычно маленькие дети пытаются слепить снеговика, дети постарше — кидаются им в друг друга. Сейчас ведь ещё осень… Маги одеты тепло, впрочем, для них это обычная одежда. Если бы сейчас было лето, солнечное и жаркое лето, эти ведьмаки и колдуны ни за что бы не победили! Впрочем, северяне никогда не нападали летом без особой надобности. Жару они совсем не любили, она мучила их, сводила их с ума. Порой вампиры задавали себе вопрос — для чего вышли эти служители Танатоса из своих ледяных крепостей и пещер и двинулись в путь далеко на юг. Что двигало ими? Жажда наживы, которая была понятна и вампирам, и эльфам, и, в особенности — людям? Или другое? Быть может, это была жажда крови, столь присущая последователям Танатоса Лорзолтана? Влекло ли их золото. Золото — было ли оно достаточной причиной для этой страшной войны? Или, может быть, причиной было совсем не это? Тогда что? Злаки, овощи, фрукты, которых так не хватало северянам? Территории? Тепло? Было ли всё это достойной платой за все те жизни, которые никогда теперь не будут упокоены? Видимо, захватчики считали, что было. Но ведь, к тому же, маги всегда ненавидели тепло… Они, привыкшие к вечному холоду, который, по легендам, которые рассказывали эльфы и вампиры своим детям, исходил от гробницы Владыки мира теней, не могли привыкнуть к ласковому солнцу, к тёплой земле, на которой росло что-то, кроме мха и редких кустарников. Они привыкли к снегу, скалам и вечному морозу. В их душах не было места теплу, состраданию, человечности. Хорошие воины — это всё, что можно было сказать про северян. Про каждого из них. Их воспитывали для войны. Для войны, которая не была нужна никому, кроме них, кроме них, этих ужасных и жестоких захватчиков, не щадивших никого — ни женщин, ни детей. Но сейчас они кутались в свои плотные тёплые плащи, пытаясь спрятаться от пронизывающего и холодного ветра. Эти храбрые воины, эти ужасные и жестокие люди спасались от ветра. От ветра, который пришёл из их же земель. Зачем, зачем пришли они сюда? Зачем заставили королевства вампиров содрогаться от ужаса и рыдать от горя? Зачем пришли они? Зачем умыли кровью золотые поля? Зачем убивали на своём пути женщин и детей? Зачем, зачем они пришли в богатые земли вампиров?! Эльфы собирали пожитки и уходили в леса, уходили на юг, бросая насиженные места. Люди поступали так же, забирая с собой самое ценное, уходили в горы, уходили туда, куда маги пока не добирались. Почему так не делали вампиры? Вряд ли кто из них ответил бы на этот вопрос. Хотя… Кочевая жизнь была не для них. За те долгие тысячи лет, когда после Великого разлома народы пытались обустроиться на земле, которая была им чужой, вампиры возненавидели всякое кочевничество. Они тогда так устали от него… Тогда только маги никуда не уходили, остались на своих местах, там, на севере. Тогда ещё не было ни, собственно, магов, эльфов, вампиров, сильфид, тогда они все ещё были людьми, это уже потом в мире стало пять рас. Кочевая жизнь так опостылела и надоела вампирам, что смерть и даже плен были для них хуже переселения в места им неизвестные. А зима потихоньку подкрадывалась, чтобы однажды застать обороняющихся врасплох, чтобы окончательно лишить их душевных сил и надежды на победу. Мерный стук колёс телег и копыт лошадей отвлекал от самых ужасных мыслей — мыслей о том, что твои родные места были преданы тобой из-за минутной трусости, слабости…

Родные места. А были ли они родными? Были ли родными те люди, которые постоянно твердили о том, что ты слаб, что ты ни на что не годен? Маленькому Михаэлю когда-то хотелось стать героем. Ему постоянно указывали на то, что такие, как он, героями не становятся. Теперь, Михаэль знал, что это действительно так. Такие, как он героями не становятся. Смешно даже думать о том, что когда-то в детстве он серьёзно этого желал. Младший из пятнадцати принцев Линдейма теперь тоже считал так, как когда-то считали все взрослые и умные люди. Самому младшему из его братьев было десять лет, когда он родился. Конечно, это не такая уж большая разница в возрасте, тем более, для вампиров, но Ариозелир, всё равно, умудрялся постоянно задирать нос, гордясь тем фактом, что он, всё-таки, не самый младший сын в их семье. Ариозелир. Михаэль думал, что, пожалуй, они были даже похожи. Только вот брат всегда считал себя лучше его, хотя, пожалуй, младший принц был в этом уверен, Ари, точно так же при первой возможности предал бы своих. Михаэлю хотелось верить в это. Он даже сам не понимал — почему. Может, чтобы не чувствовать себя таким уж предателем? Эелана не предала бы. Умерла сама, но не предала. Она была такой глупой ещё, такой маленькой и беззащитной, её так хотелось защищать ото всех… Вот только Михаэль вряд ли тот человек, который может кого-то защитить.

— Лети быстрее в край далёкий! — то ли кричит, то ли поёт кто-то. — Лети быстрей, покуда я живой!

Принц удивлённо поднимает голову. Что это была за песня? И почему они пели? Неужели, им не было плохо в этой войне? Неужели, им даже нравилось всё это? Эелана тоже поднимает голову и тоже удивлённо смотрит на брата. Что заставляло магов петь сейчас? Казалось, они тоже устали от войны, от этих бесконечных сражений… Но что заставляло их петь?