Алекс Каменев - Триумф Теней

Оставалось одно — упрямо сцепить зубы и двигаться дальше, потому что по-другому никак.

Сначала вперед вели честь и гордость. Затем ярость и злость. Потом исчезли и они, осталось лишь желание не сдаваться. Абсолютно бессмысленное, иррациональное, противоречащее всем законам логики, оно поселилось в сознании выживших, удивительным образом толкая их вперед несмотря ни что.

Победы не будет, в конце пути ждет только смерть.

И все равно никто не останавливался. Шли, пока хватало сил, помогали друг другу, забыв прежние разногласия и обиды.

Расы, которые еще совсем недавно с яростью воевали за господство над континентом, теперь намеревались разделить одну судьбу на всех.

Потому что нет ничего более омерзительнее, чем превратиться в безвольного барана, покорно подставляя шею под нож палача…

Завершение ритуала, погружение в последнюю купель и обретение нового чародейского облика оказали воздействие на мое эмоциональное состояние. Но даже после исчезновения обычных человеческих чувств, я прекрасно понимал тех, кто с таким невероятным упорством продолжал обреченный поход.

Понимал и отдавал должное.

— Сволочи, наверное, уже завершают возведение Врата, — сплюнул набившуюся в рот пепельную пыль Вардис.

Лорд Вардис, повелитель Долины Темных Вод, ум и воля Великих ансаларских Домов, выглядел осунувшимся и невероятно усталым.

— Конец мы в любом случае, не пропустим, — попытался пошутить я.

Когда портал заработает в полную мощь, уничтожение Фэлрона перейдет в заключительную стадию. И так как наша колонна полуразбитых войск находилась ближе всего к эпицентру, то и встретим мы смерть самыми первыми.

Такая себе перспектива, если подумать.

Старый колдун небрежно кивнул, будто речь шла о выпадении банального ливня.

— Здорово они обвели нас вокруг пальца, — проронил я.

Вардис дернул плечом, то ли недовольно, то ли возмущенно.

— А ты утверждал, что твари не умеют мыслить по-человечески, — напомнил он. — Видишь, как получилось.

Настала моя очередь поживать плечами. Я действительно говорил нечто подобное, но совершенно в другом ключе. Сущности мыслили иными категориями и руководствовались логикой, отличной от общепринятой. Но я никогда не заявлял, что они не умеют быстро обучаться. Познавая мир и через знания, изменяя его под себя.

Спорить не стал, какой сейчас от этого прок. Произошедшего не изменить.

— Жаль будет сдохнуть ни за что, — продолжал хозяин Гарласа, медленно проводя ладонью по обветренному лицу.

— Надеялись умереть в постели? — спросил я.

Хотел добавить в голос ехидства, да передумал. Не время и не место шутить о такой штуке, как смерть. Не в нашем нынешнем положении. Или наоборот? Самое время? Что еще остается?

Вардис неожиданно притормозил, морщинистая рука легла на мое плечо, заставляя тоже остановиться.

— Ты уверен, что ничего не сможешь сделать? — предельно серьезным тоном спросил он.

Фиолетовые глаза с ожиданием уставились мне в лицо. И в самой их потаенной глубине я разглядел, как почти незаметно, тускло тлела искра сумасшедшей надежды.

— Я полагал, что Купели дадут мне возможность противостоят Теням на равных, — сказал я, не отводя взгляда. — Я ошибался. Ритуал делает мага сильней, но отнюдь не превращает во всемогущее существо.

Лорд слабо кивнул, будто и не ожидал услышать что-то еще.

— Жаль, — промолвил он и добавил: — Очень жаль.

Вардис побрел дальше, вливаясь в ряды бредущих воинов. Я же остался стоять, размышляя над только что заданным вопросом.

А может ответ есть? Только надо его найти. Ведь решение задачи не обязательно должно быть очевидным. Это не математика, здесь нет нужды строго следовать установленным правилам сложения и умножения. Ставь цифры со знаками как угодно, исправляй уравнения под себя, главное, что будет находится после знака «равно».

И почему я сразу об этом не подумал? Все лежит на поверхности. Должно быть человеческого еще много осталось внутри. Привычка мыслить стандартными категориями, так глубоко въелась в сознание, что еще долго не покинет матрицу личности.

Нет нужды побеждать. Основная цель вовсе не уничтожении Теней и их присных.

Боги, даже разрушение Врат является лишь следствием изначальной причины похода и вообще создания треклятого Альянса.

Сохранить Фэлрон в целости. Вот к чему мы стремились. Чтобы мир остался таким, как прежде. Чтобы населяющие его расы остались в живых. Чтобы вся окружающая действительность не сгинула, служа топливом в процессе перерождения пришельцев из-за кромки реальности.

Вот для чего мы сражались. А вовсе не для того, чтобы перебить вырвавшихся на свободу тварей из Бездны.

И кажется у меня появилась мысль, как достичь желаемого…

— Трудно? — я похлопал по спине Бернарда.

Помазанный рыцарь медленно обернулся, обычно живое лицо наемника, сейчас походило на посмертную маску ожившего покойника.

— Ничего, милорд, справляюсь, — слабо улыбнулся мой первый вассал. — Мы еще покажем этим инфернальным ублюдкам.

Сказал, но как-то без огонька, скорей по привычке. Боевой задор покинул бывшего солдата удачи. Он тоже не верил в победу и уже готовился умирать. В последний раз, в последнем бою. Сжимая в руке меч, как и полагается истинному воину.

— Ты всегда оставался верен мне, — сказал я и признался: — Знаешь, в самом начале нашего знакомства, у меня имелись на твой счет серьезные сомнения. Думал, ты при первой удачной возможности, обязательно постараешься сбежать.

Бернард слабо улыбнулся.

— Поначалу я так и хотел сделать. Но потом подумал, что будет любопытно постранствовать в компании настоящего ансаларского лорда.

Я хмыкнул, потянулся к поясу. Щелкнула застежка, перевязь с оружием легла на ладонь. Кинжал с волнистым лезвием из ансаларской стали — трофей от пленения баладийского короля и тхасар гвардейца — подарок на память от стража императорского дворца.

— Держи, они твои, — протянул рыцарю.

— Милорд? — воин недоуменно нахмурился.

— Не подставляй голову понапрасну, — дал напутствие я.

Все еще ничего не понимающий Бернард на автомате принял клинки.

— Не умею долго прощаться, — я похлопал его по плечу. — Увидишь Летицию, передай, что мне жаль, что все так получилось.

Больше ничего не говоря, отступил назад. Привычно обратился к Трансформе и превратился в сгусток черного дыма, помчавшийся с бешенной скоростью за темный горизонт далекого севера.

Эпилог.

Я мягко ступал по рыхлой земле, оставляя после себя отпечатки сапог. Амнисториум мало изменился с моего последнего посещения. Все та же обширная площадка, расчерченная на ровные квадраты, все те же углубления, выложенные каменными плитами, внутри стройным рядком торчат графитовые столбы накопителей.