Анна Шилкова - Мострал: место действия Постон [СИ]

Необходимости в спешке не было, но почему бы не помочь другу, раз все равно себя деть некуда.

Резкое погружение принесло массу неприятных ощущений. Ноги буквально срастались обратно в хвост и это было больно. Заново образовывались жабры и врастал в череп нос. Она и внимания бы не обратила на эти изменения, если бы не было так больно. Глаза снова покрывались чешуеподобной пленочкой, а кожа покрывалась чешуей, которая была там всегда, но и ее отсутствие на берегу Шарата заметила только сейчас.

Все превращение заняло несколько минут. Самых долгих в ее жизни минут. А вот переваривание произошедшего заняло часы и грозило занять недели: как это случилось? И что именно это? Откуда появились ноги?

Домой она приплыла в смешанных чувствах, и уж было собралась посетить ученых в их Цитадели, но не решилась. Что, если произошедшее было простой случайностью?

Решение было принято за несколько секунд: завтра она отправится в Запретную бухту. Это место было скрыто от мира скалами и имело под своими сводами воздушный пузырь, который позволял существовать там и наземным существам. Именно в этом месте правители двух миров, заключенных в один, проводили свои встречи.

Наскоро съеденный ужин из водорослей и мидий, казалось, не имел вкуса — так водную деву захватили мысли о произошедшем сегодня и том, что, возможно произойдет завтра. Спать она легла, не отвлекаясь от этих мыслей.

Показалось, что глаза она прикрыла лишь на несколько секунд, чтобы проснуться готовой к новым свершениям. Плотный завтрак с привкусом приключений послужил отличным началом дня.

Дорога до Запретной бухты заняла непривычно мало времени. Всю жизнь она, сперва с друзьями, а потом и сама, плавала туда, чтобы хоть одним глазком посмотреть на место, куда запрещали даже приближаться все взрослые.

Там она проплыла в узкий проход между камнями (и как только правитель морского народа тут протискивался — он ведь видный морской муж?) и высунулась над водой. Сначала осторожно, — вдруг там есть кто, а потом и смелее дева показалась над водой.

Она выбралась на берег, оставив кончик хвоста в воде, для собственного спокойствия и принялась ждать.

Ожидание тянулось бесконечно долго, то, что ничего не происходило, делало это ожидание бесплотным.

Когда Шарата почти отчаялась в пещеру кто-то вошел. Вспугнутая девушка плюхнулась в воду и поспешила скрыться.

— Кто здесь? — Послышался искаженный водой голос. Потом шорох песка, перебираемого совсем рядом с водой.

Шарата, поражаясь собственной смелости, выглянула из под воды и нашла на песке, рядом с тем местом, где недавно сидела она, вчерашнего юношу с янтарными глазами.

Он ее тоже заметил и отпрянул назад.

— Ты? — Он во все глаза рассматривал ту часть незнакомки, что высовывалась над водой.

Видна была только золотистая макушка и огромные глаза навыкате, прикрытые пленкой, с покрытыми чешуйками веками.

Она несмело поднялась над водой выше, и Мисар увидел лицо сердечком, тонкие губы, прикрывающие острые треугольные зубы, плоский, будто вдавленный в череп, нос, и жабры на шее.

— Русалка? — пораженно прошептал он.

— Водная дева, — раздраженно поправила она.

Голос у нее был высокий, говорила она на общем языке, будто с акцентом, с присвистом и шипением.

Шарата тоже разглядывала мужчину: высокий, широкоплечий, плотно сбитый, с выгоревшими желтоватыми волосами и пропорциональным лицом с пухлыми губами и носом клубеньком, он казался совсем не опасным, разве что напуганным.

— Ты же с ногами была? — Уточнил он.

Шарата решила, что терять уже нечего — ее видели и все равно накажут, если поймают.

Она повторно вылезла на песок. Даже в полумраке бухты ее чешуя светилась золотом. Кончик хвоста остался в воде — так было менее страшно.

— Была. Хотела повторить, но без нежданных встреч на пляже. — Акцент усилился, как и свист с шипением в речи, выдавая волнение девушки.

— Так ты не правильно делаешь, в таком случае. — С ходу нашел разницу условий Мисар. — Ты не касалась воды вчера.

Шарата неуверенно пересела дальше от воды. Потом отползла еще подальше, на случай, если придется сидеть до вечернего прилива.

— Я Мисар. — Земной протянул руку. Шарата удивленно смотрела на нее. — Ты ничего не знаешь о наших традициях? — Водная дева покачала головой, разбрызгивая капли соленой воды вокруг. — При знакомстве у нас принято пожимать руку. Вот так. — Он взял ее ладошку в свою и немного потряс.

Та неуверенно кивнула и потрясла руку в ответ. Мисар ободряюще улыбнулся.

Разговор не клеился, ожидание текло, ничего не происходило.

— Дышать трудно, — через несколько часов прохрипела девушка, когда вода с нее полностью стекла.

— Ты должна преобразиться, правильно? — обеспокоенно уточнил Мисар.

— Понятия не имею, — уже действительно задыхаясь, прошипела она. — Вода.

Мисар подхватил девушку под руки и потащил к воде. По дороге на чешую попал солнечный свет, поступавший в бухту сквозь дыру в породе, и с водной девой начали происходить изменения.

Ей было очень больно, чешуя будто втягивалась внутрь, обнажая нежную кожу, жабры схлопывались, нос выдвигался, хвост разделялся на ноги. Мисара эти изменения испугали, так что он шарахнулся от новой знакомой, которая так и не представилась.

Все превращения заняли несколько минут, для Шараты снова растянувшиеся в вечность. Боль была ужасной, сложно переносимой и, казалось, не имеющей конца.

Наконец, все прекратилось, лишь память подсказывала о произошедшем.

— Что поменялось? — выдохнул Мисар. — Почему ты изменилась.

— Солнце. — Тяжело дыша, пояснила водная дева. — Было очень больно, когда солнечный свет попал на хвост. — Девушка села, все еще тяжело дыша. — Я — Шарата. — И слабо улыбнувшись, протянула руку для пожатия.

— Ага. — Мисар, во все глаза разглядывал преобразившуюся девушку, пожал протянутую руку. — А теперь нет акцента. — Заметил он.

— Какого?

— Ты не заметила? Когда ты… ну… рыба… — на него зло сверкнули желтые глаза — ты говоришь, будто с акцентом — шипишь и присвистываешь.

— Что во мне изменилось? — Спросила Шарата, успокаивая дыхание. Процесс давался легко, хоть и был не привычным.

— Ну… — Мисар оценивающе глянул на нее. — Ты стала больше похожей на человека. — Не сумев облечь все подмеченные изменения в слова, произнес зооморф.

Изменилось, на самом деле, довольно много: исчезла вся чешуя, появился небольшой курносый нос, появились полноценные веки, зубы стали обычными, не хищными. Она перестала казаться опасной и смертоносной.

— Ты не обижайся, но в своем водном виде, ты действительно похожа на хищную рыбу. — Вдруг произнес мужчина.