Екатерина Боброва - Лисса. Сокровища Древних [СИ]

— Ты когда последний раз ела, девочка?

— Не помню.

— Значит до похищения. Голова не кружится? Не тошнит?

У Лиссы и голова кружилась, и тошнота волнами накатывала, и черные мушки периодически метались перед глазами, но она считала все это побочным эффектом от наступившего сумасшествия.

— Значит так, это энергетические батончики. Будешь есть по одному — каждый час. Поняла?

Лисса кивнула, не совсем дура, все-таки. Но видимо настырный доктор был другого мнения. Один батончик он ей скормил прямо на месте, а остальные рассовал по карманам болезной. Лисса, давясь, проглотила питательную гадость. Ну почему все эти энергетические штучки по вкусу напоминают мел, а жуются, как резиновая подошва. Не-е-т, поедать вот это, каждый час — увольте. Уж лучше она поголодает. Тем более что и Док забыл на время о ее существовании, занявшись больными из последней группы.

Один из них — молодой паренек, чуть старше ее самой, был совсем плох. Его лицо напоминало восковую маску, а дыхание с тяжелым свистом вырывалось из груди. Приступы тяжелого, надрывного кашля сотрясали все его тщедушное тело. Судя по хмурому лицу Дока, шансы на спасение были невелики. Рядом, нервно комкая в руках теплую куртку, стоял рослый мужчина.

— Прошу, доктор, помогите, а я уж как-нибудь его донесу. Не волнуйтесь, мы не будет обузой. Я сильный. Спасите сына.

Слова, такие простые и такие слабые с трудом слетали с его губ. Когда-то сильный и уверенный в себе человек теперь жил между надеждой и отчаяньем, сходя с ума от одной только мысли — потерять свое единственное чадо.

— Слишком большая дозировка. Я попробую остановить процесс разрушения, ну, а дальше все будет зависеть от него самого. Справится организм с ядом, значит, будет жить. Сами понимаете, с обычной аптечкой много не налечишь. Тут полный курс нужен и, причем, редких препаратов. Я ему анальгетиков сейчас вколол. Будет полегче.

Все это Док проговаривал, умело манипулируя с ампулами из корабельной аптечки. О том, что им крупно повезло, и в аптечке находятся некоторые редкие и даже, кое-где запрещенные препараты, он умолчал. Знать об этом широкому кругу лиц не обязательно, а вот кое-кому они могут понадобиться.

Инъекции больному явно пошли на пользу. Он задышал ровнее, а лицо слегка порозовело. Стоя за спиной Дока, Лисса вздохнула с облегчением. Ее мысли невольно вернулись к их побегу из зала.

— Там были дети и женщины, почему никто из них не выбрался? — спросила она у спины доктора. Спина напряглась, потом Док не оборачиваясь, глухо ответил:

— На них яд действует сильнее. Те, кто смог задержать дыхание, выжили.

Лисса всхлипнула, прикусив губу. Столько людей погибло потому, что она действовала слишком медленно. Она подняла глаза и натолкнулась на гневный взгляд Дока.

— И думать не смей, что ты виновата в их смерти, слышишь? Посмотри на него, — и он ткнул пальцем в отца больного, — смотри внимательно, он жив только благодаря тебе. Они все, — он обвел рукой суетящихся вокруг людей, — живы только потому, что ты их вытащила оттуда. Не заставляй их чувствовать себя виноватыми, что выжить смогли именно они, а не другие. Поняла? Им и так нелегко пришлось. Давай выберемся с этой проклятой планеты, а потом мы такие поминки отгрохаем, я тебе обещаю. По рукам?

— По рукам, — кивнула Лисса. А что еще она могла возразить? Ничего. Док был абсолютно прав. Ей оставалось только засунуть свою боль и переживания куда подальше, чтобы потом, в одиночестве, оставшись без этой настырной опеки, оплакать погибших.

— Я никуда не пойду! — истерический мужской вопль, прервал неприятный разговор. — Да вы знаете, кто я? Мой отец уже пол галактики на ноги поднял. Я вам не шваль какая, меня уже ищут и обязательно найдут. Я не собираюсь погибать в каких-то катакомбах. Я останусь здесь и точка. Если такие умные — проваливайте. Я здесь буду ждать спасателей.

— Уж повезло, так повезло. Мелкий графчик с системы Медиус, а гонору — на целого императора, — подошедший к ним Арто, поделился всеобщим горем, — дождется он спасателей, как же. Да что с ним нянчиться, Лар, тюкнуть по макушке и дело с концом. Даже заряда на такую мразь тратить не хочется.

Все это было сказано нарочито громким голосом, специально для ушей возмутителя спокойствия.

— Вы не имеете права! — тут же проорали с другой стороны корабля, благоразумно не став приближаться к пилоту. — Мой отец входит в управляющий совет. Я требую к себе уважения.

— Щаз, будет тебе уважение, полная миска и еще с верхом, — закипая от гнева, потер руки Арто, и двинулся в сторону графа. С той стороны донесся возмущенный визг, быстро перешедший в жалобное попискивание. Воспитательный процесс мгновенно обрел зрителей, которые, все, как один предлагали оставить гада здесь, чтобы потом с ним не мучиться. А дабы он не смог выдать никакой информации преследователям, здесь зрители не были столь единодушны, кто-то предлагал сразу прикопать, другие великодушно предлагали отрезать язык. Граф, которого Арто приподнял за шею над полом, как-то совершенно не благородно подергивал ногами в воздухе. Писк, затихший было в начале обсуждения, зазвучал еще более жалобно с каждым новым вариантом, предлагаемым зрителями.

— Отпустите его, Арто, — маленькая женская ручка требовательно дернула пилота за рукав, — он ведь просто испугался, а сейчас раскаивается и готов пойти с нами.

Его графское благородие по щенячьи преданно проскулило, и даже попыталось пустить слезу раскаяния, при этом ухитряясь кивать головой так, что трещали шейные позвонки.

— Ну раз ты просишь. — Арто с сомнением оглядел воспитуемого, но на пол его все же поставил. Граф, держась одной рукой за шею, вторую прислонил к сердцу, прошептал:

— Я ваш должник, юная госпожа. Мое имя — Илльяр Дэ Сабреос Аранхад. Можете смело мною распоряжаться.

— Во дает, — восхищенно присвистнул кто-то из наемников, — что значит из благородных. Чуть в штаны не наложил, а как загнул — распоряжаться!

Лисса стремительно покраснела: «Меня зовут Лиссандра, но вы можете звать меня Лиссой», и тут же запнулась. Ее словно окатило грязными помоями из ведра, столько презрения было во взгляде графа. Девушка побелела от гнева, но сдержавшись, круто развернулась и направилась внутрь корабля. Раздавшийся сзади звук затрещины, и недовольный вопль: «За что?» стали ей маленькой наградой.

— Мразь, она и есть мразь, в какую обертку ее не заверни, — вздохнул, пристроившись за спиной девушки Мироха. На входе в корабль они натолкнулись на Ларри.

— Готовы? Выдвигаемся через пару минут. Док уже закончил с пациентами, нам пора.

Лисса вздохнула. То, что она пыталась оттянуть, наступило. Да поможет им небо!