Hioshidzuka - Вернуться в сказку

Сколько ещё продержится эта крепость? Несколько дней? И продержится ли? Пожалуй, в княжестве Вирджилис куда теплее, нежели в Линдейме, Реозите, Аордене или в других королевствах, что смела армия Инарда, желая вырваться из вечного белоснежного холода Фальрании. Большинство эльфов думало, что Вирджилис продержится ещё долго — чего только не выдерживали эти стены ранее. Наверное, было разумно надеяться на эти толстые стены из столь прочного камня… Наверное… Аресе почему-то не могла на это надеяться… Что-то тревожило её. Что-то заставляло постоянно бояться… За стенами крепости было безопасно — так твердили ей все. За стенами цитадели нечего бояться — так говорили и сёстры, и отец, и мать, и телохранители, и стражники… Но цитадель не вечна — это всегда хотелось сказать ей. Сколько крепость сможет выдержать натиск врагов? Эльфы не хотели этой войны, а маги живут только ею… И они смогут прорваться сквозь эти стены. Взорвут их. Возьмут город измором. Сожгут крепость при осаде. Вариантов слишком много.

Когда Аресе была маленькой, она верила в легенды про неуязвимость и неприступность этих, таких родных, стен. Она верила, что Вирджилис — самое безопасное место в мире. Верила, что война будет там — в землях магов и вампиров. Что до эльфов сражения не дойдут… Маленькая эльфийская княжна… Как наивна она была тогда! Аресе смотрит в зеркало и не узнаёт сама себя — какая-то слишком бледная, слишком худая девушка смотрит на неё оттуда. Не слишком красивая. Обыкновенная. Разве что глаза у неё те же — зелёные, яркие, встречаясь со взглядом которых её мать вечно вздыхала и говорила, что не должно эльфийке смотреть столь вызывающе.

Маги стоят у самых стен города, и отец говорит, что именно это заставило его дочь так сильно осунуться, так похудеть… А ещё он постоянно говорит о том, что Вирджилис — не Имештфорд. Магам придётся хорошенько постараться для того, чтобы взять его штурмом — Вирджилис имеет не одни внешние стены. Есть шесть городов — как и шесть стен. Магам придётся преодолеть все шесть стен, чтобы добраться до сердца Вирджилиса. Это не такая простая задача, как смести на своём пути вампирский Реонхейм. У вампиров стены куда тоньше, да и запасов провизии и оружия — тоже. Эльфы воевали куда чаще них. И штурмов они пережили куда больше. Отец говорил Аресе, что сам он командовал парой осад до рождения своей второй дочери. И он постоянно успокаивал её тем, что уж эту осаду Вирджилис выдержит — много цитаделей переживало и худшее. А Вирджилис — необыкновенная цитадель. Второй такой мир не видывал. Крепость выдержит натиск врагов. Выдержит. Справится с магами. И когда те явятся сюда во второй раз — рядом будет и эльфийское войско. И они сразятся. И победят. У Инарда не слишком много шансов выиграть ту битву — основные силы магов брошены на уничтожение вампиров… Вирдижилис — необыкновенная цитадель. Она сможет устоять под натиском немногочисленных отрядов магов. Выдержала же натиск их же армады несколько десятков лет назад — ещё до рождения Аресе…

Но Древние разрушали куда более величественные и неприступные крепости, нежели та, которой был Вирдижлис. И достаточно легко — один Сонм Отречённых чего стоил! Ареселис любила легенды о них… Легенды о людях, которым удалось всё перевернуть — пусть и таким кровавым путём, который они избрали для достижения своих целей. Легенды о силе человеческой воли — воли Танатоса, воли Йохана, воли Асбьёрна… Легенды о силе человеческого ума — ума Хелен, ума Деифилии, ума Драхомира… Легенды о силе человеческой ненависти — ненависти Изара, ненависти Саргона, ненависти Оллин…Легенды о силе любви — пусть и не правильной, пусть и кровавой, но безумно красивой и яркой. Любви, что вспыхнула на одно мгновение — и сожгла весь мир… Что воплотилась в том вечном танце страсти, боли и радости… Деифилия и Драхомир — человек и демон. Два разных мира. Танец любви ловца душ и той, что должна была быть против… Сонм Проклятых — вот, что можно считать доказательством того, что Вирджилис может быть в любой момент разрушен. Эти грешники, что прошли по миру, испепелив его почти полностью по дороге. Разве, зная это, не стоило бояться того, что Инард окажется столь же упорен, как и они, столь же упрям, столь же умён? Разве не следовало опасаться того, что маги могут победить? Разве не следовало бояться того, что кто-нибудь из них окажется вторым Изаром по жестокости? Что по магической силе кто-нибудь может оказаться не слабее Драхомира? Что кто-то равнодушием и хладнокровностью может сравниться с Танатосом? Ведь Древние тоже недооценили этих людей… Их было всего лишь четырнадцать. Но они смогли расколоть мир на три куска, смогли перевернуть всё восприятие вселенной, смогли дать пробудиться Древней магии, смогли укротить её, подчинить себе… Отец говорил, они сожгли весь мир и смеялись, стоя на пепелище. Но ведь они не только сожгли мир — они помогли пробудиться магии, помогли растаять вечному льду…

Мир до сих пор не может забыть их кровавых танцев на пепелище, их весёлых песен на костях поверженных ими.

Интересно, что стало с ними после их смерти? Как наказали их за те преступления, что они совершили на пути к своей свободе? Аресе было чем-то жаль их — прежде всего, они были обыкновенными людьми со своими характерами, жизненными трудностями… Людьми, что смогли пойти против всех ради того, чтобы остаться собой — теми, кто не захотел подстраиваться под остальной мир. И теми, кто спас мир от гибели, пусть и изрядно покалечив…

Они — доказательство того, что Вирджилис тоже может пасть. Всё зависит только от силы противника. А маги были достаточно сильны, чтобы смести целые вампирские королевства, когда решили выбраться из льдов Фальрании. Вампиры не устояли, дрогнули. А разве эльфы смогут выстоять? Разве они воевали больше закалённых в ледяных пустынях Фальрании магов? Аресе не слишком верит в то, что Вирджилису удастся выстоять. Ей кажется, это маловероятно, что в цитадель не войдут враги…

И девушка оказывается права.

В ту ночь она просыпается от нестерпимой боли в спине. Вскрикивает. Как только к боли удаётся хоть немного привыкнуть — вскакивает с постели, сбрасывает с себя ночную рубашку и бросается одеваться. Скорее. Скорее — лишь бы успеть. Что-то заставляет её торопиться. Она выскакивает из своей спальни. Вокруг тишина. Звенящая тишина. А у неё ужасно болит спина. Будто какой-то из позвонков раздроблен… Девушка не понимает — как она умудрилась пройти эти несколько шагов… Она оглядывается вокруг — никого. Совершенно никого…

Пусто.

Аресе никогда не задумывалась раньше над тем, что когда-нибудь ей понадобится помощь, но никого рядом не окажется… Она подбирает юбки своего платья, делает несколько шагов, хватается руками за колонну и тихонько всхлипывает. Больно. Спина горит, словно в огне. И ни телохранителей, ни родителей, ни сестёр, ни братьев — никого поблизости. Эльфийка делает глубокий — насколько это только возможно в её положении — вдох и, отпустив мраморную колонну, делает несколько шагов — ровно для того, чтобы ухватиться тонкими пальцами за вторую. Страх и боль душат её, но она старается как-то справляться — не время сейчас просто упасть и зарыдать где-то здесь. Кто знает — что такого могло случиться, что рядом не оказалось никого. Рядом с ней всегда кто-то был… Эльфийская княжна осторожно делает ещё несколько шагов, доходит практически до выхода из своих покоев — и тут её накрывает новая волна боли. Девушка вскрикивает от неожиданности, вцепляется пальцами за ручку двери, а потом толкает ту со всех оставшихся сил.