Светлана Борисова - Инкуб [СИ]

Растроганный Юлиан тепло улыбнулся. Несмотря на внешнюю эфемерность, у Антонины Марковны оказался несгибаемый характер. Со следующего года Юлечка должна была пойти в школу, но старушка всё-таки вытребовала у дочери, чтобы девочка жила у неё в деревне как минимум пару месяцев во время летних каникул. Лидия согласилась, но с большой неохотой и на пробу оставила дочь у матери.

Естественно, Антонина Марковна наотрез отказалась от помощницы, заявив, что справится сама. И вскоре девочка, чумазая и донельзя счастливая, носилась по огромной луже, оставшейся на дороге после дождя. Переодетая в одежду, сохранившуюся ещё со времён детства Лидии, она ничем не отличалась от остальных детей. К вечеру того же дня они научили её плести венки из одуванчиков и куче матерных слов. Но это была чистая ерунда по сравнению с неожиданно обретённой свободой, — ведь в деревне взрослые не заботится о досуге детей, они умеют занять себя сами. Когда ребятне надоело прыгать через скакалку, сделанную из куска простой бельевой верёвки, они перешли к футболу. Ну а поскольку в деревне девочки играли ничем ни хуже мальчишек, то Юлечку тоже взяли в команду и она, проявив неожиданное упорство, наравне с мальчишками гоняла мяч до самого позднего вечера.

Когда дело дошло до сказки на ночь, Антонина Марковна, предупреждённая дочерью, поспешно сказала, что не знает иностранных языков. Девочка скривилась, но затем всё же согласилась послушать сказки Бажова. В результате она настолько увлеклась чудесными уральскими сказами, что наутро потребовала краски и нарисовала к ним иллюстрации, удивительно мастерские для пятилетней малышки.

Когда Лидия уехала, для Юлечки началось настоящее приволье, но она не забывала того, чему её учили заморские воспитательницы, и однажды устроила переполох в доме.

«Не пугайся, бабушка, это обычный светский раут», — важно сообщила девочка, когда Антонина Марковна открыла дверь и ахнула при виде кучки нарядной ребятни у себя во дворе.

«Пожалуйста, проходите, господа, и чувствуйте себя как дома. Если вам чего-нибудь нужно, скажите обслуживающему персоналу, и он вам поможет», — любезно проговорила девочка, обращаясь к оробевшим гостям, и подхватила растерянную Антонину Марковну под руку. «Идём, бабушка, покажем дорогу гостям. В доме мало места, и я распорядилась накрыть столы в саду. Бабуль, перестань нервничать! Доверься мне, я знаю, что делаю», — заговорщицки добавила она.

И Юлечка не обманула, она действительно знала, как нужно организовывать детскую вечеринку. Здесь было всё: праздничный стол — мечта любого ребёнка, весёлое представление с клоунами, роскошный фейерверк, игры, подарки и ещё много чего. В общем, вечеринка удалась на славу, и дети были в восторге.

После того, как гости разошлись и обслуживающий персонал убрал следы их пребывания, уставшая, но страшно довольная собой Юлечка сидела на коленях у бабушки, и пока та расчёсывала её густые рыжие локоны, весело щебетала, пересказывая ей знаменательные события этого вечера. Слушая девочку, Антонина Марковна в изумлении качала головой, а потом собралась с духом и попросила её больше не устраивать «светских раутов». Малышка поначалу надулась, но затем пообещала вести себя «как все нормальные дети» и она сдержала своё слово, хотя после памятной на деревне вечеринки даже дети постарше мечтали получить приглашение и постоянно спрашивали, когда будет следующий «светский раут».

В деревне к дочери Лидии Соколовской относились по-разному. Конечно, некоторые завидовали и исподтишка делали гадости, но быстро выяснилось, что избалованная городская фифочка при случае умеет постоять за себя и без колебаний лезет в драку.

Приехавшая Лидия ужаснулась при виде дочери. Всего за месяц её ухоженный персидский котёнок превратился в ободранного уличного хулигана, к тому же задиристого и драчливого. Тем не менее трудолюбивые английские бонны всё же справились со своей задачей, хоть это было нелегко, и вернули девочку в исходное состояние.

Следующее яркое воспоминание о деревенских каникулах у Юлиана осталось спустя год после знакомства с бабушкой.

(Женщины сидят за столом и привычно спорят, а Юлечка носится по комнате и гоняет забежавшего со двора петуха. Подпрыгивая, тот воинственно кудахчет, и до тех пор не сдаёт позиции, пока не лишается своего самого красивого пера в хвосте. Девочка бросается к зеркалу и втыкает новое украшение в волосы. Любуясь пером, она вполуха прислушивается к разговору взрослых. Несмотря на настойчивые уговоры дочери, старушка по-прежнему не хочет переезжать в Москву, и отказывается от постройки современного благоустроенного особняка вместо её старенького дома.

— Лидочка, ну, зачем мне всё это? Старая я уже, чтобы подстраиваться под твой образ жизни, — упрямится Антонина Марковна.

— Ну, давай хотя бы сделаем пристройку с душем и туалетом! Это же какая-то дикость справлять нужду в дырявом скворечнике на дворе и мыться в полуразваленной бане. Как можно жить в таких диких условиях?

— Ой-ой! Гляди-ка, какая важная стала! В детстве ты ни на что не жаловалась.

— Мама!

— Ну, что «мама»? Милая, давай оставим всё как есть. Не беспокойся, доченька, меня вполне устраивает такая жизнь. — Сухонькая ладошка гладит Юлечку по пламенеющим на солнце пышным волосам. Тепло бабушкиной руки она ощущает щекой, а себя видит в зеркале. — Ах ты, моё ясное солнышко! Вот не будь у девочки столько нянек, я бы ещё подумала о переезде.

— Мам, хоть деньги возьми.

— А вот за это спасибо. На днях сватья жаловалась, что дочери не на что справить свадьбу. Ты не представляешь, сколько теперь это стоит.

— Мама! Соседи просто тянут с тебя деньги, пользуясь твоей добротой!

— Родная, прекрати возмущаться. Кто-то должен помогать людям, не всё же их обирать до нитки.

Лидия роется в сумке и на стол ложатся ещё несколько толстых цветных пачек.

— Вот возьми, только дай слово, что потратишь их на себя!

— Не переживай, деточка! Много ли нам, старикам, нужно? Всё необходимое у меня есть, да и здоровьем бог не обидел. Хватит говорить о всякой ерунде. Девочки, идёмте в сад. Лидочка, у меня нынче такие груши уродились, ты не поверишь…

— Мам, мне пора…

— Ничего, успеешь! Это ж надо было удумать, заявиться ко мне на вертолёте, — говорит бабушка и в её голосе звучит возмущение. — Бессовестная девчонка! Совсем обо мне не думаешь! Представляешь, что теперь люди скажут?

— Извини, мамуль, но я жутко спешила, а Юлечка просилась к тебе. Вот я и прилетела.

— Лидия! — восклицает бабушка. Она бросает быстрый взгляд на девочку, которая по-прежнему прилаживает в волосы трофей, доставшийся от петуха, и понижает голос: — Деточка, ты соображаешь, что творишь? Это ненормально так баловать ребёнка.