Екатерина Боровикова - Вырай [СИ]

Олег хотел было сказать, в чём дело, но видя горе Сычковой, подошёл, погладил её по спине, вроде как для утешения. Незаметно снял прищепку и спрятал к себе в карман.

Окружающая действительность размылась, оставив чёткими лишь контуры машин и людей. Через несколько секунд всё нормализовалось. Бойцовский отряд оказался на берегу, возле Леса.

Марина продолжала плакать.

— А кто это у нас тут такой маленький? А кто это у нас тут такой слабенький? Что босс, потрепало тебя? — Чёрт был полон сочувствия.

Высший корчился под дубом, методично царапая кору. Дерево морщилось от боли, но терпело.

— Людишки. Что с них взять. Вечно за жизнь цепляются, словно после неё ничего хорошего нет. Оттого и сражаются так, с огоньком. Хотя да, если бы всё у тебя получилось, хорошего они бы не дождались. Как и мы.

Нечистик достал из кармана небольшой предмет, который после нехитрой манипуляции превратился в селфи-палку.

— Прощу прощения, босс, но такой кадр пропадает. — Чёрт присел на корточки рядом с хозяином, улыбнулся в объектив свиной мордой и сделал несколько снимков.

— Помоги. Нужно возвести стену, пока не нашли. Попробую позже. Отомстить. — Высший был настолько слаб, что у него не хватало сил на мысленные беседы, и приказ он проговорил вслух.

— Прости, босс, но нет. Я здесь не для этого. — Чёрт убрал телефон. — Мы тут с корешами посовещались и решили, что стену возвращать не будем. Мир, конечно, ты испоганил, хотя он такой шикарный был. Но мы не привередливые, и так сойдёт.

Чёрт со свистом втянул в себя воздух. Где-то очень далеко Марина вскрикнула, побледнела и упала в обморок. Нечистый почувствовал, как колдовская сила девушки наполняет его, и прорычал:

— Давай, друг, как договаривались.

Дуб вытащил могучий корень из земли и обрушил его на голову Высшего. Нечистый собрал всю Силу в огромный ком и одним движением добил своего бывшего хозяина.

Пилипенко угрюмо смотрел на местных. Военные и милиционеры, защищая колонну из легковых автомобилей и грузовиков, ощетинились автоматами. У самых молодых солдат подрагивали руки — никто из них не ожидал, что когда-нибудь придётся угрожать оружием своим же, к тому же гражданским. Из машин выглядывали бледные учёные и священники.

— Уважаемые, я уверяю вас — как только мы сообщим о происходящем, сюда прибудет транспорт. Вас обязательно эвакуируют.

— Не трынди! — Голос Печкиной высоко взлетел. — Кто за нами приедет? Мужики на водокачку залезали, туман до самого горизонта всё укрывает! Только Приречье и окрестности не тронуты!

Огромная толпа согласно загудела.

— Тем более. Я не могу население трёх деревень вывезти неизвестно куда. Дорога опасна — кто знает, что нас поджидает.

— Да ответственность ты брать на себя не хочешь, по шапке получить боишься! — Выкрикнул кто-то из задних рядов.

— Братцы, они просто сбежать хотят и бросить нас тут! Чтобы нас и наших детей Лес пожрал! — Выплюнувшая полные ненависти слова женщина держала на руках пускающего пузыри малыша. Другой, постарше, цеплялся за её спортивные штаны.

Люди колыхнулись вперёд. У кого-то из солдат не выдержали нервы — прозвучала автоматная очередь. Перед толпой от пуль вздыбился асфальт.

— Не стрелять! — Рявкнул Ляшкевич.

Ему не нравилось происходящее. Два дня попыток связаться хоть с кем-нибудь за пределами Приречья ни к чему не привели. Денис сам залезал на башню водокачки. Иллюзиями по поводу того, что в ближайшем городе найдется помощь, старлей себя не тешил. Они так и не поняли, почему не «откатился» Вырай. Никто в Красноселье пока не знал, что мало какие места остались нетронуты туманом, что численность людей на планете уменьшилась в несколько раз и продолжает уменьшаться до сих пор. А обычный, человеческий мир смешался с потусторонним.

Приходилось импровизировать в связи с новыми обстоятельствами, и Пилипенко принял логичное решение — попытаться эвакуировать тех, кто может пригодиться властям в решении проблемы. А также доложить о гражданских, оставшихся в зоне риска, и сделать всё возможное для их спасения. Но позже. К тому же у большинства вверенных ему людей где-то там, в тумане, остались родные и близкие.

— Граждане, успокойтесь. С вами остаётся представитель власти — товарищ Буревич Олег Александрович. Так что без охраны мы вас не бросаем. К тому же посмотрите — ваша же собственная защита прекрасно работает. В деревнях безопасно.

— Да что он один сделает со своим пистолетиком! — Снова закричали из толпы. — Защитник, ага! Хоть бы оставили что-нибудь человеку!

Олег молча стоял в толпе и в перепалку не вступал. Он для себя давно всё решил, ещё до сражения на берегу.

— Я оставил вам ПКУэ -32! Он прекрасно себя зарекомендовал в борьбе с нечистью! — Борискин, наплевав на прямые указания Пилипенко, высунулся из машины. — Я его под столом председателя вашего спрятал! Простите, что мы так по-скотски вас бросаем, люди!

— Ах, ты! — Ругнулся сквозь зубы Владимир Казимирович, но прилюдную порку физику решил не устраивать. И, чтобы не провоцировать и без того озлобленную толпу, оружие оставить. Поэтому он выкрикнул:

— Вот видите! Мы просто временно сворачиваем базу, до выяснения. Вот ещё что. — Мужчина кивнул двум милиционерам, те вытащили из грузовика цинковый ящик. — Здесь несколько единиц оружия и патроны к ним. После нашего отъезда можете забрать.

— Друзья, — послышался ровный голос учителя, Максима Андреевича, — если мы будем настаивать, они применят силу. Пусть едут, мне кажется, самое спокойное место на земле сейчас — здесь. А что за пределами нашей защитной черты — никто не знает, даже они.

— Хоть дитёв заберите! — Чей-то женский крик захлебнулся плачем.

— Не волнуйтесь, граждане. В самое ближайшее время к вам прибудет транспорт.

Под женские слёзы и угрюмое молчание мужчин представители властей погрузились в машины и уехали. Люди, матерясь и потрясая кулаками, стали расходиться.

Когда колонна скрылась за поворотом, Олег подошёл к оставленному ящику. Рядом с ним уже крутился взволнованный Сергей Игнатьевич.

— Хлопец, что же теперь? И без связи мы остались, и без указаний. А что с колхозом делать, а? Как людям на работу ходить — ферма в трёх километрах, техника тоже тамака. Мне ж головы не сносить теперь — сложно будет объяснить, почему урожай пропал и поросята передохли. — Председатель выглядел растерянным.

— Спокойно, Игнатьевич, цела будет твоя голова. Забудь про колхоз. Не понял? Не нужны мы никому, и свиньи твои, и кукуруза. — Олег кивнул подошедшему Максу и добавил: — Мы теперь сами по себе. Разберёмся.

— Смотрите. — Тихо сказал Макс.

В деревню быстрым шагом возвращался Ляшкевич. Денис не успел обзавестись ни женой, ни детьми. Его никто не ждал. А этим людям нужна была защита, и он принял решение, которое могло стоить ему карьеры и даже свободы. Но он не мог поступить иначе.